Туарег. Серебряный мираж
Шрифт:
Не заметила, как пробежало время… Очнулась, когда дверь в спальню скрипнула. Вздрогнула, резко оглядываясь назад. Она провела в комнате не меньше получаса, а даже, оказывается, не сдвинулась с места. Даже воды не попила и в уборную не зашла… Так и осталась стоять истуканом.
На пороге стоял Луэй. Тяжело дышал, не отрывая от нее взгляда. Подошел близко. Молчит… Иштар зажмурилась… Потому что темнота в его глазах, недобрая, зловещая, могла говорить о чем угодно… Что это было? Желание? Злость от того, что узнал правду? Вдруг Туарег ему все рассказал? Ее дыхание
Чувствует на плечах его руки. Он скользит ими по ее плечам, а потом перескакивает на грудь, сильно, до боли сжимает через лиф ладонями. Резко притягивает Иштар к себе, впечатывая в свою эрекцию.
– Что ты знаешь о сексе, каткута (араб.– котенок)?
Девушка шумно выдыхает. Голова кружится от страха и нервов. Его руки кажутся чужими, грубыми, нетерпеливыми… Сглатывает колющий ком в горле.
Он больше не медлит, быстро и решительно расшнуровывает ее корсет, резко дергает, верхнее платье тут же падает ниц к ногам, оставляя ее в красивой атласной комбинации в стиле бэби– долл от Агента Провокатора. Он собственнически очерчивает ладонями контуры ее фигуры. Впивается губами в шею, тут же оставляя на нежной коже синеватый засос. Смотрит на него. Ему нравится… Хищный, животный голод… Вдыхает аромат ее тела, снова наклоняясь к шее. Шумно, раздувая ноздри.
– Пахнешь соблазном, Таша… Ничего и никого так не хотел, как тебя…– его голос осипший, низкий. Почти утробный.
Она молчала. Волнение не покидало. Оно перебивало все зачатки ее ответного желания, хотя страх немного и отступил… Его поведение говорило о том, что Туарег ничего ему не сказал…
Бретельки были скинуты с плеч, ткань заструилась по телу, оставляя ее в одном белье.
– Раздевайся… Плавно, не спеша… Соблазняя…– сел напротив, буквально упав в кресло, пожирая ее глазами. Наспех скинул с себя джабадур, оставшись в одних плавках.
– Но… Сначала же нужно…– стушевалась, Иштар в надежде выкрасть еще пару минут у него девушка… Только чтобы отдышаться, настроиться… Его напор пугал ни на шутку…
Он полоснул по ней острым взглядом.
– Раздевайся, Иштар… Не люблю повторять…
По телу дрожь… Те же слова, та же интонация… Раньше она не понимала… Теперь все очевидно… Время от времени он был так похож на Туарега… От этой мысли дико щемило в груди…
Она снова опустила глаза в пол. Молча скинула с себя лиф и стянула трусики. Получилось не очень изящно, но его это, казалось, ничуть не расстроило. Он приказывал дальше.
– Садись на стул,– снова короткая команда, рвущая напряженную, жесткую атмосферу в комнате. Ее не смягчала даже пленительная игра многочисленных свечей на стенах… Убранство в специально подготовленном для молодых пространстве могло настроить на романтичный лад, но только не в ее случае…
Сглатывает. Слушается.
– Хочешь соблюдения всех традиций, котенок?– усмехается, ерзая глазами по ее оголенной плоти. Она со всей силы зажимает ноги, пытаясь скрыть свою наготу, его это забавляет. Усмехается.
Вальяжно встает. Придвигает к ней бронзовый чан с водой, в которой плавают лепестки красных роз. Берет такой же красивый, в комплекте, богато украшенный кувшин и омывает ей одну ногу.
Его рука собственнически проводит влажную дорожку от щиколотки наверх. В районе чуть выше колен усиливает захват, и тут же до боли связок внутренней стороны бедра отводит ее ногу в сторону, открывая для себя ее влагалище.
– Розовая… Красивая… Невинная…– шепчет, захлебываясь в своем желании,– сиди так, поставь ступню на край стула, чтобы я тебя видел…
Иштар стыдно. Возбуждения нет. Хочется закрыться. Но она снова молча повинуется, закусив губу. Его глаза снова и снова впиваются в ее плоть, потом поднимаются выше, к груди. Щурятся неодобрительно, потому что девушка инстинктивно прикрывает хотя бы ее. Видит его реакцию и, не дожидаясь следующей команды, сама добровольно опускает руки.
Луэй берет ее вторую ступню, подносит ее было к чану с водой, но тут же замечает браслет на ноге.
– Что это?– его голос резок и колюч. Смотрит исподлобья на Иштар. Челюсти сжаты. И она в очередной раз за вечер с волной страха ловит себя на мысли, что совсем его не знает… Что он изначально предстал перед ней другим… Более мягким, романтичным, веселым… Этот мужчина другой…
– Откуда у тебя эта серебряная ерунда, Иштар?– повторяет вопрос более нетерпеливо.
Она хватает ртом воздух… Дура, совсем забыла об этом браслете… Она так привыкла к нему, так сжилась с ним… Вся ее одежда была либо платьями до пола, либо абайей, либо джинсами… Никто не видел ее браслета на ноге… Никто, кроме назойливой, осведомленной обо всем Кейт, ее не спрашивал… Да и вообще, она любила украшения… Почему она должна была, в сущности, отчитываться перед кем– то об очередной, тысячной безделице…
– Ничего… Просто украшение…– отвечает, запинаясь…
– Откуда?– продолжает он допрос.
– Я ведь люблю пустыню, ты знаешь… Купила у туарегов во время очередного похода… А что?– ей кажется, она звучит убедительно…
Луэй молча кивает. Кажется, ее ответ его устраивает, и в то же время, он словно прогоняет от себя какую– то мысль, воспоминание…
– Ничего… Не пристало жене наследника и по совместительству золотого короля Марокко носить серебряные побрякушки. Это дешевка, Иштар… Хочешь браслет на ногу, завтра же прикажу сделать для тебя золотой… Какой– нибудь модный, а не этот примитивный дизайн.
– Лу, прошу… Он дорог мне, как память… Символ… Весь смысл как раз в его аутентичности…
Он даже не слушает ее… Резко, со всей силы дергает, разрывает, срывая с ноги и при этом оставляя на коже красный след– царапину…
Иштар вскрикивает. Больно. Резко хватается за ногу.
– Вернись в свое исходное положение, котенок. Я не разрешал тебе опускать ногу и снова закрываться от меня,– жестко приказывает, даже не смущаясь, что сейчас сделал ей реально больно, заставляя ее снова открыться для него.