Троецарствие
Шрифт:
Сунь Цзянь сменил свой шлем на шишак Цзу Мао, и, расставшись, они поскакали по разным дорогам. Сунь Цзянь свернул на тропинку и благополучно скрылся, а Цзу Мао, преследуемый Хуа Сюном, пустился на хитрость: он повесил свой шлем на столб полусгоревшего дома, а сам кинулся в лес. Воины Хуа Сюна, видевшие при лунном свете шлем с красной каймой, со всех сторон принялись обстреливать его из луков. Лишь разгадав хитрость, они решились подойти и взять шлем. В эту минуту из лесу, размахивая мечом, выскочил Цзу Мао и бросился на Хуа Сюна. Тот извернулся и, испустив
Рукопашный бой продолжался до рассвета, и лишь тогда Хуа Сюн увел свои войска на перевал.
Чэн Пу, Хуан Гай и Хань Дан отыскали Сунь Цзяня и собрали рассыпавшееся войско; Сунь Цзянь горько оплакивал гибель Цзу Мао. Ночью он послал человека с донесением к Юань Шао.
— Не думал я, что Сунь Цзянь потерпит поражение от Хуа Сюна! — воскликнул встревоженный Юань Шао и тут же созвал князей на совет.
— Брат Бао Синя, нарушив приказ, самовольно напал на врага, — сказал Юань Шао, когда все князья заняли свои места в шатре предводителя. — Он погиб, и вместе с ним погибло много людей. Ныне Сунь Цзянь потерпел поражение от Хуа Сюна. Боевой дух наших войск упал. Что предпринять?
Князья безмолвствовали. Юань Шао обвел всех взглядом и обратил внимание на трех неизвестных, стоявших позади Гунсунь Цзаня. Наружность их была необыкновенной, лица полны решимости.
— Что это за люди, тай-шоу Гунсунь Цзань? — спросил Юань Шао.
— Это мой брат, мы с ним с малых лет жили под одной крышей, — сказал Гунсунь Цзань и вывел Лю Бэя вперед. — Лю Бэй из Пинъюаня.
— Неужто тот самый Лю Бэй, который разбил Желтых? — спросил Цао Цао.
— Он самый, — подтвердил Гунсунь Цзань и велел Лю Бэю поклониться, а затем показать свое лицо. Потом Гунсунь Цзань подробно рассказал о подвигах Лю Бэя и о его происхождении.
— Поскольку он отпрыск Ханьского дома, ему следовало бы сесть, — предложил Юань Шао. Лю Бэй скромно поблагодарил его.
— Я уважаю вас не за вашу славу и положение, а за то, что вы потомок императорского дома, — продолжал Юань Шао.
Лю Бэй уселся с края, а Гуань Юй и Чжан Фэй, скрестив руки, стали у него за спиной. Неожиданно прибежал разведчик с вестью, что Хуа Сюн во главе закованных в броню всадников спустился с перевала и на длинном бамбуковом шесте несет шлем Сунь Цзяня; он уже приблизился к лагерю, выкрикивает угрозы и вызывает на бой.
— Кто сразится с ним? — спросил Юань Шао.
— Разрешите мне, — выступил вперед Юй Шэ.
Юань Шао дал свое согласие. Но едва успел Юй Шэ удалиться, как вновь явился вестник и сказал, что он убит Хуа Сюном в третьей схватке. Все побледнели.
— У меня есть превосходный воин Пань Фын, — вымолвил Хань Фу, — он сумеет одолеть Хуа Сюна.
Юань Шао тотчас же отправил его в битву. С секирой в руке Пань Фын вскочил на коня, а через некоторое время примчался гонец с сообщением, что и он тоже убит Хуа Сюном. Эта весть поразила всех.
— Как жаль, что здесь нет моих военачальников Янь Ляна и Вэнь Чоу! — воскликнул Юань Шао. — Будь хоть один из них
Не успел он сказать это, как из самого дальнего конца раздался громкий голос:
— Я отрублю голову Хуа Сюну и положу ее перед вашим шатром!
Все взоры обратились в сторону говорившего. У входа в шатер стоял воин девяти чи ростом, с длинной бородой, смуглым лицом, орлиным взглядом и густыми бровями. Голос его гудел, как большой колокол. Юань Шао спросил, что это за человек.
— Это брат Лю Бэя, по имени Гуань Юй, конный стрелок из лука, — сказал Гунсунь Цзань. — Он всюду следует за Лю Бэем.
— Неужели среди нас нет достойных смельчаков, что ты предлагаешь мне какого-то лучника! — возмущенно крикнул Юань Шу. — Велите вышвырнуть его отсюда!
— Умерьте свой гнев, — поспешил остановить его Цао Цао. — Раз человек говорит так, значит он храбр и сметлив. Если же он не победит, наказать его никогда не будет поздно.
— Но Хуа Сюн будет глумиться над нами, если мы пошлем в бой простого лучника, — возразил Юань Шао.
— Этот человек не похож на простолюдина, — заметил Цао Цао. — Как может Хуа Сюн узнать, что это простой лучник?
— Если я не одержу победы, отрубите мне голову, — заявил Гуань Юй.
Цао Цао стал наливать ему в кубок горячее вино.
— Пока нальете, я успею вернуться, — сказал ему Гуань Юй.
Он схватил меч и вскочил на коня. Князья услышали, как оглушительно загремели барабаны, словно раскололось небо и разверзлась земля, дрогнули холмы и обрушились горы. Князья замерли в напряженном ожидании, и когда уже хотели послать людей на разведку, раздался звон бубенцов: прискакал Гуань Юй и швырнул на землю голову Хуа Сюна. Вино в кубке было еще теплое!
Потомки сложили стихи, восхваляющие Гуань Юя:
Гремят барабаны и гонги, и в лагере пир и веселье.Великая сила героя и небо и землю затмила.Он кубок свой полный отставил, чтоб вновь похвалиться отвагой.Врага он успел обезглавить, а в кубке вино не остыло.Цао Цао был очень доволен победой Гуань Юя. Но тут из-за спины Лю Бэя вышел Чжан Фэй и воскликнул:
— Брат мой, ты убил Хуа Сюна, но почему же ты сразу не ворвался на перевал и не захватил Дун Чжо? Долго ли нам еще ждать?
— Мы, высокопоставленные люди, слишком терпеливы, — в гневе вскричал Юань Шу. — Как смеет подчиненный какого-то начальника уезда хвалиться здесь своей силой и храбростью? Выгоните их из шатра!
— Совершившего подвиг следует награждать — будь он знатного или простого рода, — сказал Цао Цао.
— Если вы так высоко цените какого-то начальника уезда, то мне придется отказаться от должности! — заявил Юань Шу.
— Можно ли из-за одного слова расстраивать великое дело? — возразил Цао Цао. Затем он велел Гунсунь Цзаню пока отослать Лю Бэя, Гуань Юя и Чжан Фэя в лагерь.