Трудности адаптации

Долгих Елена

– Это же не может быть правдой? – не то сказала, не то спросила она.

– Почему? – Кирилл наконец ответил на её взгляд. Только сейчас он заметил космос, открытый ему навстречу. Ему самому показалось, что он тонет в глазах стоящей напротив него девушки.

Почти не осознавая, что делает, он поднял руки, обхватил её за плечи, наклонил голову и поцеловал открывшиеся ему навстречу губы.

В этот момент Ника поняла, что означает выражение «земля уходит из-под ног». Если бы Кирилл не держал её так крепко, она, скорее всего, просто упала бы, или растворилась в неверном вечернем сумраке, в свете розоватых фонарей, в этом поцелуе, который длился целую вечность. Вселенная вращалась вокруг. Спешили безразличные ко всему запоздалые прохожие. Слепили фарами проезжающие мимо автомобили.

Сияла огнями навязчивая реклама. Все было, как всегда. Только для Ники жизнь сделала крутой поворот. Теперь ничего не будет по-прежнему. Ведь есть на свете Кирилл. Кирилл, который дарит ей – самой прекрасной юной девушке! – замечательные цветы, целует её на виду у всего города и ничего не боится.

Внезапно Ника почувствовала холод. Стало холодно плечам, рукам, губам. Казалось, холод проник в самое сердце. Слегка качнувшись вперёд, она открыла глаза. Оказалось, что это Кирилл опустил руки и теперь просто смотрит на неё. Внезапно Ника поняла, что он не здесь, а где-то далеко-далеко, возможно, на самом краешке той Вселенной, которая всего мгновение назад, вращалась только для них двоих.

– Кирилл! – Ника почти выкрикнула самое дорогое для неё имя, пытаясь вернуть любимого из немыслимой дали, в которой он сейчас оказался.

Он медленно повернул голову, посмотрел по сторонам, передёрнул плечами.

– Пойдём, я провожу тебя, – голос звучал по-прежнему ласково, только чуткое ухо влюблённой девушки уловило напряженные интонации в голосе.

– Что случилось? Тебе не понравилось? – робкий вопрос развеселил юношу.

– Ты ещё совсем глупышка! – Кирилл поднял руку и легонько щёлкнул Нику по носу. – Ну что ты такое говоришь, маленькая?

На лице появилась знакомая ласковая улыбка, глаза засветились.

– Никакая я не маленькая! – сердито воскликнула Ника. – Мне уже четырнадцать лет исполнилось. И паспорт есть!

– Пойдём, пойдём! А то тебе, такой взрослой, я знаю, дома попадёт за позднее возвращение! А я тебя в лучшем виде доставлю до самого порога!

Кирилл потянул Нику за руку, весело закружил её вокруг себя, увлёк по направлению к дому. Сердитые слова выскочили у Ники из головы. Стало легко и просто.

Жаль только, что дом оказался слишком близко. Ника всё ещё весело смеясь, остановилась у калитки. Кирилл ещё раз обнял её и поцеловал. А она решилась обхватить его руками за шею и прижалась крепко-крепко.

«Ты мой, только мой! Я так люблю тебя, Кирилл!» Мысли не смогли вырваться наружу, потому что Ника уже открывала калитку своего дома, а Кирилл уходил вдоль улицы.

– Кирилл! – горло перехватило, и Ника смогла только прошептать имя.

Кирилл, конечно, ничего не услышал. Он был уже довольно далеко и шёл не оборачиваясь. Ника смотрела ему вслед до тех пор, пока силуэт не растворился в вечернем сумраке и даже фонари уже не в силах были помочь его рассмотреть.

Постояв у открытой калитки ещё минут пять в надежде, что вдруг Кирилл вернётся, Ника медленно поплелась к дому. Света не было ни в одном окне, значит, родители уже легли спать. «Хорошо, мама не станет ворчать, что я поздно вернулась. Только бы пройти аккуратно, чтобы ничего не задеть и ничем не загреметь! Хотя сегодня мне невероятно везёт! Значит, всё будет теперь у меня нормально!»

Ника тихонько открыла входную дверь, аккуратно сняла ботинки и пальто, на цыпочках прокралась на кухню, налила в вазу воды из-под крана. Почти беззвучно прошла по коридору, затаив дыхание, открыла дверь в свою комнату. И, только прикрыв её за собой, выдохнула. Поставила вазу на стол. Поцеловала каждый цветок, подаренный ей любимым. Подсвечивая себе мобильником, разобрала постель, сняла нарядное платье, в котором была на дискотеке. Мимолетно подумала, что это самое счастливое платье, которое только есть на свете. Легла на кровать и мгновенно уснула.

8 глава. Полина.

