Тупик Гуманизма
Шрифт:
– Что? – сощурился Порфирий. – Ментальная закладка?
– Да, босс. Внешняя насильственная мотивация психики через скрытое манипулирование.
– Вам известен канал влияния?
– Пока нет, босс. Музыку я не слушала, домашний театр не включала. Только с компьютером работала.
– Вы прекрасно знаете, мисс Кеггль, что наши компьютеры обладают мощнейшей защитой от внешних воздействий из сети, – строго сказал Литот. – Ни один хакер, ни один пси-манипулятор еще не смог взломать систему защиты федеральных органов правоохранения! Только призрак может пробраться
Изображение на экране не нашлось, что ответить. Конскрипция молча грызла белые лакированные ногти армированными зубами.
– Захар, – центурион поднял лицо к потолку. – А что у нас с фильтрацией закладок на компьтере?
– Стоят все десять уровней защиты. Фильтруются любые чуждые коды, которые могут содержать опасную информацию.
– Нет, компьютер тут ни при чем, – Литот медленно откинулся в кресле, положил холодный затылок на бежевый подголовник, задумчиво прикусил нижнюю губу. Потом блеснул глазами:
– Послушайте, квестор Кеггль… А как это было? Я имею в виду – желание пойти в казино? Просто внезапно очень захотелось играть?
– Нет, босс. Я долго боролась с этим желанием. Я держала себя в руках более четверти часа. Изо всех сил старалась не отвлекаться от работы, даже сделала инъекцию неоконцентрина, выпила с десяток чашек крепкого кофе…
– Пьете кофе? – Литот удивился. – Насколько помню, раньше вы его терпеть не могли.
– Да, раньше не пила его. Гм, просто мне установили новый кофейный аппарат в рабочем кабинете. Он варит просто замечательный кофе, очень качественный – кажется, чуть ли не из настоящих зерен, босс. Я успела полюбить кофейный напиток буквально за несколько часов.
– Подождите, – Литот приподнял голову. – До появления автомата вы не любили кофе. Тогда зачем вы его заказали?
– О, это не я заказала! Это подарок от фирмы, производящей кофейные автоматы. Приключилась очень милая история, – сказала Кеггль. – Они прислали поздравительное послание и сообщили, что мой номер Социального Договора оказался в списке выигрышных номеров ежегодной лотереи «Кофемания».
– Какая удача, – оскалился Литот.
– Признаться, ранее я никогда ничего не выигрывала. А теперь, представляете, после нашего брифинга в «Пантагрюэле» я прихожу домой – а в кабинете стоит новенький кофейный автомат! Впрочем… – она быстро заморгала, – простите, что отнимаю ваше время такими пустяками.
– Захар! – гаркнул Литот. – Захар, найди-ка мне быстренько список выигрышных номеров лотереи «Кофемания»…
– Я предвидел ваш запрос, профессор, – не без гордости сообщил домовой. – Должен вас разочаровать. Номера Социального Договора госпожи Кеггль в этом списке не значится.
– Так я и думал, – злобно улыбнулся Порфирий. – Госпожа Кеггль, мне думается, что я не ошибусь, если предположу, что у вашего кофейного автомата есть… экран? Монитор для вывода визуальной информации?
– Точно так, босс. Небольшой цветной экран, на нем высвечивается приветствие и список различных сортов кофе с подробной информацией…
– А также, наверное, рекламные ролики?
– Да, ролики ведущих фирм-производителей кофе… «Хороший до последней капли», «Сделай глоток удовольствия» и другие.
– Вы просматривали эти ролики?
– Зачем это мне? – «Бензопила» презрительно обнажила верхние зубы. – Конечно, нет.
– Однако вы не могли не видеть экрана, когда подходили к автомату за очередной чашкой кофейного напитка?
– Босс… ну разумеется, в поле зрения поневоле попадали какие-то фрагменты рекламных сюжетов… Впрочем, я не присматривалась.
– Мне все понятно, госпожа Кеггль. Позвоните своему домовому и прикажите ему прямо сейчас переснять эти ролики на цифровую камеру, а потом отослать эту копию на мой электронный адрес.
– Слушаюсь, босс.
– Я вижу, вы уже на улице Косыгина… Жду вас в моем кабинете через десять минут, – Литот тронул пальцем светящуюся кнопку, вмонтированную прямо в столешницу, и связь с кабиной такси прервалась.
Сделать цифровую копию видеоролика – дело четырех секунд. Еще за секунду электронное послание с вложенным файлом поступило на адрес центуриона.
– Так, Захар, отлично, – произнес Литот, поджимая ноги и устраиваясь в кресле поудобнее. – Теперь пролистайте этот рекламный мусор вдумчиво, кадр за кадром.
На экране замедленно, толчками посыпались гигантские кофейные зерна, проскакали арабские мамелюки с одинаковыми губастыми, как у калифорнийских педерастов, лицами. Шоколадной молнией шмыгнула худосочная латиноамериканка, потом возник молодой англосаксонский профессионал в белой рубашке и с бесцветными глазами, который сначала тупо глядел в финансовую газету, а потом с жадным оскалом впился в краешек маленькой чашки… Промелькнули такие привычные, с детства знакомые рекламные имиджи – лопающиеся от тяжести зрелых плодов мешки в трюме испанского галеона, утомленная молодая еврейка в белом пеньюаре, избавляющаяся от мигрени с первым глотком волшебного напитка, затем танцующие на блюдце энергичные папуасы…
И вдруг: белый фон и гигантские черные буквы на весь экран:
КОФЕ. Я ПОЛЮБИЛА ЕГО.
– Стоп! – едва не крикнул Литот. – Вот оно! Старый добрый прием: надпись повторялась через каждые 24 кадра. Порфирий просмотрел следующий ролик – там тоже была закладка, только новая, на этот раз красными буквами по желтому:
Я МОГУ РАССЛАБИТЬСЯ. НЕМНОГО. ВСЕГО ОДИН РАЗ
И наконец, третий ролик таил среди турецких фесок, раскаленных углей и верблюдов следующее:
РАБОТА ПОДОЖДЕТ. ПУСТЬ ВЕСЬ МИР ПОДОЖДЕТ. УДОВОЛЬСТВИЕ БЕЗ ГРАНИЦ. ВЕДЬ Я ЭТОГО ДОСТОЙНА.
«Любопытно», – улыбнулся Порфирий. Разработчики этих ментальных закладок не удосужились даже конкретизировать, чем именно должна развлечься жертва, какое конкретное «удовольствие без границ» ей нужно получить. С таким же успехом это могла быть выпивка, виртуальный секс, наркотики – все что угодно! Выходит, не обязательно заранее выяснять слабости будущей жертвы. Закладка была универсальной: чуткая к внешнему воздействию струна в душе объекта атаки сама отзовется на призыв, зашитый в рекламном ролике.