Тропик лейтенанта. Пиратское рондо
Шрифт:
Переводчик перевел. Пираты молчали.
– Спросите: хотят ли они жить? (Энергичные кивки в ответ.)
– Может быть, они слышали о русских моряках?
Опять молчание.
– Зря мы их подобрали. Они ничего не знают. Надо было добить их в воде.
И тут переводчик повернулся и предложил:
– Надо их допросить по одному. Может быть, они боятся говорить и по одному будут разговорчивей?
Стали допрашивать по одному. Двое не знали ничего. Только таращились. Третий начал говорить.
– Он слышал.
– Что он слышал?
Переводчик переспросил.
– Он слышал, что
– Кто такой Ли?
– Это знаменитый человек. Самый главный.
– Как это было?
Переводчик переговорил с пиратом и повернулся к командиру крейсера:
– Он не знает как.
– Как он думает, эти русские живы?
Переводчик перевел вопрос, командир с нетерпением ждал ответа, но свое нетерпение ничем не выдал.
– Говорят, они где-то в горах, на плантациях. Ли отвез их туда.
– Он может сказать, где у Ли эти плантации?
Переводчик перевел.
– Нет. Он не знает. У Ли много плантаций. На разных островах.
– Он может сказать, на каких?
– Он может показать на карте.
– Карту сюда!
В хижину вошли трое. Двое с автоматами и один с ключом. Он вставил ключ в замок и открыл его – цепь скользнула на землю, Бузык и ребята были свободны. Правда, пока не совсем. Те, что с оружием, дали понять: надо выходить.
На выходе ребят построили в колонну и повели.
– Куда это? – шепнули Бузыку в спину.
– Сейчас увидим. Резких движений не делать.
Их повели на плантацию. Это была плантация пряностей. Работы было много – носить, убирать, собирать.
В середине дня случилось вот что: кроме них на плантации работали индонезийцы – поникшие, потухшие лица. На небольшую группу – несколько охранников с автоматами. И вдруг – шум, крики.
Когда Бузык поднял голову, он увидел, как один из индонезийцев бросился на охрану. В руке он держал тяжелый кинжал с волнистым лезвием. Он ударил одного охранника, повалил другого, но третий – разрядил в него автомат.
Все на плантации впали в ступор.
Оцепенение длилось недолго, потом убитого оттащили в сторону, а все продолжили свою работу.
Они работали целый день. Никакой еды, давали только воду. В конце дня одного из ребят перетянули плеткой через всю спину.
Бузык бросился на защиту и тоже получил удар.
На них тут же нацелились несколько стволов.
– Все понял, – сказал Бузык, морщась от боли. – Будем вести себя хорошо! А я все думал: и зачем это наша тропическая форма такая толстая? Тройной шов. А толстая она для того, чтоб своя шкура по шву не разошлась.
Тропическая форма спасла кожу, но по всей длине спины у обоих шла широкая красная полоса.
– Тихо! – сказал Бузык. – Посмотрим, что будет дальше.
Потом их покормили и опять замкнули цепь на замок – так прошел их первый день.
– Дай посмотрю! – это Бузык разглядывал спину того моряка, кого вместе с ним перетянули плеткой. Видно было плохо – в хижине темно, но Бузык разглядел красную полосу от удара.
– Больно?
– Немножко.
– Немножко! У меня тоже немножко. Главное, чтоб не загнило.
– Фельдшер!
– Я!
– Что скажешь?
– Приложить бы чего-нибудь.
– Молодец! Это я понимаю. Приложить! Где я тебе аптечку возьму? Следопыт! Петров!
– Я!
– Чего в таких случаях делают?
– Подорожник жуют – и на рану!
– Отлично! Как только найдем здесь подорожник. А может, еще чего есть?
– Кору дуба можно пожевать.
– А зимой?
– Зимой – кедра иголки.
– Понятно. Тебя как зовут-то? – это Бузык обращается к тому парню, которого так же, как и его самого, перетянули через всю спину плеткой.
– Саша. Александр Батаев.
– А то мы уже столько вместе, а я даже не знаю, как вас всех зовут. Крейсер большой, всех не упомнишь. Ты откуда, Саша Батаев?
– Из БЧ-3.
– По первому году?
– Полтора уже. Остальные тоже по полтора прослужили.
– А родом откуда?
– Омская область.
– Родители есть?
– Мама и две сестры.
– Понятно. Когда выберемся отсюда, ох и попугаешь же ты их всякими рассказами.
– А мы выберемся, тащ-ка?
На Бузыка смотрели все – глаза в глаза.
– Выберемся, конечно. Никаких сомнений. Геша, у тебя есть сомнения?
– Нет, тащ-ка. Только ведь они тоже не дураки.
– Конечно не дураки. Потому и голова нужна. Всем думать надо. Фельдшер!
– Я!
– А тебя как зовут?
– Гришей. Григорий Петрович.
– А-а-а… А фамилия у вас, Григорий Петрович, какая будет?
– Лапины мы.
– И откуда родом у нас бывают Лапины?
– Из Челябинска.
– Вот как тебя занесло!
– Остальные чего ж не представляются? (Осталось два человека.)
Один из матросов говорит:
– Тарасов. БЧ-2.
Второй:
– Иванов. БЧ-2.
– Сами-то откуда?
Тарасов:
– Из Хабаровска мы.
– Вот и познакомились.
– Тащ-ка, а мы сбежим?
– Конечно. Чего по сто раз одно и то же спрашивать?
– А как же мы через лес?