Тунгусский метеорит
Шрифт:
«Марина – враг?! „Крыса“?! Не может быть! Это какая-то ошибка!» – внутренне Андрей еще сопротивлялся, но рука уже потянулась к автомату. Звук выстрела и острая боль в бедре бросили его на землю. Он зажал рану и повернулся на спину.
– Не дергайся, Андрюша, тогда немного ещё проживешь.
Над ним стояла улыбающаяся Марина с пистолетом в руке. Возле костра в неестественной позе лежал шаман. Марина откинула ногой автомат и оттащила в сторону рацию. Блинов зажал рану рукой: «Сквозное ранение – кость, кажется, не задета».
– Марина, зачем, почему?..
– А я не Марина, я – Софья. Софья Храпова. Зачем, почему? Лучше спроси –
– Постой! Так, значит, ты сама убила отца?
– А что, было бы лучше отдать его на истязание вам? Меня бы он ни за что не выдал, так вы бы запытали его до смерти. А так, он умер мгновенно.
– А как ты стала Мариной?
– Грустная история, Андрюшенька. Меня из лагеря забрала двоюродная тетка по материнской линии Софья Андреевна Ковалева. У нее умерла дочь, моя ровесница, а метрики остались. Не знаю уж, как тетка подкупила охрану, но из лагеря она меня вытащила. Воспитывала, как родную дочь, царствие ей небесное. А в тридцать шестом нашелся отец. Тетка подыскала ему комнату рядом. Так отец стал соседом. В том же году я вышла замуж за красавца поляка – Марьяна Здановского. А в тридцать седьмом вы его убили!
– Ты же говорила, что твой муж умер от почечной недостаточности. Лгала?
– Чистая правда! Ему отбили почки в НКВД. Мой муж очень любил меня и, чтобы спасти меня и нашего будущего ребенка, придумал измену с соседкой и развод. Так я снова стала Ковалевой. Тогда, в тридцать седьмом, он понимал, сам работал в ЧК, что его возьмут, все равно за что. За то, что был образованный, за то, что из «бывших», за то, что поляк – бывал в Варшаве, значит, польский шпион. Найдут за что. А меня возьмут, вслед за ним, как жену врага народа. Он умер в тюрьме на третий день после ареста, а у меня случился выкидыш.
– А как ты стала предателем и японским шпионом?
– Не пытайся обидеть меня словом предатель. Кого это я предала? Страну? Эта страна двадцать лет, как хищный зверь, терзала меня и моих близких. Ничего удивительного, что и я превратилась в зверя, и шпионкой я стала добровольно. В тридцать седьмом отец боялся нового ареста, завербовался на Дальний Восток. А мне было все безразлично, я поехала с ним. А на Сахалине мой отец встретил старого знакомого, японского шпиона, которого он брал в 1905 году. Японец тоже его узнал. Этот старик, только под другим именем, занимался всё тем же. Отец доносить на него не стал, но и помогать тоже. Этот японец выдавал себя за китайца и держал чайную лавку. И отец частенько заходил к нему выпить рюмку другую рисовой водки. Они, вроде как, стали друзьями. Однажды я зашла в лавку и предложила свои услуги. А в сороковом, после краткосрочной подготовки в диверсионной школе под Харбином, я вернулась в Красноярск.
– А что вам понадобилось здесь на Чулакане? Ведь не за жемчугом же вы сюда пришли?
– За ним, за ним, Андрюшенька. Ах, да, ты же не видел его, – Марина полезла в карман и достала шарик, размером с вишню, и бросила его Андрею.
Тунгусская жемчужина медленно пульсировала разными цветами. Эти странные собаки, не сумевшие защитить хозяина, теперь сосредоточили внимание на руке Андрея и радостно заколотили хвостами по земле.
– Откуда она у меня? Мой отец был здесь в 1913 году. Он украл ее у одного из этих идолов, говорил, что она свободно лежала у того в ладошках. Только этот мерзкий шаман проклял этот жемчуг – всех, кто возьмет жемчужины, постигнут несчастья. А эти жемчужины имеют замечательные свойства. А что они вытворяют, когда их много! Отец видел и запомнил место. Андрюша, видишь, я была с тобой откровенна, ответь и ты на мой вопрос. На чем я прокололась, ну, кроме выхода в эфир с кладбища?
– На севших батареях от рации, выброшенных на помойку, остались отпечатки женских пальцев. Алехин вел поиск «крысы» в управлении, ну и вычислил тебя.
– Страшный человек твой Алехин, проверяет даже людей, помогающих ему!
– Ну да, ты помогла с архивами, поэтому мы почти ничего не нашли. Так значит, злобный китаец с сурикенами – это выдумка?
– Да, с самого начала. И потом, мне было выгодно находиться с вами и у вас на виду.
– Марина, или как там тебя, Софья, на что ты надеешься? Таманцев завтра возьмет твою банду, и тебе отсюда не уйти.
– Это мы еще посмотрим, кто кого завтра возьмет, и в этом мне очень поможет твоя рация. Сотрудничество не предлагаю – не хочу тебя оскорбить. Мне жаль тебя убивать, Андрюша, но ты мой враг. Любимый враг. Злая судьба – все, кого я любила – погибают. Можешь помолиться, если хочешь. Хоть своим богам, хоть вот этим идолам. Я подожду. Нет? Ну, тогда прощай, любимый!
Она подошла вплотную и навела на Андрея пистолет. Вдруг раздался тонкий свист, глаза Марины расширились, и она стала заваливаться на Андрея. В спине у нее торчала оперенная стрела. Лицо Андрея оказалось рядом с лицом Марины.
– Проклятый шаман достал меня даже с того света, – прошептала она, и глаза ее закрылись.
Андрей посмотрел в сторону костра. Рядом с мертвым шаманом стоял паренек с луком и стрелами. Собаки оцепенели, просто сидели и смотрели, переводя взгляды с паренька на Андрея. Паренек подошел и посмотрел на рану. Сходил в избушку, принес старинную четырехгранную бутылку с царскими гербами. В бутылке находилась какая-то бурая мутная жидкость.
– Пей! Не нюхай, пей! Нога заживет быстро!
Андрей приложился к бутылке, сделал насколько глотков. От вкуса и смрада у Андрея скрутило желудок. Его, наверное, вырвало бы, но он услышал смех паренька, и это Андрея разозлило. Эвенк отобрал бутылку у Андрея и вылил остатки жидкости ему на рану. Края раны запузырились пеной. Андрей взвыл от боли и стал искать Маринин пистолет. Боль стала утихать. Андрей взглянул на паренька. Парень развернулся и подошел к собакам. Потрепал их по загривкам и пошел куда-то за избушку. Собаки остались с Андреем. Андрей дотянулся до рюкзака, достал бинт и стал бинтовать ногу.
Паренек, тем временем, смастерил волокушу, привязал к ней шамана и поволок его в противоположный конец стойбища. Андрей подобрал с земли жемчужину и положил ее в нагрудный карман. В глазах Андрея стало все плыть. Андрей попытался сосредоточиться, он перевел взгляд на собак. С собаками творилось что-то неладное. Они дергались, вздрагивали, и у них стала укорачиваться шерсть. И вот уже перед Андреем сидело две лысых собаки. Теперь собаки сидели неподвижно, как глиняные скульптуры. Потом они потрескались и осыпались кучей шариков – черных жемчужин. Жемчужины покатились, потекли ручейком в речушку. Андрей закрыл глаза и покрутил головой. Открыл глаза и осмотрелся – вокруг никого не было. Только Марина со стрелой в спине.