Трудно быть мачо
Шрифт:
Юля тоже работала в «Планете». Продавцом-консультантом отдела красок. Несколько необычно, ведь это мужской профиль. Считалось, что к словам продавца-мужчины покупатель мужского товара отнесется с большим доверием, чем к словам женщины. Но Юля, имея образование химика-технолога, неплохо разбиралась в красочной терминологии, и руководство доверило ей этот театр боевых действий.
Возможно, Чернаков не обратил бы на нее внимания. Среди продавцов текучка, редко кто задерживается на одном месте подолгу. И запоминать всех в лицо и тем паче знакомиться, начальнику охраны не имело смысла. Да если бы и обратил. Для него продавец отдела красок был бы всего лишь обладателем симпатичной мордашки и привлекательной фигурки, облаченной в красно-белую униформу.
Но знакомство произошло в процессе выполнения служебных обязанностей. У Юли украли сумочку, которую она оставляла в гардеробе, в своем шкафчике. У каждого продавца имелся персональный запирающийся шкафчик. Замочек, конечно, не ахти, скорее, формальный, но от случайного воришки все же защищал. Помимо этого в гардеробе постоянно дежурил охранник, поэтому оставлять вещи никто не боялся, хотя администрация и повесила предупреждающую табличку, что в случае кражи ответственности за имущество не несет.
Вернувшись со смены, Юля обнаружила, что шкафчик приоткрыт, а сумочка приказала долго жить. Утрата была существенной – помимо вчерашней зарплаты, в сумочке лежали документы, восстанавливать которые – сплошной геморрой.
Охранник развел руками, мол, он за всеми уследить не может. Он обязан смотреть, чтобы в гардероб не проникли посторонние, а сумочку наверняка украл кто-то из своих. Предположил, что Юля сама забыла запереть дверь на замочек.
Она пошла к начальнику службы безопасности. В конце концов, это его дело. Пусть разбирается и хотя бы поможет восстановить документы.
В кабинете Чернакова она разревелась. В последнее время какая-то полоса неудач. В начале недели потеряла новый мобильник, вчера новое платье утюгом сожгла… Покупатель сегодня нахамил на ровном месте, видимо сорвав дурное настроение на продавщице. А теперь еще эта кража. Снова придется у кого-то занимать. Это при том, что еще старые долги висят. На мужа никакой надежды, он в очередном астрале-запое.
Наверное, если бы она не заплакала, если б на ее лицо не упал случайный лучик солнца, Вячеслав Андреевич ограничился стандартными фразами типа «мы примем меры, вы сами виноваты, что оставили в шкафчике деньги» и отправил ее в милицию писать заявление об утрате паспорта.
Но… Все решают мгновенья. Так случается. Лучик упал удачно. Отразился от ее мокрых глаз и отрикошетил по его мозгам сильнее шайбы, пущенной лучшим нападающим НХЛ. Лицо из симпатичного превратилось в прекрасное, несмотря на следы слез… Вячеслав Андреевич неожиданно поймал себя на мысли, что даже совершенно не зная эту хрупкую плачущую продавщицу, хочет прижать ее к своей груди, гладить рукой по черным волосам и шептать, что ей ни о чем теперь не придется расстраиваться. Потому что теперь никто не посмеет ее обидеть. Беззащитность тоже бывает весьма притягательной. И многие женщины этим вполне умело пользуются.
Но, естественно, он быстро взял себя в руки. Спокойно, никаких розовых соплей. Помни про общественно-социальный статус, про имидж прекрасного семьянина. Да и у нее наверняка, найдется защитник, и вряд ли она увидит в Чернакове кого-то еще, кроме начальника службы безопасности. Староват он для нее. И внешне малопривлекательный – седина, далеко не апполоновская талия, уши торчком. Очки, обратно для чтения. А если про радикулит вспомнить, да панкреатит, заработанный на государственной службе, то вообще настоящий мачо. Поднимет любимую в порыве страсти, а опустить не сможет – сама грохнется. (Слава Богу, революционная ситуация пока не наступила. Это когда «верхи» хотят, а «низы» уже не могут. Но капитальный ремонт организма все же не повредит).
