Трол Возрожденный. Тетралогия
Шрифт:
— Может, там выхода нет? — отозвался Крохан. — Только туда и сюда, а?
— Приготовимся, — скомандовал Трол. — Я пойду первым.
— Нет, — сказал Ибраил. — Первым на этот раз пойду я.
Он сделал странный пасс рукой над барельефом, и тот вдруг стал открываться вперед, как дверь. За ним оказалась широкая, в полтора ярда на полтора, каменная ступенька, от которой на Трола дохнуло такой концентрированной магией, что он только диву дался. Впрочем, он никогда еще не видел магических порталов, может быть, для них это было обычной
Трол подошел к Ибраилу.
— Давай, я сразу за тобой.
— Только дай мне три секунды, чтобы сойти с приемной плиты, а то так перепутаемся, сам Демиург не разберется в посмертных чертогах, кто из нас кто.
Он шагнул вперед и пропал. Трол был к этому готов, но все-таки удивился… Кстати, опасение Ибраила было напрасным. В воздухе перед Тролом повис какой-то светящийся туман. Вероятно, он оставался над входным порталом, пока приемная плита, как выразился Ибраил, оставалась занятой. Потом туман истаял. Трол шагнул за магом.
Перенос был неприятен, боль затопила тело, слабость размягчала волю, и даже сознание сделалось на какой-то миг крохотной песчинкой на берегу безбрежного океана пространств, к которым, может быть, прикоснулся Трол. Зато на том берегу его ждали.
Это был, конечно, Ибраил. Он поддержал Трола и свел его с точно такой же ступени, как в спальне Ублы. Они оказались в небольшом, наглухо закрытом зале, своды которого терялись где-то вверху. Он был освещен трепещущими, как вымпелы на мачте, факелами, дающими неприятный голубоватый свет.
В центре зала находился похожий на круглую пирамиду помост. На самой верхушке помоста… Да, это была она.
Точно такой же пятиконечный, в виде звезды, постамент, как в пещере, где пытались прятаться отряды Гифрула и Кочетыря. Только тут на каждом из лучей звезды лежали люди, пристегнутые железными скобами за руки и ноги, ногами от центра. И через голову каждого, а у некоторых даже до груди, проросли бледные, тонкие, иногда не толще волоса, но частые, словно паутина, ростки, которые поднимались и поддерживали находящуюся на золотом пятиножнике огромную, под полтонны весом, луковицу. Из ее верхушки в разные стороны тянулись ярко-зеленые стебли. И в конце каждого стебля находилось что-то, что шевелилось слабыми, неуверенными, слепыми движениями. И искало свои жертвы… чтобы сосать из них кровь, силу, жизнь… Черви.
Их было не больше десятка. Но зрелых, которых можно было при желании в кого-то поместить, было всего два. Они уже сформировались и пытались отделиться от матки.
Сзади раздался неясный шум, и появился Крохан. Он покрутил головой, сошел с портального камня, и тотчас на нем появился Арбогаст. За ним Приам, и последним — сержант.
Ибраил принялся расхаживать вокруг страшного цветка, покачивая головой.
— Я так и думал, это матка… Теперь понятно, почему информацию передавали без магии. Червяк и даже тот, в кого он пересажен, становится общим существом с этой маткой. И способен связываться с ней на любом
Остальные тоже осматривали странную добычу, хотя энтузиазма проявляли куда меньше.
— Зачем они? — спросил Крохан, указав на людей, выложенных вокруг червоцвета.
— Чтобы использовать их сознание. Все-таки сама матка неразумна, она лишь способна делать что-то, что передает сигналы. А вот характер сигнала, его, так сказать, программу, можно заложить только используя чье-то живое мышление… Я так думаю.
— Сколько эти бедолаги могут прожить? — спросил Арбогаст.
— Думаю, месяца три, максимум полгода… Потом их следует поменять.
— Спасти их, конечно, нельзя? — спросил сержант. Он был хорошим сержантом, но как полицейский привык думать о том, чтобы вызволять штатских.
— Я за это не возьмусь, — признался Ибраил. — Да и никто, насколько я знаю медицину, не возьмется. Они уже все равно не способны жить самостоятельно, не смогут даже усваивать пищу… — Он еще раз обошел матку по кругу. — Нет, ну как усовершенствовалась система! Просто не верится, кажется, что…
Арбогаст вдруг громко, с отчетливыми нотками ненависти проговорил:
— Нравится, да?
Ибраил оглянулся, осознал, что прорвавшаяся ненависть направлена не на него, и вздохнул.
— Нет, слишком жестокие решения. Но все очень эффективно. Смотри, вот тут матка кормится мясом, — и он указал на ложбинку в центре пятиножника, между пятью паутинными шлейфами волосков, опутывающих людей; сюда из луковицы свисало подобие хобота с мощным, тяжелым клювом на конце. — Тут она опутывает тела людей, когда их привяжут к каменному ложу… Вот тут Убла «брал» их сознание в руки и получал информацию, знал, где и что происходит…
При этом Ибраил указал на прорези в лучах звезды, куда при желании можно было поместить руки. Трол их сначала не заметил, но, когда Ибраил показал, стало ясно, что конструкция звезды гораздо сложнее, чем просто каменное возвышение. Впрочем, портал тоже со стороны мог показаться лишь каменной плитой…
— Без сомнения, он отбирал кое-что из того, что ему докладывали его… информаторы. А потом сам, используя свои магические возможности, отсылал донесения дальше.
— Так он фактически фильтровал ее? — спросил Крохан.
— Скорее всего, он делал это очень разумно, иначе его попросили бы вернуться в Империю, а на его место пришел бы другой маг. — Ибраил подумал. — Не знаю, думаю, он действовал правильно. Если бы не Трол, мы бы до сих пор и не подозревали, какая опасность нависла над нами.
Крохан ходил-ходил вокруг червоцвета и вдруг сдавленным, тяжелым тоном проговорил:
— Интересно, говоришь, да?..
После этого он выхватил меч и попробовал вскарабкаться по каменным ступеням, размахивая оружием так, что сомнения в его намерениях ни у кого не возникло. Трол едва успел заорать: