Туристка

Литошко Мария

– Нелепость… – она в растерянности качала головой. – Так, Лена, присядь и просто выслушай. – Мама усадила меня на стул напротив себя, настойчиво сжав мою руку. – Чтобы написать хорошую картину, не обязательно сбегать в другую страну и, уж тем более, так далеко. Почему бы тебе не поехать в Санкт-Петербург к тёте Шуре? Она всегда тебе рада, и это прекрасная возможность сменить обстановку. И, по крайней мере, я буду спокойна за тебя.

– Мама, пойми! Минск, Питер… Что это меняет? Мне необходима новая обстановка. Даже любимое мороженое надоедает спустя время. Я уже не могу собраться

с мыслями, как раньше. Исчерпались все идеи. Надеюсь, это временно, но сейчас мне необходимо заглянуть за другие горизонты, – объясняла я. – Путешествие – весьма полезная для творчества вещь. А, впрочем, тебе трудно меня понять.

Мама знала, что попытка меня переубедить – дело тщетное. Упрямая до мозга костей, как мой отец, я никогда не отступала от задуманного. Однако, как всякая любящая мать, убеждённая в своей правоте, она упорно стояла на своём, вбивая мне в голову разумные, по её мнению, истины. Но я не стала продолжать бесполезный диалог. До чужого мнения мне не было дела. Голова уже успела наполниться новыми мечтами. Это похоже на процесс воскрешения, и я чувствовала, что оживу окончательно, когда приеду туда.

Туристические агентства засыпали всевозможными предложениями с вариантами отдыха в Марокко. Перелёт, отель, море и полный пакет включённых в тур услуг – идеально для любого нормального, стандартного туриста, но я не входила в их число. Моя нетипичная творческая профессия, которая, как я надеялась, станет единственной в течение всей жизни, требовала нетипичного путешествия. Я должна была прочувствовать новую страну сама, затеряться в ней, понять её подлинный характер. Именно поэтому предложения покупки полноценного тура были отклонены сразу. Взяла только билеты, оформила визу, а обратный билет купила для маминого спокойствия.

– Всего несколько недель, – утешительным голосом произнесла я, глядя в печальные глаза младшей сестры.

– Несколько… – протянула она. – Почему так долго? Это целая вечность!

Мы сидели на диванчике в гостиной, тесно прижавшись друг к другу, как когда-то в детстве. За окном уже темнело, а бьющий по стёклам ливень усиливал нависшую над нами необъяснимую грусть.

– Леночка, возьми меня с собой! – взмолилась Роза. – Мне восемнадцать, никто не будет против.

– Не могу, дорогая! Ты ведь знаешь, я еду работать. Одиночество поможет мне сосредоточиться. Никого с собой не беру. Через три недели мы снова будем вместе!

– В прошлый раз, уезжая в Португалию, ты тоже так говорила: «Всего пара недель», а сама задержалась на два месяца!

– В прошлый раз всё было иначе. Тогда в Порту у меня случился роман. Я не могла так скоро уехать! Он уговорил остаться. Чувства порой «отключают» голову, заставляют забыться.

– А вдруг и в этот раз случится так же?

Взгляд Розы стал таким серьёзным, что на секунду мне показалось, будто на самом деле младшей сестрой являюсь я. Это заставило меня улыбнуться.

– Нет, в этот раз такое не повторится, обещаю! После отношений с Антонио, кажется, я стала совершенно холодна. Сейчас все мои мысли только о творчестве. Но без вдохновения мне не создать новый шедевр, а для этого необходимо сменить обстановку. Именно за этим и еду.

Я поцеловала сестру в щёку, и её нежная улыбка согрела мне сердце.

Договориться об отпуске – не составило труда. Александр с пониманием отнёсся к моей просьбе, а потому не чинил препятствий. Уверенная, что совершаю правильный шаг, в своей душе ощущала окрыляющую радость. «Минск – Касабланка» – этот билет казался волшебным. Он являлся не просто пропуском в другую страну: я держала его, словно ключ к вдохновению, которое казалось потерянным.

– Всё! – С торжественной улыбкой я положила на стол билеты прямо перед маминым лицом.

Поддержать мой восторг она не смогла. Её глаза стали совсем печальными, а на билеты мама посмотрела так, словно прочла там смертный приговор.

– Прошу, мама, не смотри так! Можно подумать, я впервые куда-то уезжаю.

– Не впервые, однако в этот раз хочу, чтобы ты осталась дома!

– Не-е-ет… ну это невыносимо… – с тяжестью в голосе протянула я. – Похоже, никто меня не понимает. Какой ужас! А ведь я среди самых близких людей.

Мама встала из-за стола:

– Я и в самом деле не могу взять в толк, зачем ехать на край света, чтобы написать очередную картину! Ты прекрасно справлялась с этим здесь!

– Очевидно, не настолько прекрасно, чтобы впечатлить своими работами критика! У меня было чудное настроение. Спасибо, что его испортила! – Нервно схватив со стола билеты, я выбежала из гостиной, но мама направилась за мной.

– Пока ты была в городе, я поговорила с твоим отцом. Мне пришлось позвонить ему – в надежде, что найдётся хоть кто-нибудь, кто сможет вразумить тебя!

Не оборачиваясь и игнорируя её слова, я шла к своей комнате, но мама упорно следовала за мной.

– Он тоже против! Решительно против! Цитирую его слова: «Если Елена настолько сильно хочет сменить обстановку и освободить голову для новых идей, приглашаю её к себе в гости на целый месяц, и даже на два, если потребуется больше времени».

– Неужели? – с иронией ухмыльнулась я. – Это настолько мило! Боюсь расплакаться!

– Оставь свой сарказм, дочка! Даже твоему отцу стало плохо от мысли, что ты едешь на Восток совсем одна, да ещё и со «свободным» билетом – без тура и гида. Он в ужасе! – Глаза матери выдавали непередаваемое возмущение.

– С тех самых пор, как он переехал жить на Камчатку, прихватив свою любовницу, я принимаю решения сама. Благодарна отцу за помощь и участие, но ни он, ни ты, мама, в этот раз не сможете переубедить меня.

Звук открывающейся входной двери заставил нас обеих замолчать. Домой вернулась Роза, а в её присутствии мы старались не ссориться.

– Мама, моё решение окончательное. Вот билеты, – я вынудила её снова на них посмотреть. – Давай просто прекратим этот бесполезный разговор.

Моё упрямство оказалось сильнее уговоров мамы. С горечью в сердце ей пришлось принять своё поражение, тем временем как я, довольная победой, немедленно принялась упаковывать чемодан.