Труд во имя
Шрифт:
Геннадий Петрович купил «доширак», батон, чай и воду, сдачу оставил продавщице, улыбчивой, несмотря на ранний час, бойкой тетеньке.
– Спасибо.
В ответ – улыбка.
Позавтракав, Геннадий назначил встречу с администрацией. Надо узнать, готовы ли люди, какое у них сознание, инновационное или древнее? Логичным выглядело предположение, что у людей с предпринимательским сознанием должна быть явная ориентация на инновации. Особенно у тех, которые удовлетворили базовые материальные потребности.
«Думаю, кто – кто, а чиновники уже должны встать – эти встают по гудку и работают по расписанию. Еще бы взятки брали по прейскуранту, и полный порядок», – Геннадий набрал номер Олега Михайловича, которого ему рекомендовали как советника главы администрации станицы
– Алло! Да! Алло! – голос у советника, как и предполагал Геннадий Петрович, был бодр, но не весел – с хрипотцой. Традиционное чиновничье похмелье. Пили чиновники поголовно, каждый вечер. За исключением лишь, наверное, молодых сотрудников пресс – служб, которые обычно полны энтузиазма работать за мизерную зарплату в корпорации – лефиафане. Взяток все равно неоткуда брать – не от СМИ же за «доступ к телу», приходилось получать удовольствие (несовместимое с утренним похмельем) и ждать предложений из коммерческих структур. Хотя может, действительно, и брали деньги за то, чтобы СМИ получило эксклюзивный ответ недоступного чиновника, обычно отмахивающегося от журналистов фразой «без комментариев», как мухобойкой. На этот вывод Геннадия Петровича натолкнуло сравнительное описание как минимум пяти представителей министерских пресс – служб, переданное от разных сотрудников: возраст – до тридцати лет, обычно даже в джинсах (если сегодня не пресс – конференция), как, видимо, с намеком на неформальные отношения с прессой, простые такие, но с часами типа IWC или на худой конец, Longines, не похожих что подделка.
«Алло – алло. Алло – алло, бля – разолокался», передразнил мысленно Геннадий Петрович.
– Да, Олег Михайлович. Это Геннадий Петрович, Москва. Давайте встретимся. Есть предложение.
– Да – да, конечно. Я предупрежден. Приходите. Я сейчас в Музее. Можно здесь запереться, закусить и поговорить.
Олег Михайлович являлся директором и вип – экскурсоводом музея – заповедника Шолохова. Как слышал по рассказам Геннадий Петрович, в музее особо ценными экспонатами были мундштук с сигаретой, потушенной в час смерти писателя, часы, фрак и письма – прошения в Политбюро с одолжением пяти сотен долларов, чтобы приодеться к церемонии вручения Нобелевской премии. Это все необходимо было осмотреть собственными глазами, чтобы рассказать потомкам.
– Скоро буду.
В свою очередь и Геннадий Петрович хотел поведать Олегу Михайловичу что – то интересное, подлинную и актуальную картину дня сегодняшнего. Для этого он включил мобильный Интернет в телефоне (вай – фая в гостинице не было, разумеется) и посмотрел два источника – официальную сводку на «Яндексе» и неофициальную, тоже когда – то бывшую в собственности главного поисковика страны – «топ – тридцать». Этот «топ – тридцать» самых – самых записей блогов переехал на веб – страницу основного подрядчика «Яндекса» – в Студию Лебедева –Сегодня, конечно, писали, в основном, о футболе. Модераторы ленты новостей «Яндекса» явно не справлялись – новость о том, что «Россия начала презентацию» опережала новость о том, что «Россия выиграла». Ну да ладно, а что говорит блогосфера? Опять какие – то оппозиционеры, мигалки, животные, дети, люди и кони. Куча мала – эта картина с детьми и мигалками не меняется уже месяца три: одно и то же. И при этом постоянно мелькает Екатеринбург – то наводнение, то задымление, то драка, а сегодня – полметра снега. «На месте разберусь», – Геннадий Петрович планировал посетить Урал до Израиля.
«Однако что – то я засмотрелся новости, как обычно – засосало. Может, такси вызвать?» – Геннадий нашел на тумбочке номер телефона «мещера» (так называли таксистов в этих краях). «Надо будет госпожу Мещерякову подколоть из Госстата, она все такси не любит: говорит, лучше на метро, чем на такси». Гены, гены. Мы больше всего не любим то и тех, чем сами являемся – азбука индивидуальной психологии.
«Вы знаете, такси не приедет. Их остановило ГАИ, а другой машины
В музее
По расчищенным дорожкам среди сугробов шагать было приятно. Предприниматели ценят чистоту не хуже моряков и военных. Они любят и умеют выметать все лишнее в округе и из головы, главным образом, лишней всегда была грязь. Знамо дело, не сами метут – помощники, но иногда и сами. Известно, что множество успешных бизнесменов – больших и малых – по первой профессии именно дворники: Лужков, Кох, из пиарщиков – Лапшов.
«Тоже что ли в дворники податься?» – размышлял одно время Геннадий Петрович, прочитав рассказ «М.Веллера» (именно так – М.Веллер, так писатель всегда желал подписываться, и сегодня желание реализуется: подписывайся как хочешь, только «хитов» побольше пиши) – «Хочу быть дворником». Хочешь – будь. Не тяни время, реализуй желание прямо сейчас, чтобы спустя лет пятьдесят себя детскими мечтами не тешить. Но, поразмышляв, Геннадий Петрович, от карьеры дворника сознательно отказался: «Метлой махать – еще чего? Лучше я троллем в ЖЖ стану». Но рассказ этот всем нерешительным друзьям рекомендовал. Был интересный случай – как – то в пабе проездом через Липецк Геннадий Петрович встретился с давним другом. Валентин, друг, был электромонтером, но слушал ту же музыку, что и Геннадий и с недавнего времени начал читать те же книги.
В разгар пьянки Геннадий решил включить режим «коучинга»: типа, «делай как я». Собственно, по пьяной лавочке у русского человека два режима: первый – режим «ты меня уважаешь», а второй – «коучинга». Насчет уважения у Геннадия Петровича все было прояснено: я со всеми на «ты», все со мной на «вы» – это с незнакомцами и коллегами. С друзьями – всегда на «ты». Короче, либо мы уважаем друг друга в случае, если мы являемся друзьями, либо я Вас нет, Вы меня – да. По определению. Такую установку было выработать достаточно сложно. Но Геннадий смог. Начал с того, что убрал в подписи к электронным письмам слово «С уважением». Потом – перестал эти слова по привычке приписывать вручную. А потом и вообще отказался – и когда от Геннадия Петровича получают письма «с уважением», то понимают – да, уважает, заслужил. Так вот, Геннадий Петрович порекомендовал другу в заключение своей пьяной тирады прочесть «Хочу быть дворником» М.Веллера. На следующее утро друг спросил:
– Слушай, напомни мне автора, ты вчера рекомендовал книгу прочесть?
– Книгу? Что за автор, на какую букву?
– Ну, какой – то зарубежный. Не помню. Книга как – то называется, забыл – на «А», что ли…
Как нетрудно догадаться, зарубежным автором, написавшим книгу с названием на «А», оказался Михаил Веллер, с вышеупомянутым рассказом. Вот и поговорили. Но в дорогу, в Вешенскую, Геннадий Петрович взял не Веллера и даже не Шолохова. Взял он в дорогу недочитанный четвертый том «Войны и мира». В таких местах надо читать настоящую классику. Взял бы Шолохова – да он весь перечитан по нескольку раз.
В таких мыслях и воспоминаниях Геннадий Петрович добрался до дома – музея великого писателя. Зашел на могилу, посмотрел. Глыба черная и надпись – Шолохов. Все, больше ничего объяснять не нужно. Глыба – писатель. Но почему черная?
– Здравствуйте! Геннадий Петрович? – На крыльцо вышел с явно повышенным голосовым регистром Олег Михайлович. Таким голосом говорят или глухие, или педагоги в военных учебных заведениях, или экскурсоводы. Надо будет потом выяснить, подумал Геннадий и ответил:
– Так точно! – Может, и военный. Сразу надо угадывать. Геннадий этим славился – каким – то внутренним чутьем. Прибавил: – Здравия желаю!
– Заходите, коли не шутите. Гостем будете. – Олег Михайлович распахнул дверь и пригласил жестом войти. – Только ноги от снега обстучите. Ага, ну вот так, заходите.
Олег Михайлович был красен лицом, но не от мороза. Белые, редкие и со щербинами зубы улыбались во всю ширь. Но не хищнически, а по – доброму. Глаза тоже были приветливые. Рост – выше среднего, грудь – мощная, но левая несколько больше правой. Акцент южный. В общем – свой человек, представитель своей местности.