Она проснулась, но глаза открывать не спешила. Сегодня начались весенние каникулы. Радости нет. Только боль, спрятавшаяся глубоко в груди. Кажется, что мощный насос выкачивает постоянно жизненные силы из каждой клеточки тела. От этого постоянно полусонное состояние и ставшая уже привычной боль. «Может, это сердце болит?» Полина слегка повернула голову и приоткрыла глаза, надеясь сориентироваться, сколько сейчас может быть времени. Шторы задёрнуты, сквозь них не пробивается никакого света. «Наверное, сейчас еще ночь… Надо спать, а я уже не хочу.» Полина протянула руку и взяла мобильник. Нажала кнопочку сбоку. Экран засветился голубоватым светом, услужливо показывая время. Два часа. «Совсем ночь… Надо засыпать». Вечером Полина быстро провалилась в сон. Ничего не смогла делать, даже ужинать не стала. А теперь что? Лежать с закрытыми глазами и пытаться заснуть? Надо попробовать. Как только она попыталась заснуть вновь, сознание, как назло, начало прокручивать невесёлые картинки. Завертелись мысли, от которых захотелось убежать. Или спрятаться под подушку. Или закричать громко-громко, чтобы вытеснить этот кошмар из головы. Полина вспомнила страшную правду. Поэтому мозг и отказывался вчера работать, видимо, пытался защититься от шока. В последний день перед каникулами объявили оценки за третью четверть. Классная руководительница выставила оценки в дневники, расписалась и теперь раздавала дневники с комментариями, что и у кого получилось и почему. У Полины по геометрии вышла четверка. Получив свой дневник, она долго смотрела на колючую цифру, просто не веря своим глазам. Кажется, что отказали и слух, и зрение. Подняв голову и посмотрев на учительницу, Полина поняла, что совсем её не слышит. Губы у Галины Петровны шевелились, как в замедленной съёмке, а звук отключили. Потом перед глазами замелькали совсем посторонние картинки: мама капает в чашку успокоительное, папу увозит «Скорая»… Что же она наделала? Как могла так опуститься? Четвёрка в четверти! Как теперь идти домой? Как смотреть в глаза родителям? Мысли кружились в голове, никак не стыкуясь с окружающей реальностью. Толчок в бок вывел Полину из ступора. Люся смотрела на неё, делая «страшные» глаза.

– Полин, – сквозь почти сжатые губы еле слышно проговорила она, – ты чего на вопросы не отвечаешь? Классная тебя уже два раза переспросила.

– Что? – Голос у Полины сорвался в крик и прозвучал надрывно, переходя в какой-то всхлип.

Галина Петровна внимательно посмотрела на лучшую ученицу класса поверх очков. Все знали, что такой взгляд ничего хорошего не сулит.

– … так что, вызывать родителей?

Видимо, она, действительно, задавала вопрос не в первый раз. Полина замотала головой. Всё сейчас у неё получалось как-то слишком сильно. Вот и теперь голова моталась из стороны в сторону. Полина даже испугалась, что она может совсем оторваться и даже порадовалась этому. Тогда не придётся рассказывать родителям о своём позоре. Четвёрка! Господи, как это пережить?

– Ты хорошо себя чувствуешь? – Галина Петровна оказывается уже стояла рядом. Придерживая ученицу за плечи одной рукой, второй остановила качающуюся из стороны в сторону голову. – Может, врача вызвать? Что с тобой, Полина?

Голос учительницы смягчился и звучал обеспокоенно.

– Или родителям сообщить? Пусть за тобой приедут, заберут. Я же вижу, что тебе плохо совсем. Ты сама до дому не дойдёшь!

– Я дойду, – губы почему-то одеревенели и перестали слушаться.

– Я её провожу. Можно? – Это Люся кинулась, как всегда, на помощь. – Мы живём недалеко друг от друга.

– Тогда собирайтесь и идите, – Галина Петровна облегчённо вздохнула. – Не переживай так, Полина. Исправишь ты четвёрку. Мы же все знаем, как ты всегда стараешься. Просто, видимо, устала. Отдохнёшь за каникулы и исправишь.

Люся сложила подружкины книжки и злополучный дневник в рюкзак. Ручка одиноко покатилась по столу и с пластмассовым стуком упала на пол. Полина этого даже не заметила. «Надо идти, – отстранённо подумала она. – Ноги переставлять». В душе поднялась паника, она забыла, как делать такие простые движения. Люся всё поняла, подхватила подругу под руку, прижала её локоть к своему боку, зацепила второй рукой оба рюкзака и буквально потащила Полину к выходу из класса. Увлекаемая настойчивостью Люси, та сделала один шаг, второй. Потом начала более уверенно переставлять ноги, и пошла более-менее самостоятельно.