Триумф операции «Багратион». Главный Сталинский удар
Шрифт:
В ряде случаев имело место нечеткое управление действиями авиации со стороны вышестоящих командиров, несвоевременная постановка задач и выполнения боевых заданий по прикрытию действий наземных войск. Все это, несомненно, сказалось на результативности действий нашей авиации. И, как отмечал германский историк Вальтер Швабедиссен в своем фундаментальном труде [108] , «в целом потери, понесенные немецкой армией от ударов советской авиации, оставались в пределах допустимого. Войска находили возможность выполнить необходимые передвижения даже в дневное время в достаточно крупных соединениях. Потери при этом были не столь уж большими… Люфтваффе не только смогли противостоять численно превосходящим их советским ВВС, но даже наносить мощные
108
Швабедиссен В. Сталинские соколы. Анализ действий советской авиации 1941–1945. Мн., 2003. С. 24.
Непонятный случай с пассивностью русской авиации был отмечен немцами в районе Минска, когда 30 истребителей прошли над группой немецких бомбардировщиков He-177 с превышением около 2000 метров, только обстреляв ее боевые порядки сверху и не причинив никакого ущерба. Затем, как вспоминал один из немецких пилотов, «советские истребители вышли из боя крутым пикированием» [109] .
В этом случае можно только предположить, что у наших истребителей, выполнивших какое-то задание, уже не оставалось ни горючего, ни боеприпасов для атаки и уничтожения вражеской группы. Может быть и такое, что истребители летели на выполнение более важного и срочного задания, которое не терпело задержки по времени. Но это уже дело наших историков, расследующих эти неизвестные события Великой Отечественной войны.
109
Там же. С. 274, 275
А Генеральный штаб и Ставка ВГК, вполне удовлетворенные ходом событий в Белоруссии, были заняты планированием дальнейших боевых действий других фронтов. 7 июля в Москву был вызван маршал Жуков, который на следующий день присутствовал на совещании членов Государственного Комитета Обороны. На нем с докладом о сложившейся на советско-германском фронте обстановке выступил исполнявший обязанности начальника Генерального штаба генерал армии А.И. Антонов. Им было отмечено, что германское командование, стремясь закрыть брешь в полосе обороны войск группы армий «Центр», образовавшуюся в результате окружения части ее сил восточнее Минска, перебросило в Белоруссию значительную группировку соединений, снятых с других участков советско-германского фронта и прибывающих из стран Европы.
Эта переброска войск значительно ослабила группировку противника перед армиями 1-го Украинского фронта, который готовился к переходу в наступление. Координация действий этого и левого крыла 1-го Белорусского фронта была возложена на маршала Жукова, который 11 июля вылетел на командный пункт 1-го Украинского фронта.
После освобождения Полоцка продолжали наступательные действия и войска 1-го Прибалтийского фронта. Замысел Ставки состоял в том, чтобы наступлением войск 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов в направлении Шяуляя, Каунаса и Вильнюса как можно быстрее выйти к границам с Восточной Пруссией и сорвать возможный отход войскам группы армий «Север» из Прибалтики. Но Гитлер, преследуя уже политические цели, решил не оставлять эти территории, приказав превратить их в неприступную крепость.
А соединения 6-й гвардейской и 43-й армий, продолжая наступательные действия, к утру 5 июля вышли на рубеж Слобода, район Леонполя, Поташня, Усяны, Опса, Козяны, Поставы. Именно в этом районе немцы, стремясь задержать дальнейшее продвижение частей 39-й танковой бригады, применили против нее «самодвижущиеся фугасы» [110] .
Но техническое несовершенство этого нового оружия привело к тому, что около 50 таких машин попало невредимыми в руки танкистов и воинов 145-й стрелковой дивизии на участке Поставы, Воропаево [111] .
110
Управляемая
111
ЦАМО РФ, ф. 398, оп. 9308, д. 812, л. 353.
В это время правое крыло фронта продолжало с боями продвигаться по северному берегу Западной Двины, завязав утром 5 июля бои за железнодорожную станцию Боровуха 1-я, а 143-я танковая бригада, овладев 6 июля Земгале, вышла на границу с Латвией.
В штабе 1-го Прибалтийского фронта, обсудив сложившуюся обстановку, пришли к выводу, что в первую очередь необходимо разгромить даугавпилсскую и швенченисскую группировки противника, а затем, с подходом выделенных Ставкой резервов, развить наступление в направлении Риги и Шяуляя, что поставит в тяжелое положение всю группу армий «Север». К тому же, по докладу начальника разведотдела, против войск фронта, продвигавшихся на запад в первой линии, действовали небольшие силы противника: пять пехотных дивизий, остатки охранных и полицейских частей [112] .
112
Баграмян И.Х. Так шли мы к победе. М., 1977. С. 366.
Поэтому на совещании было принято решение продолжать наступление без оперативной паузы имевшимися силами, не ожидая подхода приотставших соединений и прибытия тяжелой артиллерии. Перед войсками 39-й армии, подходившими к фронту, стояла задача к 7 июля сосредоточиться к северу от озера Нарочь и быть готовыми к нанесению удара в направлении Свенцяны, Укмерге.
Но ударная сила фронта значительно ослабла, так как пришлось вывести в резерв для пополнения и восстановления боевой техники 1-й танковый корпус, который в предыдущих боях и длительных маршах по труднопроходимой местности понес значительные потери. В нем на 5 июля осталось в строю не более десятка танков [113] .
113
Баграмян И.Х. Указ. соч. С. 347.
Для усиления войск в подчинение генерала Баграмяна передавался 3-й гвардейский механизированный корпус. Так же командующему фронтом было обещано, что в его распоряжение вскоре прибудут 19-й танковый корпус и 16-я Литовская стрелковая дивизия.
В течение 6 июля войска 6-й гвардейской армии продолжали передовыми отрядами теснить противника к Даугавпилсу, а соединения 43-й армии вышли на рубеж Видзы – Константинов. На следующий день гвардейцы генерала Чистякова выбили немцев из местечка Друя и вышли на подступы к озеру Даугайляй и местечку Войнюны.
На свенцянско-паневежском направлении, где действовали соединения 43-й армии, наступление протекало более успешно. 7 июля наши части овладели Свенцянами, а затем с введенными в бой войсками 39-й армии успешно отразили ряд сильных контрударов противника, стремившихся восстановить единый фронт обороны двух групп армий.
9 июня, введя в сражение второй эшелон, соединения армии генерала Белобородова перерезали железную дорогу Даугавпилс – Вильнюс. А вот войска 6-й гвардейской армии, встретив ожесточенное сопротивление врага и его участившиеся контратаки, значительно замедлили свое продвижение. Тем более что разведка доложила о появлении в полосе действий войск армии двух новых вражеских пехотных дивизий. Бои под Даугавпилсом приняли затяжной характер.
Вновь успеха добились части 43-й армии, которые к исходу 10 июля перерезали шоссе Даугавпилс – Каунас в районе Утена. Успешно продвигались в направлении Укмерге и соединения 39-й армии генерала Людникова.
Продолжавшееся наступление войск генералов Баграмяна и Черняховского все больше и больше увеличивало разрыв между флангами групп армий «Север» и «Центр», что требовало от вступившего в должность командующего генерала Фрисмана обеспечивать постоянно растягивавшийся правый фланг обороны 16-й полевой армии дополнительными силами, снимаемыми с других участков.