Тропою волка
Шрифт:
Сульг помолчал немного, обдумывая услышанное.
— Клинок агрха... Понятно. Как быстро действует яд? — спросил он ровным голосом.
— Не знаю. — Тиларм покусал губы. — По-разному. Нужно как можно быстрее добраться до монастыря... Может быть, там...
Сульг разжал пальцы.
— Хорошо. Иди, буди остальных. Пора выезжать.
Сборы длились недолго. Серый рассвет только-только начинал брезжить, когда норлоки были уже готовы продолжить свой путь.
— Продержишься до Строжевой башни? — сочувственно спросил Тирк, помогая приятелю забраться в седло.
Сульг хотел было огрызнуться, но как только гнедой тронулся с места, боль в руке вспыхнула с такой силой, что стало ясно: путь до монастыря покажется ему очень долгим.
К полудню серое небо пролилось дождем. Он мигом пропитал одежду, пробираясь к телу. Но Сульг, пожалуй, впервые за свою жизнь был рад ненастью: холодная вода приятно остужала горячее тело, холодила лоб, принося временное успокоение. Вокруг колыхались и плыли мокрые холмы, словно земля медленно вращалась то в одну, то в другую сторону.
— Жарко... — пробормотал он, расстегивая застежку на вороте. — Жарко...
День показался ему длинным, как сама жизнь Дважды норлоки останавливались, и Тиларм менял повязки, залепляя рану пахучей коричневой мазью. Тирк, переглядываясь с ним, озабоченно кусал губы.
— Придется остановиться на пару часов, ему надо отдохнуть, — озабоченно произнес он. — И хорошо бы где-нибудь под крышей.
Илам кивнул, вытирая круглое мокрое лицо.
— Я так думаю, дождь этот на всю ночь зарядил. Невдалеке, в распадке, деревушка — три двора, — махнул он рукой. — Помнишь, заглядывали туда позапрошлой весной?
Густая сосновая хвоя была почти сухой: переплетавшиеся густые ветви укрывали от непогоды. Тирк глянул на Сульга, который, привалившись к стволу, с отвращением тянул из фляжки остывшее питье. Тиларм стоял рядом, неусыпно наблюдая, чтобы лекарство было выпито до капли.
— Гадость, — проговорил Сульг и протянул ему пустую фляжку.
— Много ты понимаешь. — Тиларм закупорил фляжку деревянной пробкой и на мгновение прикусил губу, что-то соображая. — У меня кончились бинты. А перевязывать тебя надо бы почаще... — Он задумался. — Кейси! Где твоя сумка?
Кейси, который вместе с Азахом собирался снова нырнуть под дождь, чтобы привести лошадей, насторожился:
— Зачем тебе моя сумка?
Но Тиларм уже отыскал ее среди прочих, сваленных возле ствола, расстегнул замки и, без лишних слов, вывалил содержимое прямо на порыжевшую скользкую хвою.
— Затем, что из твоих батистовых рубашек получатся отличные бинты. Куда тебе их так много?
Тирк переглянулся с Сульгом. Азах покосился на лицо Кейси, не выдержал и бессердечно захохотал.
— Вот эта подойдет, — бормотал Тиларм, не обращая никакого внимания на остальных. Он пощупал тонкую темно-зеленую материю, встряхнул ее, вынул нож и несколькими взмахами мгновенно превратил щегольскую рубашку в полосы ткани. Илам крякнул и сочувственно поглядел на Кейси.
— Хорошая рубаха, — проговорил Тиларм, озабоченно сдвинув пушистые брови.
— Рад, что тебе понравилась, — кисло ответил Кейси. — Можешь взять еще, если нужно. Не стесняйся.
— Уж он не постесняется! — горячо заверил его Илам. — Уж будь уверен!
Азах толкнул приятеля плечом, указал взглядом в сторону лошадей, и тот заторопился.
— Любую, кроме синей, — предупредил он. — Понял?
Тиларм с досадой отмахнулся, Азах с Кейси исчезли.
— Как ни крути, придется делать остановку в деревне, — проговорил Тирк, провожая их взглядом.
— Посмотрим, — сказал Сульг, закрывая глаза. — Не очень хочется туда заезжать. Небезопасно.
— Да, я знаю...
— В прошлый раз мы еле ноги оттуда унесли, — напомнил Тиларм, с треском разрывая очередную рубашку Кейси. Остальные его вещи он небрежно затолкал обратно в сумку.
— Кто знал, что там будут агрхи? — пробурчал Илам.
Сульг помолчал, собираясь с силами, потом поднялся на ноги. Он сильно сомневался, сможет ли забраться в седло без посторонней помощи. Ему пришлось ухватиться за руку Илама, чтобы переждать, пока черные круги не перестанут плавать перед глазами.
Тирк вздохнул. Через поляну, негромко переговариваясь, возвращались Азах и Кейси, они вели лошадей. Тиларм, завидя их, легко вскочил с земли, отряхиваясь от налипшей на одежду хвои и ниток. Полосы ткани он свернул в тугие рулоны и рассовал по карманам своей сумки.
— Дождик перестал, — сообщил Азах, подводя Сульгу коня. — Надо трогаться.
Кейси подобрал с земли клочок ткани и повертел в руках.
— Я же просил тебя не трогать синюю! — Он глянул на Тиларма, но тот его не слышал. — Вот ведь придурок... Моя любимая рубашка! Проклятье, она была такая дорогая...
Азах сочувственно похлопал его по плечу.
— Ну что? — поинтересовался Тиларм, совершенно не замечая расстроенного лица Кейси. — Значит, мы все-таки заезжаем в деревню?
— Придется, — с неохотой ответил Тирк. — Но ненадолго.
Илам покачал головой, но возражать не стал.
Бездомные бродяги, шайка разбойников, немногим лучше проклятых агрхов.
Гийя шлепал по лужам, не разбирая дороги: из-за ненастья темнело рано, да и дождь все усиливался. Как ни торопись, все равно промокнешь до нитки. Он запер ворота за незваными гостями и поспешил к дому, на ходу распахнув двери пустой конюшни: когда-то давно была у него лошадь, а теперь все хозяйство — две козы да куры. Смех, да и только...
Один из них сразу же нырнул под навес конюшни, размещая лошадей, Гийя увидел, что расседлывать коней он не собирается, и у него отлегло от сердца: можно надеяться, что чужаки скоро уберутся отсюда.