Взять себя в руки то взял, но удержать не смог. Лучик сделал свое светлое дело. Не хватало в его жизни этого лучика. Плюс переходный возраст. Седина в бороду…
Он пообещал, что постарается ей помочь. Но не тем тоном, которым хотел сказать это раньше, до лучика. Что, конечно, не укрылось от продавщицы. После сам отвез ее в отдел милиции, договорился с паспортным столом, что Юле изготовят новый паспорт безо всяких проволочек и очередей. Отдал ей свою дисконтную карту и даже предложил денег, пока не найдет вора, но она отказалась. На другой день он уволил охранника и установил в гардеробе камеру слежения.
Эта кража дала ему повод открыто подходить к ней и общаться. Никаких подозрений у окружающих – начальник добросовестно выполняет свой долг. (Так добросовестно, что раз в полчаса следил за обстановкой в отделе красок через секретные камеры слежения, влюбляясь все сильнее). Юля, естественно неладное (или ладное) заподозрила. Потому что разговоры плавно перемещались в неслужебную плоскость. Сначала погода (правда, дерьмовая?), потом обсуждение хоккейных матчей (как вчера наши облажались!). Дальше больше – веселые ментовские истории (помню, нашли мы в мусорном баке отрезанную голову и всем показывали – не узнаете ли?) И, наконец, комплименты и легкие намеки на неровное дыхание (Юля, вы так здорово разбираетесь в красках, что я не знаю, как мне жить дальше…)
Юля не уклонялась от разговоров, хотя поначалу была несколько удивлена, что такой влиятельный в «Планете» человек обратил внимание на обычного продавца. А может, он обычный бабник и со всеми подобным образом заигрывает? Но вскоре поняла, что только с ней. И, к удивлению и радости Чернакова, ответила взаимностью, ибо тоже была «прекрасной семьянинкой». Видимо, почувствовала в Вячеславе Андреевиче надежность и одновременно уютность, которой ей так не хватало. От мужа ничего подобного ждать не приходилось. Какая надежность? Того и гляди – напьется, уснет и квартиру сожжет хабариком. Один раз уже чуть не сжег. Замок дверной второй год прошу поменять, дверь булавкой открыть можно. Да и ладно б просто напивался и тихо засыпал… Так на подвиги тянет, благо кулаки здоровые. А уж про уют и говорить нечего. Конечно, его понять можно, две командировки в Чечню, контузия и в итоге увольнение из Вооруженных сил по собственному желанию. (Иначе бы уволили без желания, после того, как, напившись, решил поиграть в русскую рулетку с пистолетом Макарова, да вовремя ствол отобрали). Но с другой стороны, в Великую Отечественную вся страна воевала, так что ж теперь всем пить всю жизнь? Она пыталась объяснить это Диме, тот, не возражая, слушал, после чего молча наливал себе очередную порцию и поднимал тост за погибших пацанов. Утром валялся в ногах и просил прощения. Она прощала. Одно время работал сторожем на стройке, но через неделю завязал. Негоже боевому офицеру, орденоносцу лопаты и цемент охранять. Бросить его Юля не решалась. Во-первых, жалела, а во-вторых, побаивалась, не зная, что ожидать от супруга в случае разрыва. Как-то во время очередного дня памяти пацанов, он сурово намекнул, что не отпустит ее. «Уйдешь – взорву! И тебя и себя!…» А Димка может. Ничто на земле не проходит бесследно, особенно контузия. На всякий случай Юля обыскала всю квартиру, вдруг, привез какой сувенир из Чечни? Ничего не нашла.
Она тогда занималась сетевым маркетингом, распространяла среди знакомых какие-то пилюли от всех болезней. Конечно, для человека с высшим образованием это не самый престижный вариант, но где в двадцать пять лет найти что-то достойное без связей или покровителей? Пилюли продавались плохо, народ уже разбирался – качественное ли дерьмо ему впаривают или не очень. На плаву некоторое время помогала держаться профессия – химику-технологу втюхивать сомнительные лекарства удавалось несколько лучше других. Но все равно, прибыль не ахти, хорошо, если удавалось заработать долларов двестм в месяц, которые полностью уходили на еду и оплату бытовых услуг. Даже мобильный телефон не могла себе позволить. Родители не помогали, им в родных Сланцах тоже не особо сладко, а от Димки кроме пустых бутылок никаких дивидендов. Жили они в однокомнатной квартире мужа, доставшейся ему от бабки. Два года назад Юля забеременела, но ребенок родился мертвым. Рисковать второй раз она не захотела.