Туманы Абвиалона
Шрифт:
— Нет! Не надо!
— Надо!
Последние слова я буквально прорычал. Мне осточертело ее сопротивление и бессмысленный лепет.
Резкий поворот, и девушка, вскрикнув, оказывается прижатой спиной к моей груди. Руку переместил от затылка к горлу. Я не сдавливал его, просто обездвижил желанное тельце.
Мы также стояли рядом с диваном, поэтому легко толкнув, я заставил ее прогнуться, едва ли не упасть на него. Вот так, идеально! Стянул платье, разорвал белье.
Рукой прошелся между бедер и замер… Хитрюшка. Играет со мной, а сама течет.
—
Я едва не урчал от удовольствия. От ощущения власти над девушкой. Над ее телом. И пусть она не моя, что доказывают многочисленные характерные синяки на ее теле, но сейчас она только в моей власти.
Кончал в нее, сжатый тисками бархатного лона. И смотрел. Смотрел и понимал. Слишком нежная… слишком ранимая… слишком хрупкая…
И очень сладкая.
***
Орлова Евгения. Крейсер «Отверженный». Кают-компания
Я не верила в происходящее.
Тело предавало меня. Реагировало на грубую ласку незнакомца.
Ненормальная реакция. Неправильная.
Перед глазами все поплыло, стоило только ему прикоснуться к моему лону.
— Влажная… Готовая… для меня, — едва ли не урчал он.
А у меня в голове сорвало планку. К черту все! Пусть и дальше целует, сжимает, ласкает, оставляет свои отметки. Мне это нравилось. Мне это было необходимо.
Да, да. Именно необходимо. Кто-тот глубоко внутри меня хотел именно его.
Жар, что успел разжечь во мне черноглазый блондин, поглощал тело, пробуждая инстинкты и потребность в удовлетворении. Я потерялась в собственных эмоциях, требующий освобождения.
И он мне их дал. Войдя с первого раза. Полностью. Во всю длину.
— А-а-а! – закричала, не сдерживаясь.
И как сдержаться, если испытываешь одновременно и боль, и наслаждение.
А дальше… толчки, рычание, стоны, вскрики. И знакомый взрыв, и звезды в глазах.
Спустя минуту мое тело оставили в покое. Ноги, не выдержав вес тела, подкосились и я упала на пол. Дыхание было сбитым, а перед глазами летали мушки…
А потом как сквозь толщу воды я услышала довольный голос, прозвучавший в пустоту:
— Искин! Открыть двери! – и потом уже мне: – Оденься, если не хочешь продолжения с другими.
Почувствовала, как на лицо упала тряпка, оказавшаяся моим платьем. С трудом успела натянуть перед тем, как меня вышвырнули в коридор. Сознание туманилось, но я успела дойти до своей каюты. Едва успела принять душ, чтобы смыть с тела следы страсти, прежде чем сознание погрузилось в темноту.
Глава 15
***
Орлова Евгения. Крейсер «Отверженный». Медицинский отсек
Мне снился яркий, красочный сон. И очень реалистичный. Я будто проживала свою жизнь заново. Жестокий и деспотичный отец, кроткая и нервная мать, наш уютный домик, друзья, знакомые.
Я словно смотрю немой кинематограф. Кадр чьей-то жизни сменялся новым кадром. Вот я учусь, взрослею. Вот пытаюсь отстоять своего питомца – маленького и пушистого зверька, но отец вышвыривает его на улицу. Льют слезы, обида… мама пытается успокоить, но ее страх перед мужем очень велик и ей не удается меня успокоить.
Новый эпизод и я получаю увесистую пощечину от отца. За что – не знаю, но боль ощущается как настоящая. Разве так бывает?
Вспышка света и вновь смена кадра. Теперь я вижу его – моего темноглазого блондина. Моего? Это вряд ли, хотя он мне понравился с первого взгляда. Вот довольный отец, заплаканная мать и радостный мужчина. Чему он радуется?
Вновь череда быстрых кадров. Теперь понятна его радость. Он купил меня словно рабыню. Привел в свой дом. Крики. Скандалы. Ненависть. Мое бегство.
Новый кадр и я в руках голубоглазого брюнета. Жгучая боль между насильно разведенных ног. Удар, еще удар.
Сквозь безмолвие прорывается незнакомое слово: анея.
Вспышка и новое действующее лицо. Драка, угрозы. Сердце разрывается от боли и ненависти к главным героям. Не хочу, не хочу, не хочу!
Шум, словно кто-то настраивает старый радиоприемник. Шум, от которого сводит зубы и бросает тело в невольную дрожь. И слова. Страшные. Безумные.
«Я проклинаю вас и прошу богов о милости! Свет и тьма никогда не сойдутся, а мучители мои на века разойдутся, пока душа моя не найдет покой. Пусть эти двое живут в тумане совершенного греха, пока не познают истину! Живут вместе, всегда рядом. Пусть видят друг друга, слышат, но никогда не прикоснуться. Пусть только светлая душа, способная подарить им невинное дитя, освободит их от моего проклятия!»
Фильм окончен. А дальше темнота… Спокойствие… Безмятежность…
Кто-то или что-то пытается вырвать мое сознание из странного сна, но у него ничего не выходит. Мне хорошо. Так хорошо, что не хочется возвращаться в реальность. Я словно парю в тумане, который обволакивает мое тело, словно объятия любящей мамы.
Мамы. А кто она – мама? Я не помню. Все смешалось в голове. Прошлое и настоящее. Разум будто в густом киселе, что варил мне дедушка.
Дедушка?
Вспышка и перед глазами новый фильм и новая героиня. Хотя нет, это, наверное, тоже я. Фильм страшный. Неправдоподобный. Пугающий.
Темный город из железа и бетона, серость и темнота. И только яркая звездочка, которая учит меня жить и не сдаваться. Звездочка, которая вскоре угасает.
Слезы. Боль. Одиночество. Смирение.
Хотя последнее спорно. Я ведь живу, борюсь, стремлюсь. Только для чего или кого — не понятно, но хорошо ощущаю, что так нужно, так правильно.
Вспышка и новый сюжет. Девушка на бетонном полу, а рядом… А рядом большой макет космического корабля. Такого большого, знакомого. Вокруг пугающая темнота и только свет от ручного фонарика едва освещает вокруг нее пространство.