Трое за Ларцом
Шрифт:
Он стремительно рванулся вперед, наконец-то выпустив плечо Тимофея из своей лапищи. Подхватил бедного Гондолу за грудки и почти нежно уложил на ближайший столик. Столешница жалобно скрипнула под его весом.
— Последний. Раз. Я. Спрашиваю. — Вигала выплевывал слова с паузами, и тон у него был прямо-таки замораживающий. — Где. Мой. Друг?
Последнее слово эльф буквально проорал в ухо трактирщику.
— Не знаю я! — истошно завопил хозяин, слегка подергиваясь под хваткой железных пальцев Вигалы. — Ушел он к русалкам и больше не выходил! Ты же знаешь меня, эльф! Азалг иом тунпол ад! Это самая
Эльф разом выпустил ворот хозяйских одежек. Развернулся к окну и сложил на груди руки.
Хозяин скатился со столика, вихляющей трусцой унесся куда-то в глубь гостиницы.
За высокими окошками уже вовсю полыхал здешний сиренево-розовый рассвет.
— Итак, — размеренно заключил Вигала. — Я недооценил возможную опасность. Я оставил своего спутника в месте, откуда он бесследно исчез. Итак. — И он с размаху влупил себе кулаком по ладони.
— Вигала, — растерянно сказал Тимофей. — Ну не убивайся ты так! Найдем мы его. Вот увидишь, найдем.
— Найдем, — бесцветным голосом повторил эльф. — Найдем. Вот оно!
Он как-то до странности быстро развернулся — вот эльф стоит спиной к Тимофею и в тот же момент вдруг оказывается повернут к нему лицом и честно смотрит в выпученные Тимофеевы глазки. Избушка-избушка, встань к тому лесоповалу задом, а ко мне передом, как сказал Иванушка-дурачок. А избушка ка-ак даст реактивной струей, да как перезаложит рули до максимума… И вот уже перед Иванушкой распахнутая дверка. Жаль только, что этой дверкой его по голове приложило.
— Поиск по вещи, — почти зло заявил эльф. — У нас ведь есть его вещи?
— Целый чемодан.
— Жди меня здесь.
Эльф волчьей рысью ринулся к лестнице. Вернулся буквально через минуту, держа в руке какую-то скомканную тряпку и одновременно засовывая другой рукой в заспинные ножны свой громадный меч.
— Давай за мной — и не отставать…
Они вылетели из гостиницы и понеслись по спящим улицам. Кое-где заспанные домохозяйки уже начали раздвигать занавесочки на своих окнах, но больше никаких признаков жизни по городу не наблюдалось. Тишина, покой. И никаких дворников — но тем не менее все чисто, аж блестит, и сыто лоснятся спинки камней, намертво вбитых в ровную и гладкую мостовую. Пахло не просто нормальной утренней свежестью, в воздухе неотступно висел слегка резковатый цветочный аромат, наводящий на мысли о самой обычной бытовой химии. Чисто, но без дворников? Наверняка поздно ночью какой-нибудь маг, специализирующийся на городском хозяйстве, читает подходящее по смыслу заклинание — и мгновенно неведомые колдовские силы намыливают мостовую всевозможными шампунями, а потом еще проходятся по ней щетками и напоследок прыскают дезодорантами. Лепота — и одновременно какая экономия на дворницких зарплатах!
Тимофей аж позавидовал. Нет, не экономии на зарплатах, а чистоте. Его родному городу Мухолетову такой повсеместный блеск и не снился, увы…
По прикидке сенсея, они пронеслись не меньше чем через половину города. Причем на самой высокой скорости. «Ну, Леха… Если найду — задушу», — кровожадно решил про себя Тимофей. Он, видишь ли, решил разом изведать все тридцать три удовольствия, а они по его милости теперь бегают так быстро, что пятки то и дело в пятой точке залипают… И все по Лехиной милости!
«Высоко сидящий Боже, — взмолился Тимофей, — лишь бы нам найти этого олуха, дитя в золотых цепочках… и тогда я его тут же лично придушу! Только дай нам его найти…»
Наконец эльф затормозил возле неприметной дверки, ведущей в скромный кошмарно голубой домик. Забарабанил в дверь кулаком. Из окон соседних домов, далеко не таких ужасающе ярких, как этот, начали высовываться некие существа. Местным монстрам и днем-то было далеко до людей, а уж сейчас, после ночи и без макияжа, в окнах торчали сплошные рожи из ужастиков. И пучили глаза на Тимофея с Вигалой.
Минут через двадцать дверь со скрипом отворилась. На пороге стояла древняя старушка.
— Ну, чего вам?! — рыкнул божий одуванчик на своих чересчур ранних посетителей.
Голос у нее был совсем как у эльфа в иные моменты — командный и хорошо поставленный.
— Помощи, — приглушенно произнес Вигала, вложив в голос столько мольбы, сколько смог, — правда, у него это прозвучало на уровне мягко высказанного приказа, не более того. — Мы нуждаемся в помощи. Наш друг пропал. Мы просим тебя посмотреть в поисковое зеркало. Э-э… Мы заплатим.
В этот момент Тимофей вдруг припомнил, что все их конфискованные пукели остались вчера с Лехой. И платить им теперь совершенно нечем.
Ни за гостиницу, ни за услуги вот этого божьего одуванчика.
Может быть, причина исчезновения Лехи как раз в деньгах? Однако почему-то не очень верится, что в городе магов промышляют банальным разбоем с убийствами…
— Я, может, натурой за свои услуги беру, — съехидничала старушка. — Хватит сил-то расплатиться?
Рожа у старушонки была — кошмар на улице Вязов.
В лице эльфа не дрогнула ни одна жилка.
— Договоримся, — совершенно хладнокровно сказал Вигала.
И сказал он это таким тоном, словно речь шла не о несколько фривольном предложении от престарелой особы, симпатичностью смахивавшей скорее на варана с острова Комодо, чем на живую женщину, а о чем-то само собой разумеющемся.
— Герой, — проворчала старушонка. — Все вы, эльфы, такие. Ну заходите, что истуканами стоите?
Сразу за порогом густо пахло какими-то сушеными гадостями. Они двинулись вслед за хозяйкой, облаченной в подобие ночной рубашки, по длинному изогнутому коридору. По стенам, живописно заляпанным паутиной, висели засушенные мышиные скелеты, а еще связки каких-то коконов, волосатых, коричневых, увязанных за хвостики в гирлянды и висящих по стенам на манер связок лука и чеснока у рачительной хозяйки.
Коридор кончился, и Тимофей с Вигалой совершенно неожиданно для себя очутились вдруг в некоем подобии оранжереи. По стенам развешаны трубчатые светильники, сияющие ровным теплым светом, а вокруг громоздились густые зеленые заросли, тянущие во все стороны, влажно поблескивающие резные и кружевные ладони листьев, спиралями уходили к потолку какие-то синеватые лианы. И частыми звездами из-под этих листьев и лиан сияли соцветия — розовые, густооранжевые, кроваво-красные…
Пока Тимофей с восхищением пялился на окружающие цветочки, Вигала бесстрастным взглядом окинул зеленые заросли и повернулся к старушке: