Тропой лекаря
Шрифт:
Я только плечами пожала. Пока мое дело - Кариса.
Вторая ночь прошла лучше. И наутро Кариса, под восхищенным взглядом мужа, уже пробовала есть жиденькую овсянку на воде, и даже улыбалась. Я почистила ей печень, вскоре женщина обретет нормальный цвет лица, без этой землистой зелени, а там и до почек дело дойдет.
Вылечу.
Но яд-то я пока не нашла!
Таниль явилась на следующий день. Принесла пышки, которые сама испекла, предложила Карисе, я опять попросила госпожу Лимиру не давать их женщине, Таниль возмутилась, принялась сомневаться в моих
Пока его привели в себя, пока выставили, вместе с непрерывно извиняющейся Таниль, часа два прошло, не меньше.
Травяной отвар так и стоял на тумбочке у кровати Карисы. Я подумала, и решила его подогреть, не пить же остывшим? Он и горячим-то неприятен, но хоть так вкус не чувствуется...
А холодный... бэээ!
Нам повезло дважды.
Что Кариса не выпила ни капли, устав и заснув после ухода незваных гостей.
Что разогревать отвар я решила самостоятельно. Госпожа Лимира просто не поняла бы, что перед ней. А я-то все запахи знаю, все вкусы... кому, как не мне, было заметить новый оттенок?
Потом я попробовала на вкус каплю отвара, скривилась...
Отравитель был найден.
Отравительница.
Только что с ней делать, не знали ни я, ни госпожа Лимира. За руку мы ее не поймали, Вилт нам в жизни не поверит, стража тоже, а заявления вроде 'да сволочь она, сволочь!' ни один суд в расчет не примет. Увы.
– Надо поймать ее за руку, - решила госпожа Лимира.
– А как?
– Вот если бы... а откуда она яд взяла?
– С собой принесла?
– А если он в спальне Карисы? Больше-то никуда она не заходила, негде больше? А у себя она его хранить побоится, точно!
– Почему?
– Да старший сын у нее... ненормальный. Везде лезет, все ломает, минуты спокойно не посидит. Чума, а не ребенок. Что хочешь найдет, не убережешься. Думаешь, Кариса просто так от них устала? Своих трое, да чужих двое, да оба... оба они такие у Таниль выросли! То визг, то истерика, то пригляди за ними, то останови, то почини, что сломали - никаких сил не хватит. Да еще муж выговаривал Карисе, что она-де его племянников не бережет! А как их убережешь - таких? Пусть за них родная мать отвечает! А к себе в спальню Вилт детей не пускает. Ни своих, ни чужих.
– Оно и правильно. Пойдемте осматривать спальню?
И мы таки нашли его!
Маленький пузырек с темно-коричневой настойкой, спрятанный под подоконником. Там досочка, которыми были стены обшиты, отходила, вот под ней, в углублении...
Кариса только за голову схватилась.
– Мама! Вета! Так это же...
Мы закивали.
Это. А могло и хуже быть. Только что теперь делать?
– Вилту говорить нельзя. Ему надо все на месте показать, иначе в жизни не поверит, - решительно приговорила Кариса.
– Только как?
Я усмехнулась.
– А вот так.
И Вилт узнал, что лекарка советует переобшить спальню. Дескать, часть досочек, которыми стены обшиты, из осины, а это дерево плохое, да и подгнили они изнутри. А потому надо Карису переселить в другую комнату, а эту отделать заново. Опять же, и Карисе в радость, выздоравливать быстрее будет, а то ей опять что-то поплохело...
Госпожа Лимира сбегала к знакомым стражникам и уговорила их быть свидетелями.
Так добыча и попалась. Схватили Таниль на месте, с пузырьком в кармане, поинтересовались, что это за настойка такая, та пыталась отпираться, но улики были неоспоримые. Дали показания и я, и госпожа Лимира, и сама Кариса, ее осмотрели помимо меня два судебных врача, признали отравление, признали яд - и приговорили Таниль к каторге.
На суде она отпиралась, как могла, заговорила только когда поняла, что никто ей не верит. И тут наслушались все. Я - за то, что влезла, куда не надо! Без меня бы все получилось. Стерва я и сука.
Госпожа Лимира - за то, что ее демоны не вовремя принесли, да еще со мной вместе. Никогда она бедную Таниль не любила, все время со свету сживала. Как и зачем - непонятно, но - факт! Гадина старая.
Вилту досталось за недостаток денег! Мог бы и о сестре подумать, а он все в дом, все в семью! Негодяй!
Карисе - за тот домик, за заносчивость, за нежелание содержать родню, сажая ее себе на шею...
Мужу Таниль - этому вообще за все хорошее. То есть за все плохое, хорошего слова она о нем ни одного не сказала. Любящая жена и любящая сестра, воистину.
Вилт был безутешен. Мужчина пережил тогда крушение мира. Как же!
Сестра!
Самый близкий и родной ему человек покушается на второго родного ему человека. На жену!
Да за что ж так!?
Правда, детей Таниль все равно пришлось воспитывать Вилту с Карисой, потому что их отец растворился в нетях через месяц после суда над женой, но женщина сумела взять их в руки. Старшего парнишку отдали на флот, там в нем души не чают, а младшего пока не поздно исправить...
А мне Кариса сдала тот самый домик, из-за которого все началось. Сначала они и деньги брать не хотели, но я настояла. Чуть поменьше, да, но плачу я исправно, а к тому же купила в домик кое-что, ремонт сделала, если мне уезжать придется, я все тут оставлю. Да и лечу их семью бесплатно, так что никто не в обиде, даже Вилт.
А госпожа Лимира частенько забегала ко мне, посплетничать о том, о сем, подсказать, где что хорошее можно купить, рассказать последние новости города.
Вот и сейчас она удобно расположилась напротив меня на стуле.
– Веточка, ты слышала? Говорят, война скоро будет.
– С кем?
– Так с Миелленом.
Охххх...
***
Война...
Вот уж что мне решительно не нравилось, как лекарю. Убить человека - секунда, а сделать?
Воспитать, вырастить, выучить? Это - сколько?
На войне на это не смотрят.
Иногда мне кажется, что править должны королевы - женщина лучше понимает ценность каждой жизни. Мужчины до старости иногда остаются мальчишками, играют в солдатики, а ведь это уже не куклы. Живые люди. И им тоже больно.