Туманные темные тропы
Шрифт:
– Думаю, – признался Майер.
Она сделала ему массаж, поставила свою любимую музыку, а потом… потом нахмурилась и сидела так минуты две. И вот заговорила.
– Айри, она профессионал. И очень заботливая, если ты не заметил. Делает всё, чтобы тебе с ней было хорошо. Она становится при тебе взбалмошной, потому что ты таких любишь. Знаешь, что она сейчас делает? Читает. Или смотрит фильм. Или рисует. Она хорошо рисует! Сейчас она не думает о тебе, не думает обо мне. Ясно?
– Ясно, – он прикрыл глаза и получил пощёчину.
– Не смей! Я тоже не плачу,
– Да, – Майер ответил, почти не раздумывая.
Мерона долго смотрела ему в глаза.
– Верю, – поцеловала его. – Не думай о нас плохо. Нам и так непросто. И не думай при ней обо мне! Она всё чувствует!
– Это вы умеете забывать что хотите и думать о чём нравится. А я простой смертный, знаешь ли.
– Я научу, – пообещала она, улыбаясь. – Или она. Если попросишь.
Майер закрыл глаза. Слишком много всего изменилось за эти два дня. Как тут привыкнуть? Мерона улеглась рядом, погладила его по щеке.
– Я скажу тебе, чего я добиваюсь. Я хочу, чтобы Стемран стал Великим Домом. Нам многие стараются помешать. Все, кто сейчас тут наживается, кто скупает здешние земли для фабрик и полигонов, кто торгует тут дурью, кто разоряет Лес. Но мы добьёмся, чего хотим. И вычистим всю эту мерзость. Ты очень вовремя явился, у меня уже почти не было сил…
– Как смог, – холодно ответил Майер.
– Дурачок… я же сказала то, что думаю! Вот привычка искать второй смысл! Помоги нам, Майер. Тогда всё, что мы тут потеряли, будет не зря. Лес нас отблагодарит.
– Ну прямо божество!
– Да. Великая Матерь там, Лес здесь. Всё правильно. Ты же был в Лесу. Ну, хватит. Поговорим об этом втроём или вчетвером, ладно? А сейчас только ты и я.
«Только я и вы, Майер, да?»
– Перестань. Она чувствует, когда ты думаешь о ней. Всё, – она погасила свет. – Не сейчас. Ты не со мной, и не с ней, ты сам не знаешь чего хочешь. Просто спи, мой милый, – она поцеловала его. – Отдыхай, – и провела ладонью по его лицу.
И Майера накрыла тёплая, нежная и целебная волна. Накрыла и увлекла за собой.
…Когда он открыл глаза, на часах было четыре.
– Все спят, – пояснила Мерона, повернувшись к нему лицом. – Кроме нас с тобой. Всё хорошо? Не злишься?
– Немного, – буду говорить только правду, решил Майер, и пусть мне будет хуже.
– Я могу помочь? – глаза её смеялись, а лицо было самой строгостью. – Отвечай мне без слов. Учись!
И снова его растворила волна тепла и нежности. Но сознание не померкло ни на секунду.
9
Стемран, поместье «Роза ветров», Техаон 5, 1415 В.Д., 5:05
– Я не смогу без тебя, – призналась она, потягиваясь. – Двадцать пять лет… и Умник, собака, постоянно клеился. Все руки об него отбила. Мне всё время чего-то не хватало. А теперь я знаю, тебя. Слушай, думай уже головным мозгом! Я не об этом!
– Чем умею, тем думаю. «Чего-то не хватало»…
– Ты чего такой обидчивый? – она уселась. – Бедная моя девочка, сколько ей с тобой возиться…
– Ты можешь ответить на один вопрос? Только не злись.
– Знаю. Ты про её природную мать. Да, она жива и здорова, знает, что её дочь работает здесь, уезжать не хочет, получает прилично и помогает своим родителям. Вот и всё, что их связывает. Тевейра два раза ездила к ним в отпуск. Больше не ездит.
Майер покачал головой.
– Тевейра – её дочь от нелюбимого человека. Встретились, приятно провели время, девушка не подумала, что первая близость может спровоцировать цикл раньше времени. Они никогда не думают. Банальнейшая история. Её не выпустили обратно, законы здесь такие – если ребёнок зачат на Стемране, здесь и родится. Было подозрение, что, если мамаша покинет Стемран, даже ненадолго, то избавится от ребёнка. Её не отпустили, работать отказывалась, жила на пособие. Меня вызвали принимать роды, я оказалась ближе остальных. Она сказала, что не хочет этого ребёнка, что она ей и так уже всю жизнь сломала. Я её удочерила в тот же день.
– Но почему Тевейра помогает им?
Мерона вздохнула.
– Ты же не идиот? Ну и зачем тогда спрашиваешь? Потому что. Потому что Тевейра порядочный человек. Всё, пошли, а то я что-то разозлилась.
Они вышли в коридор и столкнулись нос к носу с Тевейрой. Вполне бодрой и весёлой. Она перевела взгляд с доктора на мать и обратно.
– Со мной всё хорошо, – она посмотрела в глаза доктору. – Правда! Я по вам ужасно соскучилась! По обоим! Идёмте, мы там с Умником чай пьём и умные беседы ведём!
– Вейри! – укоризненно покачала головой Мерона.
– Он сам сказал так его звать! Ну идёмте же!
Она схватила их за руки и повела. Майер украдкой посмотрел на лицо Мероны и заметил на нём счастливую улыбку.
– Тьфу ты, – Мерона вздрогнула, когда из-за поворота вышел почтительно улыбающийся лакей. – Испарись!
– Мама, ну зачем! – огорчилась Тевейра. – Они такие забавные! Я даже поговорила с одним, так смешно!
– Мне не смешно, – сухо ответила Мерона. – Говорить нужно с людьми, а не с призраками. Ну и где Умник?
– Да здесь, здесь, – услышали они. – Прямо и налево, в библиотеку.
Там, действительно, в кресле у окна сидел Умник, и читал, нацепив на нос старинного вида пенсне. И он тоже любит старинные, настоящие вещи, подумал Майер.
– Вот это да! – ахнула Мерона. Рядом со входом стоял мольберт, а на нём был карандашный портрет Умника. Сидящего в кресле. Тевейра чуть-чуть польстила старому цинику, придала его лицу академическую солидность.
– Превосходно! – восхитился Майер, вполне искренне. Тевейра, стоявшая у мольберта, довольно улыбнулась, взяла карандаш и оставила подпись в правом нижнем углу. Контур листика, и в нём первая буква имени. Листик, подумал доктор. Снова лес. – Вы прекрасно рисуете.