Тропа клинков
Шрифт:
Тут же все путы пропали с Шармана, он потер горящую щеку рукой. Никто и никогда еще так не унижал Виконта. И этот гаденыш заплатит за это!
Мальчишка не дал Мстиславу времени ни на что, он опутал разум вампира своей волей и начал давить… так каково же было его изумление, когда тот устоял и, более того, даже не обратил внимания.
— Я не неопытный птенец, червь. Тебе не проломить мои щиты мгновенно, а много времени мне и не надо.
И после этого Мстислав бросился в атаку. Он не использовал тропу, он не использовал оружия, он лишь поджег свои руки. А после этого он начал избивать Виконта.
Внезапно время замедлилось, на полу появилась тропа крови и не одна лужа, а две, и он услышал в голову тихий женский голос в голове.
"Ты хочешь причинить ему невыносимую боль?"
"Да".
"Ты хочешь, чтобы он умолял о смерти?"
"Да".
"Тогда сделай второй шаг".
И Мстислав сделал его.
"Шаг второй, Безграничная Агония!" — приказал голос и тут же виконт упал на пол. Душераздирающе крича от боли, он извивался и бился на полу, рвал сам себя когтями, стремясь хоть немножко облегчить свои страдания…и не мог. Боль была невыносима, и главное — ей не было конца.
У всех на глазах, из груди Шармана пророс цветок асфоделя и распустился. Мстислав не хотел добивать Шармана, посему он сделал куда хитрее — он использовал Первый Шаг Тропы Крови. Незаметно для всех, он подчинил тело Виконта и тихо приказал:
— Ползи прочь червь, переплыви реку и ползи не останавливаясь, пока солнце не испепелит тебя… Я блокирую твою магию… и не издавай ни звука.
И Виконт, осознающий все, терзаемый невыносимой болью от Второго Шага, пополз. В прямом смысле этого слова. И все, кто посмотрел бы сейчас на высокомерного и гордого вампира, видели две алых дорожки, текущих из его глаз… Виконту Шарману не оставалось ничего, кроме как лить слезы, ведь уже никто не мог спасти его, а он даже не мог больше ничего сказать или сделать…
Отряхнув руки, Мстислав подошел и взял на руки Риану.
— Я закончил, Мэтр…
Клан Теней
Личная спальная Елены
Красивая вампирша сидела за столом в своей спальне, закинув ноги на стол. Елена была в бешенстве, и множество вампиров по всему особняку успело пострадать от ее злобно-истерического нрава.
Больше всего Елена хотела немедленно порвать в клочья зарвавшегося мальчишку — некроманта и его девчонку, но не могла. Что-то постоянно мешало ей.
— А!!! — дикий визг пронесся по комнате. В огромное окно полетела тяжелая хрустальная ваза, которая впрочем, была перехвачена по дороге.
— Ну и чего бесимся? — прозвучал скучающий голос и в кресле появился Покровитель женщины.
— А я по-твоему должна сейчас спокойно сидеть на кровати и вышивать? Или что я там должна делать по-твоему плану? — вспылила Елена и следующая ваза отправилась уже в голову вампира.
Он легко поймал вазу и сделал жест, словно хватает за горло Елену, и она ощутила, как сильные холодные пальцы сомкнулись на ее тонкой шее.
— Не серди меня, девочка.
— Не сердить, не сердить. На-до-е-ло! Зачем я вообще с тобой связалась! И руки убери! Надоел уже, маньяк!
Рука сжалась сильнее, хотя мужчина сам не касался ее.
— Успокойся, — вампир чуть поднял руку, и Елена поднялась в воздух на этой удавке, но пока он не душил, а просто держал.
— Руки убери! И я успокоюсь! — вампирша была в бешенстве. Глаза заволокло алым. Просыпалась та сила, благодаря которой она и стала Старейшиной, разнеся на дуэльном круге в клочья того, кто ее обратил — своего сира и Старейшину Клана Теней.
Мужчина отпустил, позволив женщине упасть на кровать.
— Не зли меня, и не истери. Хоть ты и Старейшина, я могу убить тебя едва захочу.
— Можешь, можешь, — Елена, как была, в дорожной пыльной одежде, высоких сапогах, так и упала на кровать с белоснежным покрывалом.
— Успокоилась? — прохладно поинтересовался вампир.
— А я разве истерила? — вампирша хмыкнула. — А знаешь ли ты мой дорогой и любимый, Отто, что этот паршивый мальчишка подписал этой ночью приговор нашему общему знакомому виконту… Тот покосился на его драгоценную девочку. И Мстислав просто распотрошил виконта. Тот еще ползет, навстречу рассвету. Но он уже мертв. Это знают все…
— Знаю. Мой ученик был в том же клубе, поболтал с твоим мальчишкой. А Шарман был болваном. Надо было сматывать удочки, когда напоролся на один из сильнейших метальных щитов, блокирующей разум неофита. Он сам виноват, но невольно сработал мне на руку. — Затем на губах вампира появилась подобие ласковой улыбки — Иди ко мне и расскажи, что на самом деле тебя заботит, моя дорогая.
Елена поднялась, подошла к вампиру, села у его ног.
— Что меня заботит. Я отправилась убивать этого мальчишку. Он с легкостью победил меня… и что-то сделал… Но я не помню что! Я… я боюсь… я хочу вспомнить!!! Но на этом месте в моих воспоминаниях сильнейший блок. Мои же тени говорят, что я приказала им уйти. И они не знают, что было дальше. И не говорят, что заставило меня отдать такой приказ!
Отто провел по волосам Елены рукой.
— Ты совершила ошибку, вступив в бой с ним сама… слуг не жаль, но было бы печально лишиться тебя, моя дорогая, — он скользнул пальцами по ее щеке. — Но не могло только это так тебя запугать и взбесить. Ты всегда умела проигрывать и могла перегрупироваться в считанные часы. Что же это?
Елена зашипела, потом опустила голову.
— Я второй раз выпила кровь этого мальчишки, — тихо прошептала она.
— Ясно… — Отто потянул женщину к себе и усадил себе на колени, взял двумя пальцами за подбородок, — погано, конечно, но не смертельно… Если все пойдет хорошо дальше — он не проживет долго… Дал бы тебе убить его своими руками, но теперь ты этого сделать не сможешь…
— Не смогу… — согласилась тоскливо вампирша. — я даже девчонку не могу его тронуть…
— Ее-то с какой радости?
— А я знаю? — возмутилась искренне Елена. — Она приказала… и я не смогла противиться! Понимаешь??? Она приказала, а я восприняла это как приказ этого мальчишки!
— Странно… Слишком странно… и еще более странно то, что твоя память блокирована…
Елена вздохнула.
— Я боюсь…
— Не бойся, моя дорогая… — Отто заглянул ей в глаза, — скоро он увидит солнце.