Троя. Грозовой щит
Шрифт:
Микенцы на берегу тоже заметили флот Дардании и бросились на свои суда. Халисия улыбнулась. Независимо от того, решили они сражаться или бежать, результат будет одинаковым. Все они погибнут.
На нее нахлынуло облегчение. Все, что ей нужно было делать, – это спокойно ждать под стенами, пока Геликаон не спустится на берег.
Затем что-то пролетело мимо нее, попав в скалу и отлетев рикошетом. Она услышала крики наверху и, посмотрев туда, увидела людей, перегнувшихся через укрепления.
Крепко прижав к себе Декса, она погладила жеребца по плечу, говоря с ним уверенно и спокойно. Стрелы летели мимо нее, пугая животное.
– Успокойся, великий, – сказала она. Одетая в темный плащ и сидящая на черной лошади, царица была плохой мишенью для стрельбы ночью. Но, если бы они остались на месте, стрела могла, наконец, попасть в цель. Она решила обогнуть крепость, миновать вражеских за Земными воротами, а затем пробраться к Капризу Парнио, в безопасное место.
Справа от нее тропа резко обрывалась в темноте, слева стены крепости поднимались, словно скала. Большая лошадь опустила голову и осторожно двигалась по узкой тропе. Несколько раз копыта жеребца скользили по рыхлой дороге. Стрелы продолжали лететь мимо нее, несколько из них просвистели совсем рядом.
Когда показались Земные ворота, она увидела, что их все еще удерживают. Сотни микенских отрядов бесполезно толпились снаружи, ожидая того момента, когда их товарищи внутри крепости впустят их. Они кричали и ругались от разочарования, смотрели на стены и ворота, не обращая внимания на женщину и лошадь, которые тихо появились из темноты.
Халисия увидела движение в отдалении, там появился ряд всадников в блестящих доспехах. Прибыла троянская конница! Микенцы тоже их увидели и начали выстраивать оборонительную стену.
Затем кто-то с укреплений закричал:
– Царица убегает! Убейте ее!
За воротами было всего несколько всадников, но они тотчас погнали своих лошадей.
Халисия подстегнула жеребца, и он снова сорвался с места, промчавшись позади микенских войск прямо к ущелью. Оглянувшись, она увидела, что четверо микенских всадников отстают. Жеребец скакал теперь во весь опор, и его скорость была колоссальной. Халисия ездила за свою жизнь на многих лошадях, но никто из них не обладал силой и скоростью этого огромного животного.
Царица чувствовала ветер в своих волосах и позволила своем сердцу парить. Геликаон потопит вражеский флот, а троянская конница разобьет вражескую армию. Все, что ей нужно было сделать, – это обогнать микенских всадников, и она будет в безопасности.
Жеребец мчался вперед, и она увидела ущелье, которое раскинулось прямо перед ней. Но теперь там не было моста – просто дымящиеся руины. Только его остатки, почерневшие и обуглившиеся, свисали с края расщелины. Не было дороги.
Группа микенцев выбежала из темноты рядом с ущельем, они побежали к ней с мечами в руках. Развернув лошадь, Халисия поскакала назад вдоль ущелья, затем повернула обратно. Теперь микенские всадники были близко, и она услышала их крики радости.
– Что бы ни произошло, маленький Декс, мы будем вместе, – пообещала она. Затем ударила по крестцу животного. Испугавшись, он бросился вниз к расщелине. Его скорость увеличивалась, пока он летел вперед. Халисия держала гриву смертельной хваткой. Уголком глаза она видела микенцев. Царица почувствовала удар в бок, но острие копья просто поцарапало ее кожу. Боль пронзила ее. Не обращая на это внимания, Халисия сосредоточилась на своей лошади, маленькое тело прижалось к ней, а впереди зияла расщелина.
Могла ли даже такая огромная лошадь совершить такой прыжок? Халисия не знала. Она понимала, что лошадь может заартачиться на самом краю и сбросить ее и сына на камни внизу.
Когда они приблизились к расщелине, царица ударила пятками по бокам лошади в последний раз, прокричал боевой клич своего племени – звук был пронзительным и завывающим. Лошадь напрягла свои крепкие мускулы и бросилась вперед.
Время замерло. Единственный звук, который был слышен, – это биение ее сердца. Теперь все вокруг успокоилось. Халисия не могла больше чувствовать спину лошади. Она не могла чувствовать мальчика у своей груди. Царица думала о том, закончится ли ее жизнь здесь и унесут ли ее боги прочь. У нее даже было время посмотреть вниз, на острые края черных камней.
Затем копыта жеребца коснулись земли на другой стороне расщелины. Конь на секунду споткнулся, его задние копыта заскользили по краю скалы. Затем он выпрямился и побежал свободно.
Халисия остановила жеребца, оглянулась и посмотрела на микенцев. Ни у одного из них не хватило храбрости последовать за ней, и они выкрикивали ей вслед оскорбления. Затем они поскакали обратно вдоль расщелины. На нее нахлынула усталость.
– Плохие люди ушли, мама?
– Да, они ушли, маленькая белка.
Халисия спрыгнула с лошади. И закричала: стрела в ее бедре повернулась, пронзая плоть. Сев на камень, она отпустила мальчика. Он не отошел, а уцепился за нее. Халисия поцеловала его в лоб.
– Ты – мой сын, маленький Декс. И я горжусь тобой. Скоро твой отец вернется домой, и он тоже будет гордиться тобой. Мы будем тихо сидеть вместе и ждать его. Ребенок посмотрел на нее и улыбнулся. «Такая милая улыбка, – подумала она, – словно солнце пробилось сквозь тучи».
Левая сторона ее туники промокла от крови из раны, полученной от удара копья. Она хотела остановить кровотечение своим плащом. Но ткань выскользнула из рук. Ей показалось, что ночь стала светлей. Кто-то был рядом. Халисия с большим усилием повернула голову. Теперь свет почти ослеплял. Появилась маленькая золотоволосая фигура. Халисия прищурилась от сияния – и закричала от радости. Это был Диомед, ее сын. Он улыбался ей и протягивал руки.
Слезы наполнили глаза Халисии. Теперь оба ее сына были с ней, и в мире снова воцарилась гармония. В этот счастливый момент, когда свет померк, Халисия поняла, что никогда не была более счастливой.
Эпилог
Белые длинношерстные козы щипали траву на скале, у высоких стен дворца Радость царя. Животные убежали, когда Кассандра поднялась на вершину скалы, она остановилась, наблюдая за ними. «Они такие уверенные, – подумала девушка, – когда прыгают с камня на камень». Никакого страха перед высотой или острыми камнями далеко внизу. «Что это – уверенность или глупость, – задумалась она, – или смесь того и другого?»