Трудоголик 2

Скоробогатов Андрей Валерьевич

— У тебя есть хвост? Впрочем, я не хочу этого знать, ладно. Скажи Энтону, чтобы направил «Единорога» вперёд.

Наш стальной корабль двинулся вперед. Мы вошли в коридор, образованный стенами.

— Вот что не пойму, — послышался голос Энтона. — Если они все это проделывают с использованием Способности, и где-то в королевстве Ала сидит Сеяный — то откуда он знает о тебе?

— Ну, слухи в замкнутых тусовках имеют свойство распространяться весьма быстро, — усмехнулся я.

После паузы Энтон ответил.

— Это да, хотя большинство Сеяных умеют хранить секреты. Но какого чёрта ты ему сдался? Вроде бы о том, что ты Спящий и первого поколения вчера знала всего пара человек. И ты ничего большинству живущих на планете Сеяных плохого не сделал.

— Может, он и не знает, что я Первого. Мне интересно, честно говоря, что это за чувак. Я бы его даже захантил. То есть, к себе бы трудоустроил. Видно, что смышленый.

— Я уж думаю, не Халиб ли это? — сказал Энтон.

— Не его почерк, — подал голос Йеркут. — Уж я-то изучил. И не вижу никакого смыс-сла ему это делать сейчас-с.

Я поднялся, напрягся и решил доделать дело — построил ещё парочку стен длиной в полкилометра через всё поле, чтобы окончательно огородить две пушки слева и справа.

— Кофейку бы сейчас, — проговорил я.

— Рано рас-слабляться, — сказал Йеркут. — И склоннос-сть к употреблению с-сильнодействующих веществ в боевое время является пагубной и вредной для Равновес-сия. Куда-то же делис-сь всадники?

Словно услышав его слова, пуля просвистела прямо в метре от меня. Затем я услышал звук крупнокалиберного пулемёта, такого же, как у нас, и враг прочертил очередью линию через весь корпус к башне.

— Кну Кха! Пробило! — услышал я рёв Рюрика.

Моя броня ему была нипочём. Либо… никакой брони больше не было? Я успел скомандовать:

— Ложись!

А затем зажмурил глаза. Боевой режим включился сразу. В руке возникла уже позабытая холодная рукоятка невидимого клинка. Я прыгнул — высоко вверх, описав тридцатиметровую дугу, и приземлился прямо перед выходом из моего рукотворного коридора. Оглянулся на миг — двухсот-тонная махина «Единорога» пёрла на меня, а впереди, на выходе стояла третья бронеличинка — с тем самым пулемётом. Я видел нечёткий, подрагивающий грузный силуэт с турелью, броню, прикрывающую цилиндрическое тело и голову неведомой твари, а из-за большого броневого щитка выглядывала голова… мальчишки. Парня лет пятнадцати-шестнадцати, с сальными волосами, торчащими из-под шлема, смуглого, худого но это был не гмонни — это был человек.

В его глазах отражался страх. На миг я опешил, раздумывая, что сделать — я всё ещё помнил, что убивать его нельзя. Затем сжал кулак, схватился за дуло орудия, которое медленно разворачивалось на меня, мысленно схватил его, попытался дёрнуть, чтобы завязать в узел — но он не поддался. Пулемёт, его возница и стрелок стояли, как вкопанные.

Заговорённое оружие. Алгоритмическое. К этому я был ещё не готов. Я не ожидал такого — машинально отступил назад.

Сзади, в сотне метров, на фоне пары одиноких гмоннийских домов-кубиков виднелась двое пушек. Они сумели выбраться из «заборов», которые я настроил на их пути, но иллюзия в боевом режиме не действовала. Они наводились прямо на меня, на то место, где из-под тупого сминающего траву стального носа виднелась первая пара ног «Единорога-3».

Выставил вперёд клинок, прошептал что-то, непонятное даже для себя — два взрыва почти синхронно и беззвучно громыхнули, озарив меня яркой вспышкой даже через сомкнутые веки — один в метре от меня, второй выше, в районе башни.

Затем я побежал вперёд, через взрыв, прямо к сверкающему бронёй боку гигантской гусеницы с нависшей над ней пушкой. По синусоиде, приставным шагом, отбегая то к одной стенке, то к другой. Пулемёт принялся чертить линию прямо под моими ногами, оставалось двадцать метров, десять, пять — и, наконец, парень выпрыгнул из седла. Гусеница заёрзала, пулемёт ещё продолжал стрелять, а паренёк всё бежал назад, покинув поле боя. Но за турелью сидел и второй — хмурый, достаточно уродливый болотного цвета носатый дядька, выхвативший короткий клинок. Я даже не стал с ним биться — лёгким жестом выбил клинок из ладони. Схватил, не касаясь, за шиворот военной формы и резко дёрнул вверх, перекидывая через пятидесятиметровую стену. А через пару секунд, в конце манёвра дёрнул пальцем, замедлив движение — пусть живёт.

После отдышался и открыл глаза. Боевый режим был окончен.

— Стой! Кто ты?! — крикнул я парню, но ответ услышать не успел.

Пара метких выстрелов откуда-то из хутора остановили его бег. Он запнулся и упал на траву.

Я подумал подбежать, спасти, но оставалась ещё одна проблема — два противотанковых орудия, которые всё это короткое время перезаряжались. И которые теперь я не видел — иллюзия не действовала на меня в боевом режиме, но в режиме обычного человека — снова нужны были осмысленные Алгоритмы.

— Помогу! — послышался рык с крыши «Единорога».

Наша шагающая крепость тем временем уже почти дошла до меня. Переводчик всё ещё работал. Из ракетного люка вылез Иоганн — я даже не ожидал от исполина такой гуттаперчивости. Следом он вытянул откуда-то снизу, из своего логова связку здоровенных копий — грубоватых, стёсанных, со странными наконечниками.

— Стой! Лезь обратно, Иоганн! — заорал я. — Это всего лишь копья!

Но секундой спустя я понял, что это за наконечники. Вместо привычного для первобытной охоты обсидианового или иного каменного острия к палкам были привязаны… те самые крупнокалиберные снаряды, которые мы никак не могли найти.

На короткий миг я захотел остановить его, потому что никаких жертв мне не было нужно. Но подумал — и промолчал. Они первые напали на нас. Это его сражение, он обороняет своё логово. Это законно. Йеркут вылез из укрытия и что-то указал трёхрукому. Мощный замах верхней руки, грохот босых огромных ступней по крыше, короткая разбежка — и копьё полетело через стену куда-то в поле. А несколькими мгновениями спустя до нас донёсся грохот взрыва.

— Энтон! Скажите Энтону, чтобы тормозил! — закричал я, а сам побежал к боку «Единорога», где был боковой люк.

Но, разумеется, на марше он оказался закрытый.

— Окей, давайте полетаем, — пробормотал я и сочинил заклинание: — [Мейк антигрэйв флаинг, гоу!]

Удивительно, но за все предыдущие недели я ещё ни разу не делал это. Моё тело мгновенно стало лёгким, меня словно в огромной воздушной ванне стало поднимать наверх.

— Йу-ху! Я лечу! — как придурок закричал я.

Поднялся я куда выше, чем это требовалось для входа в люк. Справа на границе поля, у оврага перед холмом полыхал пожар. Иоганн размахнулся, махнул рукой — и в паре метров под моими ногами просвистело второе копьё, воткнувшееся ровнёхонько в невидимую пушку. Детонация, грохот, облако взрыва — я его уже не видел, потому что плавно опустился в люк башни, почти скатился по лестнице на пол и закрыл глаза.