Шрифт:
Глава 1
Акорна застонала от отчаяния. Она ничего, ну совсем ничего не могла сделать. Оставалось только смотреть, как оплывают стены комнаты и образы из прошлого перед глазами, словно дервиши.
Картины Вилиньяра из ярких и многоцветных стали тусклыми, потом снова яркими, перемешиваясь в ослепительном калейдоскопе формы, цвета, времени и места. Изображения сменялись под оглушительный бой барабана: бум-бум-бум-бум, бум-бум.
«Не может в действительности все двигаться так быстро, — подумала Акорна со странным равнодушием. — И откуда этот барабанный бой?»
Потом поняла, что грохот, похожий
Но она обязана вспомнить. Если бы только Акорна могла достаточно быстро открыть дверь, проскользнуть в нее, провести Ари внутрь и, захлопнув створку, защелкнуть замок, то кошмар развеется.
Комната перестала вращаться, время замерло. Акорна встала.
«Где дверь?» — подумала она. Потом подумала: «Какая дверь?» Она видела траву и реки, кратеры и впадины, горы и деревья, но никакой двери не было. «Но дверь должна быть…» А затем она прошла сквозь стену в комнату. На ней был космический скафандр и шлем, и вся она была покрыта чем-то зеленым и слизистым. Следом за ней вошел Ари.
Вот оно. Именно теперь нужно закрыть дверь. «Но никакой двери нет», — снова подумала Акорна. Она попыталась протянуть руку, но затем поняла, что по-прежнему лежит на полу.
Клик-клак, клик-клак. Эти звуки проникли в комнату, где находились она сама, одетая в скафандр, и Ари. Звуки напоминали биение ее сердца, но тон был другой. Они нарастали, ритмичное биение участилось и превратилось в оглушительную какофонию: клик-клак-клак-клик-клак-клак.
Акорна потянулась к Ари. По-видимому, он ее не видел. Он повернулся и поднял руки.
У него за спиной в комнату вбегали кхлеви, их жвала и клешни щелкали, антенны терлись друг о друга, громадные челюсти крошили полы и стены. Опять раса насекомых вознамерилась уничтожить Вилиньяр и тех линьяри, которые вернулись, чтобы возродить родную планету.
Акорна скорее почувствовала, чем увидела, как что-то нависло над ней. Когда она уже была уверена, что сейчас умрет, ее кто-то схватил и начал трясти.
— Кхорнья, Кхорнья, проснись! Что с тобой?
Акорна открыла глаза и посмотрела в озабоченное лицо своей юной подруги Мати. Они обе находились в лаборатории времени, в огромном разрушенном здании, которое одно лишь сохранилось в древнем городе Кубиликхан. Это был город метаморфов, предшественников расы Акорны и Мати — линьяри, и подобных единорогам Предков. Давно забытый, этот город был единственным местом на родной планете линьяри, которое избежало разграбления захватчиками-кхлеви благодаря тому, что большая его часть располагалась под землей.
Стены лаборатории времени уже не кружились. Карты планеты искрились маленькими белыми точками, указывающими те места, где работали группы линьяри. Совсем недавно их было так мало, теперь все большее число ученых и техников подключались к работам на Вилиньяре.
— Кхорнья, что с тобой? Ты выглядишь странно, — сказала Мати.
— Мне приснился плохой сон. Вот и все, — заверила ее Акорна. Обрывки сна еще туманили ее голову. Девушка огляделась в поисках призрачной двери, которая преследовала ее во сне, но ее, конечно, не было. Комната была просторной и напоминала больничную палату. Только постель Акорны и бассейн с водой в центре, из которого поднималась пространственно-временная спираль, пронизывающая потолок и все этажи над ней, ломали образ типичного научно-исследовательского учреждения.
— Что это был за сон? — спросила Мати.
— Я даже не помню, о чем он был. Что-то о кхлеви.
— Неудивительно, что ты кричала и пыталась бежать во сне, — заметила Мати. Она ласково прижалась рогом к голове Акорны, чтобы утешить подругу и заставить забыть о страшном сне.
— Спасибо, — сказала Акорна. — Но со мной уже все в порядке, правда.
— Тебе не следует проводить все время одной здесь, внизу, — пожурила ее Мати. — Этим ты Ари не поможешь.
— Понимаю, — согласилась Акорна. — Я и не надеюсь на это, просто теперь, когда я знаю, что Ари находится у одного из Друзей Предков, и они используют это устройство, чтобы путешествовать во времени и даже отправлять сообщения, мне хочется понять, как они это делают. И возможно, тогда я найду Ари, — с надеждой закончила она. — Никогда не знаешь наверняка.
Мати вздохнула.
— Мне его тоже недостает, Кхорнья. Я едва успела познакомиться с моим старшим братом, как он исчез. Но проводить все время здесь, под землей, просто вредно для здоровья. Возможно, именно поэтому тебе снятся все эти дурные сны. В самом деле, ты должна подняться на поверхность хоть ненадолго. Ты не поверишь: мы столького добились в терраформировании.
— Конечно, я верю, — ответила Акорна. — Ведь карты показывают все, что происходит там, наверху, — улыбнулась она Мати. Повернувшись к картинам на стенах, она махнула рукой в сторону соответствующего изображения. — Горы все находятся точно там, где должны быть, ручьи текут, реки и их притоки ведут себя должным образом, приливы сменяются отливами в нужное время, водопады струятся, и даже дождь льет через правильные, назначенные интервалы времени. Вся эта вода, наверное, вызывает бурный рост зелени.
— Да, но тебя это совсем не волнует, — возразила Мати. — Ты меня не обманешь. Ты знаешь о воде только потому, что она необходима для путешествия во времени. Но честно, Кхорнья, ты так много сделала для того, чтобы Вилиньяр снова ожил. Дело не только в планировании и исследованиях. Это только благодаря тебе мы получили макохомианские хризобериллы.
— Я была не одна в том путешествии. К тому же, не сторгуйся Йонас Беккер с дядей Хафизом, мы не погасили бы долги и не получили бы добавочный кредит для своих работ.
Капитан Беккер был близким другом Акорны, пилотом «Кондора» — флагманского и единственного корабля «Межзвездного утиля Беккера», предприятия, доставшегося Йонасу по наследству от отца.
Беккер, и сам удачливый бизнесмен, не испугался умения торговаться приемного дядюшки Акорны Хафиза Харакамяна, почти удалившегося от дела главы межгалактической империи «Дом Харакамянов». В отличие от Беккера, Хафиз владел сотнями кораблей, флиттеров и других летательных аппаратов, заводами, космическими станциями и даже планетами.