Триумфатор
Шрифт:
Так… Про то, как загадили вольер, думаю, вам неинтересно, а все остальное в цифре выглядело следующим образом: – около трех тысяч человек оформили по статьям за хранение и распространение, из них примерно 80 процентов (в которые вошли поголовно все, кто был в вольере) – по явке с повинной; – изъяли почти полтонны героина и две с половиной тонны «травы» и прочей «дури».
Для скептиков: понятно, что людей можно набрать новых, а товар нетрудно подвезти. Но признайте, что в целом все это – большое, хорошо налаженное хозяйство, которое исправно функционировало не один год, принося колоссальную прибыль, и вдруг в одночасье
Короче.
К полудню четвертого сентября наркодилерская сеть в столице нашей Родины была уничтожена.
Мы разобрали рогатки, помогли омоновцам собрать палатки и с триумфом убыли на базу…
В 16.45 меня растолкал Собакин и сказал, что нас приглашают на торжественное собрание.
Лег я в три пополудни с твердым намерением дрыхнуть ровно сутки кряду, при пробуждении первым делом ощутил, что выбитые зубы – это вовсе не сон, а трагическая явь, так что, сами понимаете, ожидаемого взрыва энтузиазма товарищ по борьбе со вселенским злом от меня не дождался. Более того, спросонок я почти дословно процитировал безвременно почившего Экипидора, пообещав вступить в интимные отношения не только с этим собранием, но и со всем, что имеет к нему хотя бы даже самое отдаленное отношение.
Заразная это штука – экипидорщина, пристает сразу и надолго.
– Там будет много жратвы, – Собакин был радостно возбужден, бодр и ясноглаз, будто и не вкалывал сутки без продыху. – Нет, жратва – это грубо. Там будут самые лучшие яства, какие только можно себе представить! И самое высококачественное пойло! Французские коньяки, ликеры, эксклюзивная водка, коллекционные вина… И подарки дадут – ценные. В смысле, в натуре – дорогие.
– А п…лей там не дадут – совсем задаром или хотя бы по демпинговым ценам?
– Да ну тебя! А! Еще там будут продажные девки. Из самого крутого публичного дома. Под видом официанток…
– Это ты про рай рассказываешь?
– Нет, я вполне серьезно!
– Думаешь, если нас расстреляют, то мы туда попадем? Да вот вам крендель с бубенцами, дорогой друг! Таких, как мы, в рай не пускают. На пушечный выстрел.
– Давай собирайся! Через пятнадцать минут выезд.
– Так это еще куда-то ехать надо?! Я думал – это здесь, у нас. Не, я пас. Я раненый герой, так что имею право…
– Зубов собирает руководство управления, – «расшифровался» наконец Собакин. – И наиболее отличившихся сотрудников. Торжественное собрание – подарки – банкет. Отказы не принимаются. Начало в 21.00.
– Вот епп… Мы что, общество тайных убийц? У всех нормальных людей торжественные собрания в девять утра. Почему у нас в девять вечера?! Завтра с утра – никак?
– Завтра будет слушание Закона. Если примут, сразу засучивать рукава и на квартал – вот в таком режиме, как в последние сутки. Если не примут… Гхм… Ну, сам понимаешь…
– Понимаю. А чего – начало в девять, а выезжать за четыре часа?
– Собрание будет в загородной резиденции Зубова. Это на Рублевке.
– Ух ты! Да неужто нас с тобой туда пустят?!
– Ну так я и говорю: поехали, пожрем как следует, вмажем на халяву, короче, стресс снимем. Не думаю, что нас еще когда-то в такой дом пригласят – так что давай, будет что детям рассказать.
– А гордость?
– Не понял?
– Ну, помнишь: «человек – это звучит гордо»? Мы, значит, плебеи без роду-племени, люди третьего сорта, по каким-то соображениям допущены в дом к великому господину Зубову…
– Да пошел ты в ж… со своими моральными перепадами! Человек весь мыслями в завтрашнем дне, завтра в буквальном смысле судьба решается, а не забыл о простых исполнителях, решил отблагодарить…
– Да понял, понял… Ладно, уболтал – так и быть, снизойду до вашей прогнившей аристократии…
«Наиболее отличившихся» было аж четверо – Собакин, Разуваев, какой-то хмурый член коллектива, которого я видел впервые (не иначе – из загадочного отдела обеспечения), ну и, разумеется, ваш покорный слуга. Остальные – руководство управления. В итоге вышло полтора десятка лиц.
Встречающая сторона была представлена товарищем Зубовым, предсовбеза и тремя каким-то вельможами, которых я до сего момента видел только по телевизору. Вопреки ожиданиям, Зубов со товарищи вели себя по-свойски (или просто очень ловко притворялись), без какого-либо намека на чванство и закономерно ожидаемого снобизма.
Как такового, торжественного собрания не было: мы расселись в гостиной, кто на чем придется, Зубов коротко поблагодарил всех за работу, сказал, что нет таких слов, чтобы выразить, как он нам признателен за героизм и самоотверженность, и потому – вот нам подарки. Тут же были розданы эти самые подарки: камеры-фотоаппараты-ноутбуки, а нашему генералу дали именной пистоль с позолоченной инкрустацией на затворе. Эмм… Не совсем понял: это от всей души или с каким-то намекающим подтекстом?
Быстренько разделавшись с официальной частью, Зубов извинился, что не смог пригласить все управление, хотя, безусловно, остальные сотрудники тоже этого заслуживают, и обязал генерала вручить всем остальным подарки от его имени. Две коробки подарков охрана уложила в наши машины, а всех присутствующих Зубов попросил быть его гостями, не церемониться и вести себя как дома.
После этого хозяин наскоро прогулял нас всем гуртом по усадьбе на предмет показа местных достопримечательностей. В рамках приема полноценных гостей, ранее в усадьбе не бывавших, это выглядело вполне пристойно, однако мне экскурсия показалась продуманной пиар-акцией.
Кто мы для Зубова? Низовые исполнители, не более того. Пешки. Кто такой Зубов? Это очень большой человек. И человек непростой. До таких вершин добираются только особые люди, умеющие идти по трупам и поступаться всем чем угодно ради карьеры.
Так на фига же такому человеку таскать по усадьбе целую ораву никчемных для него людишек и ласково с ними обращаться?
А чтоб показать, как небогато и простецки он живет. Этакий парень из народа, свой в доску, не ворует, довольствуется малым, короче – редкий типаж слуги государева с человечьим лицом. И пусть потом об этом расскажут всему управлению, которое, если все сложится, еще долго будет служить в качестве надежного и отлаженного инструмента для осуществления далекоидущих амбициозных планов этого редкого типажа.