ТВари
Шрифт:
Плевать на Джона, думала Ирма, она была совершенно уверена, что все это снимается на скрытые камеры.
Но ведь Джон обещал главное: ни один из участников не снимет маски и парика, и кроме того, ни один из участников игры не проронит ни единого слова, таковы правила.
– Итак, дама выбирает, – объявил Джон и застыл в ожидании.
В принципе Ирме было все равно, с кем. Ни лица, ни роста, ни фигуры партнера не угадать. Кого выбрать – того, что под бронзовым Амуром возле камина, или того, что возле напольных часов с маятником?
Все
Ирма сложила веер и решительно указала им на господина под бронзовым Амуром.
– Мадемуазель Энигма выбирает господина Игрека, – громко объявил Джон.
Он подошел к инкрустированному круглому столику и, открыв шкатулку наподобие тех, в которых в давние времена господа хранили свои любовные письма, достал перевязанное ленточкой письмо, развязал его и принялся читать:
– Господин Игрек желает, чтобы мадемуазель Энигма совершила с ним соитие путем орального соединения чресел господина Игрека с губками и с язычком уважаемой мадмуазель Энигмы.
Тишина повисла в комнате. «Ах, как это гадко и неизобретательно», – сказала себе Ирма. Она была спокойна и знала, что не дрогнула ни единым мускулом, хотя это было неважно – лицо скрывала маска.
Музыканты на какое-то мгновение взяли паузу. И после положенного числа тактов начали третью часть концерта. Рондо…
Ирма безмолвно приблизилась к Игреку. Покорно опустилась перед ним на колени и стала ждать, покуда тот стянет тонкие белые перчатки. Когда он освободил от них руки, она почти узнала эти ладони… А когда они, эти ладони, легли ей на грудь…
Узнала ли она его? Нет, она не была уверена на все сто процентов.
Даже когда тот не сдержал условий и вскрикнул, она все равно не была уверена. Но этот Джон с его негодяями – они до всего могли додуматься.
А вот второго она не узнала, это точно. Даже мыслей никаких на его счет не возникло. Второй был перевозбужден предшествовавшим зрелищем и поэтому почти мгновенно испытал исполнение своего желания – поиметь мадемуазель Энигму на себе верхом.
Оба господина застегнулись, поднялись и поклонами поблагодарили ее.
Джон, приложив палец к губам, молча взяв мадемуазель Энигму под локоток и вывел ее из комнаты…
– Вторую половину моих денег! – срывая с лица маску, так что ее волосы рассыпались, разметавшись по плечам, потребовала Ирма, как только они вышли из комнаты. – Теперь я тебе ничего не должна, мы в расчете за наше дельце. Но с тебя еще и причитается, ты же говорил о сумме гонорара?
Ничего не говоря, Джон поклонился и протянул Ирме пачку зеленых банкнот.
На выходе ее ждал шофер Джона.
– Домой, – бросила Ирма шоферу и назвала адрес.
Привалилась бочком к дверце и попробовала заснуть.
Она не могла видеть, как удовлетворенных ею господина, оставшиеся в комнате,
По правилам игры «Сюрприз-Плезир» мистер Игрек, ее гражданский муж Игорь Массарский, только что проиграл триста тысяч долларов. Потому что не сдержался и выказал свои эмоции. Удивление и даже гнев.
Чего по правилам этой тонкой игры истинных ценителей искусства делать было нельзя.
– Представляешь, Джон, мы тут глядели в монитор, и представь, он до того момента, как она не сняла в прихожей маску, ее не узнал! – хохотал Махновский.
– Ах ты гнида! – крикнул Массарский и в полном бессилии откинулся в кресле.
Мах ржал как орангутанг.
– Это типа как игра в «Стоун Фэйс», – выдавил наконец Массарский. – Только ставки тут у вас, пожалуй, слишком…
– Зато кое-что узнал про свою женку, – похлопав приятеля по колену, с чувством сказал Махновский. – Кабы мне кто дал такой шанс узнать все про темные стороны жизни моей, я бы такому человеку, – и тут Махновский мотнул головой в сторону Джона, – я бы такому человеку не триста, я бы такому человеку все пятьсот бы дал.
– Пять котлет за минет собственной жены? – невесело усмехнулся Массарский.
– А ты думал, это того не стоит? – хмыкнул Махновский. – Ты бы потом на ее какой-нибудь тайной подлянке в сто раз больше бы мог потерять, а так – чем раньше про свою все хорошее узнаешь, тем скорее с ней расстанешься.
– Слабое звено? – спросил Массарский.
– Слабое звено, – кивнул Махновский. – От него, вернее от нее, надо избавиться.
А дома Ирму ожидал сюрприз. В холле ее встретил Дима Попов. Лицо его излучало официальную отчужденность.
– Плохие новости, Ирма, – сказал он.
– В чем дело?
Спросила, а интуиция ей уже подсказывала ответ.
– Игорь тебя выставляет, – ответил Лима, – он звонил и просил тебя с вещами отправить на твою московскую квартиру.
Правильно вещевала интуиция. Вот и все. Вот и кончился ее роман с Игорьком.
А Роза разбилась в своей почти новенькой «Пежо». Разбилась, когда ехала к себе в Бугульму похвастать машинкой перед родичами, перед одноклассниками. Зарайский так не хотел ее отпускать, так не хотел, все говорил: поезжай поездом, на кой черт тебе сутки за рулем сидеть?
Не послушалась, поехала. И лоб в лоб с КАМАЗом на трехсотом километре трассы и поймала свою судьбу Розочка.
ЭПИЛОГ
УБИЙСТВО В ПРЯМОМ ЭФИРЕ
If I could stick my pen in my heart
Spell it right over the stage
Would it be enough for your teenage lust
If it could ease your pane
Can V You see – this old boy is getting lonely?