Тропа в Огнеморье
Шрифт:
Я думал: одержимые огнем ничем не лучше одержимых глиной. Только теперь я понял: огонь был не главным в твоих словах.
Ты говорил о танце...
Олеко кивнул:
– Саламандра - это танцующий огонь. Но можно стать и танцующей глиной. Путь саламандры - это танец, который ведет к гармонии.
– Я и сейчас не понимаю многого.
– Признал Маноле.
– Если путь ведет к гармонии - откуда эти зигзаги, обрывы и тупики?!
– Гармония соединяет противоположности.
– Сказал Олеко.
– И целые миры разлетаются
В пространстве вокруг клубился бесформенный туман. Но в центре этой субстанции, сгустившись образовались Врата: два темных столба, между которыми плясал мерцающий серый свет.
Сильвиу ушел во Врата первым. Олеко последовал за ним.
Маноле обернулся перед уходом. Шарпианский маг знал, что Она должна появиться здесь.
– Ты перешел на их сторону.
– Упрекнула Эржбета.
– Изменил любви, которой верен был до конца жизни, и многие века после нее...
– Мы плохо понимали разницу между любовью и одержимостью, Эржбета.
– Спокойно встретил ее обвинения Маноле.
– Мы не знали, что такое любовь.
Трех Вальхий, возможно, она коснулась. Нас - нет.
– Дорога же твоя мудрость, - усмехнулась Эржбета, - если ради нее готов ты предать меня и обречь на полную гибель.
– Этот мир и впрямь стал опасен для тебя, Эржбета. Но Врата еще открыты, и ты вольна уйти...
– Нет!
– И у призрака Эржбеты остались все те же темные горящие глаза.
– Пока есть хоть малейший шанс на победу - не покину я этот мир!
– Ровена, наша наследница, отказалась от Венка Сил, и у дельпару нет больше шансов.
– Кроме Ровены есть еще Роза ди Тирс.
– Твое сердце, Эржбета, ожесточилось с годами. А Роза полна была злобы и высокомерия уже с детских лет.
Эржбета хохочет:
– О том и речь: она добьется большего, чем я!
Маноле отворачивается, ни говоря ни слова больше, уходит он во Врата...
Массивные столбы расплываются и исчезают. Вокруг снова один лишь бесформенный туман.
И Эржбета - клочок тумана с очертаниями человека....
5. Призыв
– Стойте!
– Сказал вдруг Дрив.
– Что-то странное происходит с Венком Сил... Со всем Огнеморьем...
Я должен быть сейчас не здесь... Встречающий Море призывает меня на Мойрагет...
Арсен внимательно посмотрел вдаль:
– До Страж-Гор не меньше часа...
– В Ночи всегда есть короткие тропы.
– Сказал Дрив, спрыгивая со своего коня.
Он расстелил на земле одеяло и лег на него.
– Что ты собрался делать?
– Удивилась Акула.
– Он знает, что делает, - ответил за Дрива Хлодвиг, - от нас пока что требуется лишь не шуметь, и не мешать ему...
Новый призрак заколыхался в потрескивающем воздухе Мойрагет.
– Дрив.
– Узнала пришельца Изабелла.
– Ты-то, надеюсь, жив?
– Жив.
– Подтвердил маг, осматривая свои полупрозрачные руки, - Совсем не обязательно умирать, чтобы путешествовать в таком виде.
Он подошел к телу Ровены, и опустился перед ней на колени.
– Она не виновна в смерти Феличии.
– Раздался за его спиной голос Изабеллы.
– Но Ровена сказала об этом лишь после нашего поединка.
– Зачем же нужен был этот поединок?
– Спросил Дрив.
– Дельпару пытались сделать Ровену одержимой. Они почти добились своего. Она искала смерти, чтобы не стать подобием Эржбеты...
Рука призрака коснулась каштановых волос мертвой девушки.
– Пусть сама Мойрагет станет памятником Ровене.
– Прошептал Дрив.
– Завтра днем мы похороним ее здесь.
– И тело Феличии нужно перенести сюда.
– Изабелла опустилась на землю рядом с Дривом.
– Надеюсь, им хорошо будет вместе здесь - на вершине горы.
– Это и впрямь хорошее место, - согласился маг, - до неба - рукой подать... А что касается дел земных - дельпару ответят за все. Я доберусь до каждого из них.
– Мы доберемся, - сказала Изабелла, - я хочу пройти Посвящение, Дрив. Фаэтановое Посвящение Саламандр...
6. Притча Трех Путей
Вдвоем отошли они к самому краю бездны. Узкая кромка суши повисла между морем, волнующимся внизу и тусклыми угольками звезд, рассыпанных во мраке ночного неба...
Она посмотрела на свой окровавленный меч. Изабелла и сама была забрызгана кровью. Кровью Ровены.
Эта кровь жгла кожу, и жар все глубже проникал в тело. Ей казалось: тело вибрирует, плавится и испускает клубы дыма.
Вдали глухо прозвучал голос Дрива:
– Я знаю, как трудно тебе теперь. Тем не менее, таково правило фаэтана: сейчас - и никогда больше - я должен задать тебе единственный вопрос. Готова ли ты вступить на Путь Саламандры?
На несколько секунд воцарилось молчание, потом дрожащие губы Изабеллы зашевелились, и она услышала свой голос, произносящий "да"...
Она опустилась на одно колено, как предписывалось ритуалом, руки ее сжали рукоять меча, острие которого коснулось земли.
Она должна... Да, она должна была произнести "Притчу Трех Путей"... Ужас сжал ее, и заставил закрыть глаза: эти слова сверкали и жгли сильнее, чем кровь Ровены. Они прорвались сквозь Изабеллу, как сила молнии прорывается сквозь железо.
Вибрирующий голос девушки зазвучал во мраке над скалами:
– У корабля, реки и меча свои пути в море.
И свое море у каждого из них.
Ибо для реки море - Смерть - там завершается ее путь.
Море корабля - Надежда, в нем начинается путь корабля.