Троцкий. Мифы и личность
Шрифт:
Тщательное изучение талмудических споров вооружило навыками, пригодившимися в полемике по различным вопросам марксистской теории. Обретенное в ходе обучения в хедере представление о том, что словесное, а не образное воплощение идеи является главным способом воздействия на сердца людей, способствовало появлению среди евреев-революционеров способных агитаторов и пропагандистов, умевших и письменным, и устным словом распространять социалистическое учение. Страстные же призывы библейских пророков, осуждавших общественные пороки, повлияли на стиль будущих пропагандистов социалистических идей.
Став революционным агитатором, Лазарь Каганович не раз использовал пламенные призывы Амоса в своих пропагандистских выступлениях. Можно предположить, что учеба в
В то же время профессиональные навыки торговли, усвоенные в родной среде, также были взяты на вооружение, но использовались теперь во имя антибуржуазной революции. Многовековой опыт торгового народа, умевшего привлекать внимание безразличных, убеждать колеблющихся, превращать зародившуюся склонность в страстное желание обладать предлагаемым предметом, позволял бывшим обитателям гетто и местечек превращаться в умелых публичных пропагандистов идей социализма в условиях легальности.
Привычка же к «двойному подданству» и служению невидимому государству позволяла евреям легче работать в условиях конспирации и нелегального положения социалистических партий. Насмешки, издевательства и преследования, которым подвергались марксисты, напоминали им традиционное отношение антисемитов к евреям.
Вековая враждебность иудеев к обществу «гоев» позволяла евреям-революционерам легче приобщиться к идее классовой борьбы против капиталистов всех стран мира. Наличие же обширных международных связей у евреев различных стран позволяло им легче усвоить идею классовой солидарности мирового пролетариата.
В то же время многовековой опыт городской жизни подавляющей части еврейского народа проявился в склонности поддержать характерное для западноевропейского социализма нигилистическое отношение к деревне и крестьянству и преувеличенную веру в революционный потенциал потомственных горожан. Привычка же учеников хедеров ставить книжное знание превыше всего порой мешала им разглядеть реальные черты «классовых врагов» и «пролетариата».
В целом же качества, рожденные многовековой конфронтацией с государственным строем «стран пребывания», а также присущие им инициативность, энергия и умение побеждать в состязательных ситуациях способствовали тому, что во многих социалистических партиях мира евреи, составляя меньшинство среди общего состава, выдвигались к руководству, занимая в нем ведущее положение.
Это обстоятельство имело двоякое воздействие. Многие евреи гордились своими соплеменниками, которые возглавляли социалистическое движение в ряде стран мира. Это отвечало древним мифологизированным представлениям о том, что евреи должны возглавить движение человечества к светлому будущему. По этой причине немало евреев из буржуазной среды видели в руководителях социалистических партий прежде всего освободителей своего народа, а потому поддерживали эти партии и даже вступали в их ряды.
В то же время ведущее положение евреев во многих социалистических партиях и их активность заставляли недоброжелательных наблюдателей преувеличивать их удельный вес в этих организациях и даже считать эти партии чисто «еврейскими». Сочинялись легенды о том, что социалистическое и коммунистическое движение во всех странах мира является орудием установления еврейской мировой гегемонии. Эти версии, в которых антисемитизм соединялся с ненавистью к социализму и коммунизму, были взяты на вооружение ультраправыми идеологами в разных странах мира.
Жесткая конфронтация взаимоисключающих легенд привела, как и не раз на протяжении нескольких тысяч лет, к жестоким войнам и беспощадным репрессиям. Их жертвами стали не только миллионы евреев, но и десятки миллионов людей многих других национальностей.
На деле полного подчинения социалистических и коммунистических партий евреям и полного отождествления евреев с социалистическими и коммунистическими партиями мира не произошло. С одной стороны, значительная часть еврейской буржуазии сохраняла традиционное для капиталистов всех стран враждебное отношение к идеям социализма и коммунизма. С другой стороны, не все евреи, вступившие в ряды социалистических и коммунистических партий различных стран, смогли преодолеть вековые барьеры отчуждения, которые разделяли их от неевреев. Хотя многие евреи, вступая в ряды интернационального социалистического движения, решительно разрывали связи с иудейскими общинами, традиционная неприязнь к людям иной религии и культуры проявлялась в тех трудностях, которые они испытывали в общении с представителями других народов. Общность же культурных корней способствовала тому, что им было легче сближаться со своими соплеменниками. Это нередко приводило к обособлению еврейских социалистов и даже созданию особых социалистических партий для евреев. Так, в конце XIX – начале XX вв. в России было создано несколько еврейских социалистических партий: Бунд, Поалей Сион, Сионистско-социалистическая рабочая партия, Социалистическая еврейская рабочая партия и т. д. Создатели таких партий утверждали, что интересы еврейских рабочих носят столь специфический характер, что защищать их в рамках общенациональных социалистических партий невозможно.
Вековая чувствительность к обидам в отношении своего народа заставляла порой евреев-социалистов ставить национальные интересы выше задач социалистического движения. В результате некоторые евреи, являвшиеся видными деятелями социалистических партий, отбрасывали марксистские лозунги пролетарского интернационализма и становились откровенными защитниками национальных интересов. Так, в конце 80-х гг. редактор социалистического печатного органа «Асефас хахомим» М. Лилиленблюм стал автором популярной брошюры «О возрождении еврейского народа в Святой земле древних отцов», а популяризатор марксова учения Иегадел (Левин) превратился в активного агитатора переселения евреев России в Палестину.
Для ряда евреев вступление в ряды социалистических и коммунистических партий не означало их полного разрыва с теми буржуазными кругами, из которых они вышли. Жизнь друга Троцкого Александра Парвуса (Израиля Гельфанда) наглядно свидетельствует о том, что он взял на вооружение древнюю практику «двойного подданства», находясь и в рядах международной социал-демократии, и в высших кругах мировой финансовой буржуазии.
Впрочем, подобное можно видеть и на примерах социалистических партий других стран и народов. Постепенно на чисто националистические позиции перешли многие социалисты и социал-демократы Польши, Грузии, Армении, сыгравшие видную роль в руководстве вновь образованных национальных государств (например, президент Польши Пилсудский, председатель правительства Грузии Жордания, руководители Армении Каджазнуни, Хатисян, Оганджанян, Врацян). В своей политической деятельности они быстро эволюционировали от революционных лозунгов к поддержке местной буржуазии. Очевидно, что интересы своих наций, как они их понимали, становились выше, чем марксистские принципы пролетарского интернационализма.
Парадоксальное превращение интернационалистов в воинствующих националистов, а социалистов – в сторонников буржуазии свидетельствовало о подспудной силе внедренных с детства установок. Став марксистом-революционером, Троцкий не обрел иммунитета от всех тех влияний национально-культурной среды, в которой он вырос и был воспитан. Будучи сыном своего народа, Троцкий был связан с его сложной и противоречивой исторической судьбой, а потому был открыт для самых разнообразных воздействий, во многом предопределивших его жизнь. Эти сложности и противоречия лишь усугублялись тем обстоятельством, что Лев Бронштейн был рожден в России, стране со своей непростой судьбой и в период, когда эта великая держава приближалась к глубоким общественным потрясениям.