Тройное убийство в Лурде
Шрифт:
Франсиса занимала одна мысль: жертвы, скорее всего, не поняли, что видели нечто необычное.
Действительно, если бы Малар и Гурен заинтересовались каким-то фактом, они бы рассказали о нем, первый своему другу Виньолю, другой своему кузену. Что же касается старой мадам Тревело, она села в автобус и вернулась домой, ни с кем ни о чем не заговорив. Водитель автобуса, ехавший по 640-му национальному шоссе, ни о чем не докладывал. Это доказывало, что на своем маршруте он не заметил ничего необычного.
Значит, что-то должно было
На углу шоссе и местной дороги, пересечение которых и образовывало перекресток О-Вив, Коплан остановил машину, чтобы осмотреть окрестности. Все было так же, как и всюду на второстепенных дорогах Франции: асфальтовая лента с посаженными через каждые двадцать метров по обочинам деревьями, каменистая грунтовая дорога, уходящая с обеих сторон в редкий лесок. Телефонные столбы и прямо на перекрестке — одинокий домик.
Дом? Коплан нахмурил брови. Он не ожидал найти в этом месте дом… Может быть, в нем никто не жил?
Франсис вышел из машины, захлопнул дверцу и вдохнул душистый воздух, принесенный легким бризом. Нет, ничто в этом пейзаже не говорило о трагедии. Для очистки совести он немного походил по обочине, надеясь найти деталь, которая могла ускользнуть от редких прохожих, но ничего не нашел. Никогда еще пейзаж не казался ему более невинным, более идиллическим.
Он вернулся к дому. Ставни были закрыты. Безуспешно поискав звонок или молоток, он постучал в дверь. Подождав три минуты, он постучал снова, сильнее. Тогда на втором этаже раздвинулись ставни и прозвучал ворчливый голос:
— Ну что там такое?
Подняв глаза, Коплан увидел мужчину лет шестидесяти, с густыми волосами, подстриженными бобриком. У него был недовольный вид человека, которого внезапно разбудили.
Франсис указал пальцем на машину и крикнул:
— Простите. Мне нужна вода для радиатора! У вас нет кувшина?
Хозяин дома пробурчал неразборчивую фразу, которая могла бы означать согласие и поток ругательств. В заключение он сказал:
— Иду.
— Да вы не торопитесь, — вежливо посоветовал Франсис, которому вовсе не нужно было заливать воду в радиатор.
Прошло несколько минут. Наконец раздался звук отодвигаемого засова, и на пороге появился мужчина с кувшином в руке.
— Спасибо, вы очень любезны, — сказал Коплан, беря воду. Он сходил к машине, чтобы залить воду в радиатор, завинтил пробку и широким жестом выплеснул на землю остатки.
— Скажите, это ведь очень спокойный уголок? — спросил он, возвращая кувшин. — Здесь, наверное, бывает не очень много народу…
У хозяина дома, собравшегося вернуться в прихожую, немного разгладились морщины.
— Зависит от дней, — ответил он, пожимая плечами, — а особенно от времени года. Так что не очень доверяйте этой тишине!
— Правда? — удивился Франсис. — А я готов был поклясться, что здесь абсолютное спокойствие, полная оторванность от мира.
— Ничего подобного! Во-первых, тут ходит автобус, который останавливается почти перед моей дверью. Много машин по 637-му национальному шоссе в По. А сколько пыли они поднимают! И это не считая повозок и грузовиков, возящих продукты в Лурд. А вы говорите о спокойствии…
— Хм… да. Но кроме автобуса никто не останавливается. Так что у вас из окна не на что посмотреть.
Последнюю фразу Коплан произнес с такой интонацией, что было невозможно понять, вопрос это или утверждение. Хозяин дома снова слегка пожал плечами:
— Мне некогда смотреть в окно, разве только вечером, когда курю трубку.
Франсис почувствовал, что в нем зарождается крохотная надежда, такая хрупкая, что он побоялся разрушить ее прямым вопросом и пошел окольным путем:
— В общем, развлечений у вас мало. Никогда никаких происшествий.
— Хм… хм… — заметил тот, немного задетый. — Здесь как везде. На первый взгляд ничего нет, но когда присмотришься, уверяю вас, можно увидеть интересные вещи.
— Да? — переспросил Коплан с игривым взглядом. — Влюбленные?
Его собеседник поставил кувшин, достал из кармана старую, полусожженную трубку и принялся набивать ее.
— Бывает и это, — согласился он, не придавая данному факту значения. — Но иногда замечаешь вещи, которые проходят почти незамеченными, а потом, когда подумаешь, понимаешь, что это странно, и хочешь знать, что все это означает.
Волнение заставило кровь Франсиса бежать быстрее. Незачем было подталкивать старика к откровенности. Теперь достаточно было дать ему высказаться.
Тот покачал квадратной головой, закурил трубку и заговорил вновь:
— Вот позавчера вечером, например. Я видел одну сценку, в которой, конечно, не было ничего сенсационного, но все же мне хотелось бы понять ее смысл.
Коплану пришлось контролировать себя, чтобы не выглядеть особо заинтересованным. Он нарочито не спеша достал из кармана пачку сигарет.
— И что же вы видели? — осведомился он совершенно нейтральным тоном.
Глава III
Хозяин дома заколебался, словно ему вдруг пришло в голову, что происшествие, о котором он собирался рассказать, слишком незначительно.
— Было где-то без четверти восемь вечера, — начал он с задумчивым видом, затягиваясь трубкой. — Я заметил красивую молодую блондинку, которая прохаживалась на автобусной остановке. Это была одна из тех элегантных женщин, каких здесь редко встретишь, вы понимаете? Автобус подъезжает, останавливается, но она не садится в него. «Так, — говорю я себе, — у нее, должно быть, свидание…» И продолжаю наблюдать за ней из-за ставни. Чуть позже подходит мамаша Тревело; она местная, я ее хорошо знаю. Ее дочь живет недалеко отсюда, в Шато-дю-Мор, и каждый раз, приезжая ее навестить, она возвращается в Лурд восьмичасовым автобусом.