Туман. Квест «Похититель Душ» 2
Шрифт:
Старик, затаивший дыхание, облегчённо выдохнул, собираясь оправдываться за целительство. Я не дал ему соврать и задумчиво продолжил:
— Почему то мне кажется, что целительством здесь и не пахнет, а такой знаете ли тухловатый запашок некромантии… — и в задумчивости уставился на Альфа.
Я ничем не рисковал с последним обвинением, дело в том, что целительство и некромантия настолько сильно связаны, что вряд ли могли существовать отдельно друг от друга. На старика это подействовало, он было начал говорить, потом прервался и замолчал видимо собираясь с силами. Наконец он осторожно сказал:
—
Нет, вы посмотрите на него! Я раскрываю ему всю подноготную явно не просто так, а с определённой целью. Этот же дохляк лишь вежливо интересуется как его казнят! Но мне это нравится. Неловкое молчание затягивалось, хотя неловким оно было только для меня, старик чувствовал себя вполне комфортно. Мне снова пришлось говорить первому:
— Ну у Вас есть какие-либо оправдания?
Старик начала говорить, говорил вроде бы по прежнему: взвешенно и аккуратно, стараясь никого не задеть, но всё равно чувствовалось, что он волнуется:
— Я не буду оправдываться, мой принц, лишь немного расскажу, как это смотрится с моей стороны и может быть после этого Вы измените своё мнение.
— Ну-ну, — поощрительно пробормотал я, — попробуйте.
Он ещё немного посидел, собираясь с мыслями, потом начал:
— Как Вы наверняка знаете, в Лилу есть одно большое учебное заведение — университет. В его стенах обучаются все, кто хочет добиться в дальнейшем успехов на выбранном поприще. Так сейчас там существуют несколько основных факультетов, в их числе: факультет магии, богословский, лекарский, факультет естественных наук, государственного права, управляющий факультет и многие другие, которые я не счёл заслуживающими упоминания. К сожалению лекарский факультет сделали отдельным лишь несколько лет назад, а когда-то он был одним из отделений магического факультета…
История оказалась простой, как и предполагалось. Молодой человек из приличной, но обедневшей семьи, поступил на магический факультет, выбрав профессию целителя и почти доучился до середины, после чего и обнаружил, что магией он заниматься не может. Вернее сказать так, он может выбрать либо магию, либо целительство, которое без магии стали называть лекарским делом. К магии было призвание, а занятия врачебной практикой давали деньги. Когда же предложили должность королевского лекаря, то уже и отказаться было нельзя, поскольку это предложение было из той серии, от которых не отказываются.
— Жестоко, — я качнул бокалом. — Ладно, на фоне наших основных проблем, это всё мелочи.
Старик сидел наклонив голову и думал, мне даже пришлось его окликнуть:
— Альф!
Только после этого он поднял голову и посмотрел мне в глаза:
— Можете быть уверены, что у Вас нет более преданного человека чем я, — а красный отблеск в глазах, думаю, от огня в камине.
Даже сидя в кресле ему удавалось выглядеть достойно и одновременно покорно. Нда, он прав, тем боле, что его личная преданность запитана на меня, умру я — умрёт он, если ещё не раньше. Почему то изо всех сил цепляется за жизнь. Так делают либо те, кто за секунду бытия готовы продать кого угодно, либо те, у кого в этом мире осталось неоконченное дело. Тут мне кажется, что ближе неоконченное дело.
— Что Вас держит здесь? — поинтересовался я.
Старик вздрогнул:
— Простите?
Я озвучил ему свои мысли, посетившие меня несколько мгновений назад. Бывший лекарь клятвопреступник замолчал, а потом осторожно заметил:
— Вы знаете, я не устаю восторгаться Вашей проницательностью…
— Бросьте, Альф, — поморщился я, — давайте оставим лесть для окружающих меня придворных шаркунов. Давайте по делу.
Старик вздохнул, но видимо решил, что скрывать больше нет никакого смысла — снявши голову по волосам не плачут:
— Я написал труд, который должен увековечить моё имя, — вот тут то в голосе у него и прорезалась настоящая страсть, он даже раскраснелся, — к сожалению, для подтверждения изложенных там теорий, необходим эксперимент, который я не успел завершить. Я отказался из-за этого труда от всех радостей жизни, мне пришлось лжесвидетельствовать, а теперь, кто-то другой проверит всё это и поставит своё имя рядом с моим, — всё это было сказано так, что становилось ясно, «кто-то другой» это совершенно определённый человек.
Он сидел хищно сжимая и разжимая пальцы, словно когтями вцепляясь в горло оппонента. Потом глубоко вздохнув и постаравшись успокоиться он продолжил уже более спокойным тоном:
— А то и совсем обойдётся без моего имени на форзаце издания, назвав мою основополагающую теория, одной из многих, которую проверил блистательный там кто-нибудь.
Я с сочувствием посмотрел на него. Надо же какие страсти кипят среди культурных, интеллигентных людей, учёных и, не побоюсь этого слова, столпов науки.
— Ладно, это Ваше дело, — произнёс я вставая, — а теперь послушайте меня. И пожалуйста очень внимательно. И с ответом не торопитесь.
Тут я остановился прямо напротив старика и спросил:
— Можно ли научить меня магии?
Его взгляд чувствительно вильнул, словно он ожидал подобного вопроса.
— Послушайте, — начал Альф, осторожно посматривая на меня, — мне кажется, что Вы не совсем представляете суть занятия магией. То есть я хочу сказать, что даже на магическом факультете, каждый год отсеивается порядка десяти процентов обучаемых, а до конца обучения доходят единицы. Даже если Вы поступите сейчас в университет, то ощутимых результатов добьётесь не раньше, чем через пять лет. Вы просто не представляете объём вталкиваемых знаний.
— Угу, — согласился я. — А ещё я читал, что богатые люди, нанимали для своих драгоценных деток учителей, которые помогали своим питомцам успешно миновать те самые пять-шесть курсов года за два за три, и что преимущества домашнего обучения, очень хорошо видны при специализации студентов.
Я выжидающе уставился на него, Слава Богу он не возражал и не спрашивал где я прочитал такую чушь, поскольку слезливый женский роман про любовь двух малолетних ромеы и джулеты, где одного отправили учиться в универ, а вторая достала родителей настолько, что ей наняли учителя и она таки смогла воссоединиться с любимым, который её позабыл, и как следствие — ссора, с использованием подручных средств, и выяснение крутости дамочки, а значит и домашней системы обучения — никак не мог считаться серьёзной научной литературой.