Трудно быть мачо
Шрифт:
Дверь скрипнула. Вячеслав Андреевич поднял глаза.
«А вот и еще один наш работничек… Вся честная компания в сборе, только Лемешева не хватает».
На пороге, улыбаясь, стоял детектив Виктор Сергеевич Харламов. И не с пустыми руками.
Конец сто пятидесятой серии.
Старший смены Стас Доценко, временно исполняющий обязанности начальника службы безопасности супермаркета «Планета-Хауз», сидел в бывшем Чернаковском кабинете и следил за обстановкой, глядя в монитор. Фильм был скучноват, словно авторское кино. Ни стрельбы, ни погонь, ни мордобоя.
Вообще-то, сегодня Стас был выходной, но пришлось выйти. Потому что теперь он И.О. График понапряженней. Про увеличение жалования пока ничего не говорили, придется напоминать. Он даже не знал, радоваться ли неожиданному повышению? С одной стороны, повышение это неплохо – и оклад повыше и уважение. Но с другой стороны, забот прибавится. Да и к Чернакову он относился нормально, и не случись бы этой истории, даже и мыслях не допускал его подсиживать. Сегодня Доценко пришел уже не в форме, а в цивильном костюме.
Рация на поясе зашумела.
– Станислав Олегович, здесь вас спрашивают. На рамке.
– Кто?
– Не представляется. Сначала Чернакова спросил, потом старшего смены.
Мол, Андреич велел обращаться, если его не будет.
– Хорошо, сейчас подойду.
Доценко спустился вниз, миновал зал, нашел вызвавшего его охранника. Тот дубинкой указал на личность, стоявшую перед дверьми «Планеты». На личности была шуба Деда Мороза и красный колпак. На ногах потрепанные кроссовки, явно выпадавшие из ансамбля.
– Что за клоун?
– Говорит, по срочному делу.
Стас вышел на улицу.
– Это ты от Чернакова?
– Да, да… Давайте, чуть в сторонку, чтобы не мешать.
Они сдвинулись вправо от двери, остановившись перед витриной, с выставленной в ней гидромассажной ванной. В мыльной пене сидел манекен девушки с журналом «Мягков» в руке. Манекен был пьян. Перечитал «Мягкова».
– Слушаю.
– Мне Вячеслав Андреевич свой телефон оставил, – торопливо начал Дедушка Мороз, поглядывая в сторону парковки, – позвонить, ежели парней снова увижу. А у меня трубки-то нет, звонить неоткуда.
– Каких еще парней?
– Ну, тех самых, что баб на тачки опускают. Он разве вас не предупреждал?
– Нет. Не успел, наверное. Он уволился.
– О как! Так вы позвоните ему, спросите. Скажите, Василий пришел.
Стас достал мобильник, нашел в книжке бывшего начальника.
– Отключен или вне зоны…
– Вот, ведь…
– Погоди. Ты чего, парней этих увидел?
Доценко, разумеется, слышал про нападения на женщин, но насчет этого странного деда Мороза Чернаков ему действительно ничего не говорил.
– Вон они, – Василий осторожно показал на темно-вишневую «девятку», – только на тачке другой. Но рожи эти же. Минут двадцать уже высиживают.
Доценко посмотрел в указанном направлении. Грязная машина, с такими же немытыми номерами и тонированными стеклами пускала дым на дальнем конце парковки.
Словно увидев взгляд старшего смены, водитель газанул, и машина плавно вырулила на покрытую снегом дорожку.
Доценко быстро оглядел парковку. На проспект выруливал паркетный серебристый джип, кажется, «тойота». По плюшевому мишке, висящему на заднем стекле, можно было догадаться, что за рулем дамочка. Мужики на заднее стекло обычно вообще ничего не вешают – затруднен обзор. Теткам по барабану. Машина застряла перед красным светофором.
– Черт!
Вызывать милицию? Долго. Пока объяснишь, пока приедут… Если вообще приедут.
Его старенький «ниссан» стоял во дворе, за воротами. Доценко бросился к дверям. Пробежит через магазин, так короче. Заодно, подмогу захватит.
– Погодите, – остановил его дед Мороз.
– Что?!
– Вы Андреичу передайте, если, вдруг, не увидимся… Я не стукачок, вообще-то. Просто, – Василий явно испытывал неловкость, – у меня последняя ходка не по хулиганке была… Теперь вот, искупить хочу… Он поймет, о чем я.
Доценко посмотрел в глаза маркетологу. Тот не отвел взгляда.
– Хорошо, передам, – кивнул Стас.
Через минуту он уже садился в «ниссан». По пути никого из охранников не подвернулось, а вызывать не было времени. Джип мог свернуть на любом перекрестке, и тогда искать его можно только с вертолета.
Доценко выскочил из ворот, протаранив сугроб и опрокинув брошенную кем-то корзину, подлетел к светофору. По тротуару обошел автомобильную очередь. Стоявший первым «бумер» недовольно прохрюкал.
До первого перекрестка метров пятьсот. Запас небольшой, но поток движется медленно, есть шанс догнать «девятку».
Конечно, в отличие от ветеранов «наружки», Доценко не обладал навыками автомобильной слежки. Карманника в трамвае или торговом зале пропасти мог, бульдожью хватку еще не потерял, но за машинами никогда не гонялся. Хотя ощущения примерно одинаковые. Но есть надежда, что ребята сами увлечены преследованием и вряд ли обратят внимание на его «ниссан».
Хорошо, утром получил в оружейке своего «ИЖа». Для психологического воздействия сгодится. Со стрельбой сложнее. Черта с два потом отпишешься. Ты не на объекте, возникнут вопросы – на каком основании применил? Как на каком? Случайно проходил мимо, увидел, что жизни и здоровью гражданки угрожает опасность, и был вынужден открыть огонь на поражение. Минуточку. Что значит, случайно проходил? Согласно инструкции, если вы получили служебное оружие, имеете право следовать исключительно по заданному маршруту. Это вы со своим личным где угодно можете гулять. Да, огонь лучше не открывать. Лицензию у конторы отберут как минимум. Особенно учитывая, что разрешительная система третий день с пристрастием обследует «Заботу».
Зеленый. Низкий старт. Соленая каша из-под колес летит на мирно гуляющую старушку. Старушка грозит вслед палочкой и матерится, словно Серега Шнуров на концерте.
Скорость, скорость. Опять тротуар, опять грязные слова.
Есть! «Девятка» притормозила на перекрестке, включив правый поворотник. Впереди, метрах в тридцати от нее «тойота» с мишкой. Тоже собирается повернуть. И это прекрасное совпадение означает, что Чернаковский стукачок не ошибся.
Стас пристроился за маршрутным «икарусом», грязным, как черный пиар, прикинул, куда дальше поедет джип. Дорога вела в спальный район. Это не очень хорошо, сейчас час пик, можно потерять «объект» в темноте, застряв на каком-нибудь светофоре.