Туманность. Книга первая. Миражи мира Яви
Шрифт:
А пока Азхара рядом с Ледой. Дочери Арда Айлийюн и Земли – обе очаровательны. Нур освободил воображение. Из облика Азхары сотворил статую, затем оживил – и получилась Леда. Оживлённая статуя, лишённая ауры духа. Окаменевшая жизнь? А волшебная палочка, способная убрать каменную составляющую – только в руках Эрланга? Здесь прячется великая несправедливость. Нет – неправильность. Леда совершила заметное отклонение от Закона. Всё дело в личном выборе. Леда не сможет стать айлийянкой?
Азхара восприняла фантазии Нура, отошла от Леды и
У наблюдающего за ними Демьяна повлажнели глаза. Мысли его угадывались без слов: «Хорошо, когда есть кому вот так, со светлой лёгкостью, позавидовать. Даже если у самого такого никогда не было и едва ли уже случится».
Кроме игрушек, в коробках обнаружили мини-конфетки в цветных обёртках, шоколадочки, кусочки сыра в цветной фольге и много ещё всяких даров, приятных глазу и радующих аппетит, даже самый маленький.
– Рог изобилия, а не космический корабль! – восхитился Демьян.
Альвик, украшенный седой бородой до пояса, напомнил Хитрого Дедушку из Лампы. Но Лампа исчезла из Предгорья таким же таинственным образом, каким явилась в давние времена. Гости Илы-Аджалы растрогались при виде маленького народца. Даже непреклонный фаэт Эрвин размяк и заулыбался.
И Нур попросил Ананду продлить пребывание у акзамов. Долго длился день очарования, но закончился быстро. Ночью отдыхают все народы, большие и малые. Рядом с Альвиком и Нуром остались Сандр и Эрвин с Демьяном. И пошла неспешная беседа между признанным лидером айлов и королём акзамов. Фаэт и землянин, удивлённые мудростью маленького царя, проникались всё большим интересом к нежданно открывшейся им невероятной планете. Демьян назвал Илу-Аджалу Истинной Сказкой, населённой, кроме других удивительных людей, расой волшебников-айлов.
Золотисто-жёлтая луна Чандра, светящийся от присутствия айлов воздух, цветные мини-домики…
И Эрвин признался маленькому человечку – он заблудился в космосе. И поведал о том, как фаэты пропали из земной истории. Выслушав, Альвик заявил, – они ничего не потеряли, но приблизились к обретениям.
– От нас на Земле остались только мифы и сочинения писателей-фантастов! – с печалью воскликнул Эрвин.
Альвик сделал крохотный шаг, протянул изящную ручку к фаэту и сказал так мягко, как говорит учитель с неразумным юнцом, только начавшим постигать науку бытия:
– Люди не только Земли, но и многих иных миров предпочитают историю бездушную и бездуховную. Они пишут и читают вымысел, который затем впечатывается в ткань жизни.
Он вынул из кармана парчового халата платочек и развернул. В лунно-звёздном свете заиграли на платочке мелкие значки, похожие на земные иероглифы.
– Моему платку тысячи лет. Но знакам на нём – одни сутки. Следующей ночью придут другие. Я смотрю на текст, и он сообщает о переменах. И о том, как сегодняшний день повлияет на дни прошедшие. Что это значит? А то, что ваше будущее воздействует на вас прямо сейчас. Но вы не замечаете знамений рядом с собой.
Нур улыбнулся с радостным и гордым восхищением и спросил:
– А есть миры совсем бездуховные?
– Как не быть! – удивился Альвик. – В бескрайности Мира нашлось место всему. И ты, друг мой драгоценный, встретишь страну, по которой бродят не личности, но организмы.
Демьян смотрел на маленького Альвика не отрываясь. И заговорил, делая паузы между словами, не торопясь:
– Любопытно… Я думал об этом… Наше слово отзывается во всех временах… Но и в пространствах, так ведь? Выходит, нам дана большая степень свободы… А мы ею пользуемся совсем не на пользу…
Он проводил взглядом бабочку, пролетевшую рядом, и обратился к Эрвину:
– Эрланг говорил нам об ошибке, которую совершил народ Фаэтона. Фаэты выбрали не тот путь… Но где он, тот путь?
И снова повернулся к Альвику:
– Ты знаешь ответ, владеющий тайной перемен?
Альвик отрицающе покачал головой. Затем развернул мини-конфетку, аккуратно свернул фантик, спрятал в кармашек царского халата. Положил конфетку в рот, чмокнул от удовольствия. И, неспешно проглотив её, сказал:
– Благодарим за дары. Как-то хорошо получилось, что подарки достались всем. Без исключения. Нет недовольных или обиженных. Айлы добрейшие из добрых. И предусмотрительнейшие.
Он забавно поклонился сначала Нуру, затем Сандру. И добавил:
– Посетите племя, поселившееся на берегу, – он указал рукой на светлеющий запад, – Они не отсюда. Как Эрвин с Демьяном. Сандр понимает. Но не знает, откуда они. Интересное племя… Они какие-то не те… Ни в плюсе, ни в минусе. Но айлы разберутся, если захотят…
Ночь прошла незаметно. Вспыхнул и погас предрассветный луч. За ним по западному горизонту разлилась апельсиновая заря. Микромир акзамов оживал медленно, не спеша. И лес на востоке от поселения акзамов проснулся поздно, – планета оберегает своих маленьких детей от раннего шума.
Последним вошёл в Сферу Нур. На прощание Альвик сказал ему «на ушко»:
– Вы, айлы, победили в большой войне. Вы освободили Вёльва. Он успел из чудовища стать нам другом. И вы отодвинули День Расплаты. Мы благодарны. Но без Вёльва теперь нам грустно бывает. Он могуч, но ещё более мудр. И почему вы нас так редко навещаете? Разве мы не милы? И бесполезны?
Нур растерялся, собирая воедино слова и чувства. И сказал с неожиданным для себя волнением:
– О-о… Вы очаровательны и милы. Самые милые и очаровательные. И совсем не бесполезны. Наоборот…
Альвик проводил его загадочной улыбкой Хитрого Дедушки.
Импортированный матриархат
Поселение архитектурно отличается от всех прочих на Арде Ману. Несмотря на единство исходных материалов для строительства, результат здесь впечатляет серостью и неприглядностью. А ещё – контрастирующим с внешней убогостью довольством населения своим бытом. Айлы здесь не успели побывать. Хотя Сандр не впервые услышал об этом племени.