Туманные тёмные тропы

– Слушаю вас, теариан, – услышал доктор. Замечтался. Немудрено – после перехода между мирами многие забывают всё на свете. Стоит только увидеть своими глазами Стемран, Мир Великого Леса. Именно так, с трёх заглавных букв.

– Простите? – поднял он взгляд.

Кто-то из отеля. Не старший менеджер, но и не горничная. Среднее звено, (смотри-ка, всё современно!) – униформа вместо положенной традициями Империи одежды – тефана, а голову явно украшает «шлем». По ту сторону портала на Шамтеране, который здесь зовут Старым Миром (и тоже произносят оба слова с заглавной буквы), это устройство запрещено. Почти повсеместно. А здесь можно пользоваться всеми веяниями и поветриями прогресса.

Девушка улыбнулась.

– Вы сказали, что один, и хотели бы найти себе интересную компанию.

Однако! Говорил, мельком – и не здесь вовсе, а дома, в туристическом бюро. Уж как его отговаривали от визита на Стемран! «Вам так хочется в отпуск в космос? В дальний хочется? Право, Стемран – место интересное, но не настолько, чтобы отдавать такие деньги! – заявил сотрудник турбюро, оформляя его поездку. – Что вы, я не отговариваю, но ведь именно к нам вы потом придёте с жалобой».

– Есть немного. – Доктор поправил значок. Там значилось: доктор Майер, ниже, мелким шрифтом – Майер Акаманте эр Нерейт, экзобиолог. Здесь модно носить значки и представляться громко, сообщать всем, что ты знаменит. Ещё бы. При такой стоимости билетов.

– Экскурсии, вечерняя жизнь, массаж, эскорт, или…

– Или, – посмотрел он в глаза девушки. Та улыбнулась вновь, достала блокнот.

– На всё время пребывания? – уточнила она. Никаких посторонних эмоций – клиент всегда прав. Здесь, как и в Старом Мире можно найти себе «кошечку» – простите, в приличном обществе так не говорят; найти себе девушку для дозволенного законом времяпрепровождения можно почти всегда и везде. Но нельзя говорить прямым текстом.

– Да, на всё, – подтвердил доктор. Может и не сработать. Это экспромт – интуиция, если хотите. Не сработает – что ж, посмотрим, каковы здешние «кошечки». Сможет ли она справиться с…

Девушка написала на блокноте – едва заметно – несколько цифр и показала клиенту.

– В день, – пояснила она вслух.

«Ого! – подумал доктор. – Конечно, мне по карману. Но сейчас за всё платит институт. Когда шеф увидит основную статью расходов… Интересно, как это оформить? Как представительские траты?»

– Ваш багаж уже в апартаментах. – Девушка спрятала блокнот, и на лице её появилось Стандартное Выражение Младшего Управляющего. Подчёркнутая вежливость, улыбка, обнажающая клыки (так сейчас модно), сложенные у груди ладони (а это осталось неизменным). Не упростилось, не пропало – кое-что пережило стремительный бег прогресса. Как любил говорить Умник, прогресс сначала сбросит седоков, а потом вернётся их растоптать. Добрый он, Умник.

Ну да ладно – вот ключ, карточка то есть, вокруг полно незнакомых людей, гости сплошь богатые лентяи-туристы. Горничная открыла перед ним дверь в номер. Какой сервис! Может, они и салфетки подают, когда соберёшься чихнуть?

* * *

– Дом, милый дом, – произнёс доктор рассеянно, бросил небрежно шляпу на вешалку. Попал.

– Я рада, что вы назвали отель домом, – услышал он из-за спины. Горничная. Вот незадача, как сейчас выглядят чаевые? Наличные здесь уже изжиты, как ей зачислить скромный подарок? Надо было читать все брошюры и рекомендации.

Дверь мягко закрылась, едва слышный щелчок.

– Я Тевейра, – услышал доктор. Обернулся. Горничная провела ладонью по униформе, та расстегнулась, упала к её ногам (доктор непроизвольно сглотнул). Под костюмом оказалось не что-нибудь, а тефан, традиционная имперская одежда. Из трёх частей! И не лень было! Светло-зелёный с серебряной каймой, на ногах её такого же цвета туфли – зелёные с серебром. Вот это да! – К вашим услугам, теариан. Разрешите рассказать вам, кто я? – Она набросила на голову капюшон.

– Я знаю. – Голос не сразу вернулся. Тевейра улыбнулась, глубоко поклонилась. Выпрямилась, склонив голову. Стройная, смуглая – зелёные глаза и рыжие волосы – неотразимое сочетание. А голос… может, она и не из Империи родом, но говорит чисто, и даже ощущается «городской налёт», так говорят на главном архипелаге Империи в главном его городе.

– Я в вашем полном распоряжении, теариан. Но есть единственное условие – вы не прикасаетесь к тому, что сейчас под одеждой.

Она почти вся под одеждой. Включая голову – капюшон хоть и просторный, но голову закрывает. Шутка, точно.

– Это обязательное условие?

– Обязательное. – Она снова поклонилась. – Пока я сама не разрешу.

– Тевейра, тогда расскажите мне о Стемране, об отеле, о себе.

– Слушаюсь. – Она улыбнулась – уже не так ослепительно, но куда теплее. – У вас болит печень, теариан. Присядьте, я постараюсь что-нибудь сделать.

– О, началось! – подумал он. «Кошечке» положено продемонстрировать свои познания в медицине, в психологии, вообще во всём, о чём только ни зайдёт разговор. А печень и впрямь болит. «Она теперь у тебя почти вся искусственная, – говорил Умник, – смирись. А мои импланты не позволят тебе пить и есть всякую гадость. Болит печень – значит, съел что-то неправильное. Доктор, который всегда с тобой».

– Можно? – Она усадила гостя на стул, сама встала за его спиной.

«Посмотрим, что они умеют здесь», – кивнул доктор и ощутил слабое покалывание в висках, когда Тевейра приблизила ладони к его голове. Она усадила его так, чтобы он мог видеть её в зеркале напротив – тоже старинный обычай – недоуменно посмотрела и… рассмеялась.

– Теариан, – шепнула она на ухо. – Вам обязательно держать ваш «шлем» включенным?

Она права и неправа одновременно. «Шлема» нет. После реабилитации эндокринные системы настолько разболтались, что Умник вживил ему несколько управляющих контуров. Они похожи на «шлем», но действуют иначе. Действуют прямо наоборот: позволяют хоть каким-то активным точкам работать, хотя бы не в полную силу.

– У меня нет «шлема», – пояснил доктор. – Это последствия травмы.

– Ой, мне так жаль… – искренне, вполне искренне сочувствует. «Да что я, – подумал доктор, – столбу понятно, что она обязана быть совершенно искренней, даже если мы оба знаем, что я – просто один из клиентов. Конечно, ей жаль. Если я без шлема и столь «глух», значит, у меня всё наперекосяк в организме, и многие радости жизни недоступны. Так и есть. Посмотрим, Тевейра, что ты будешь делать».

– Разрешите, я… осмотрю вас внимательнее? Если вы никуда не торопитесь.