Твердыня тысячи копий
Шрифт:
– Моего Гадеса, бедняжку, никто не понимает. У него просто… как бы это выразиться… игривый характер. Когда я его в первый раз увидел, он жизнерадостно лягал соседского жеребца через пробоину в ограде, и я сразу понял, что мы созданы друг для друга. Вот только с хвоста к нему приближаться не советую: он, как и всякий бывалый солдат, крайне не любит, когда кто-то заходит с тыла. Приложит в лоб копытом не хуже катапульты.
– Трибун также объяснил, отчего среди ваших турм так много пустых седел. Посоветовал подобрать тридцать конников из числа моих собственных людей и сформировать из них шестой эскадрон. Пожалуй, у меня даже сыщется
Слегка кивнув, Феликс весело улыбнулся.
– Нужен человек, обладающий талантом дипломата, чтобы из пехотинца сделать кавалериста? О да, трибун, как раз такой у меня найдется.
– Это ж надо, чего удумали! Да они что, издеваются?!
Дупликарий, назначенный декурионом Феликсом, с мучительно перекошенным лицом обходил строй добровольцев, горестно покачивая головой. На объявленный Скавром призыв пополнить нехватку конников откликнулись по два десятка людей из каждой тунгрийской когорты, да еще с пару дюжин легионеров вышли из Первой когорты Лената. Все они обладали кое-какими навыками держаться в седле, – что не мешало оставшимся пехотинцам осыпать их издевками и насмешками. Марк упорно держался своей центурии, пока, наконец, трибун Скавр не отвел его в сторонку и без обиняков приказал вызваться добровольцем:
– Во-первых, им все равно надобен командир, а ты, пожалуй, единственный на этом поле пехотный офицер, если не считать меня, у кого за спиной более-менее приличный курс обучения кавалерийским премудростям. А во-вторых – уж извини, что напоминаю, – твои вчерашние подвиги до такой степени раздули интерес к твоей персоне, что вот-вот пожалуют люди с неудобными вопросами. Горячо советую на время убраться с глаз подальше, и конный разъезд для этого отлично подходит. Можешь взять с собой моего Арминия: забавно было бы вновь увидеть его верхом, да и пользу он может принести немалую.
Безразлично кивнув, дескать, приказ ясен, Марк отсалютовал и направился к группе, встревоженно поджидавшей, чем именно обернется для них превращение в конников. Дупликарий Силий встретил центуриона ошалелым взглядом, после чего обернулся к добровольцам и вновь нацепил маску крайнего отвращения, которая свалилась с его физиономии при неожиданном появлении тунгрийского сотника.
– Кавалеристы? Да никому из вас не доверили бы и конюшни вычищать – кроме уважаемого центуриона, естественно, – когда я уже сидел в седле! Какие вы конники?! Вы – стадо вьючных мулов, пехтура по колено в навозной жиже! У кого есть мозги, пусть прямо сейчас возвращается в свою часть, чтобы я не тратил зря время и силы… Что, нет таких? – Он тяжко вздохнул и покачал головой. – Декурион, ты уверен, что так и надо?
Феликс сухо кивнул.
– Да, дупликарий. И хватит тянуть, не то все три когорты, которые на нас смотрят, перемрут со скуки.
Силий раздраженно приказал одному из людей выйти из строя, перекинулся с ним парой слов, а когда кавалерист со своей лошадью отошел в сторону и выжидающе там замер, вновь обратился к добровольцам:
– Итак, у нас набралось сорок семь увальней, которым вдруг захотелось пересесть на лошадиный круп. Свободных седел у меня только тридцать одно, да и то благодаря вчерашней переделке. Так что устроим простенькое испытание. Каждый из вас сядет вон на ту лошадку, – и он ткнул пальцем в сторону могучей кобылы, которую придерживал под уздцы одинокий кавалерист. Лошадь несла на себе полное боевое снаряжение, в том числе четырехрогое седло и кожаный шамфрон с бронзовыми наглазниками для защиты морды. – Тварь вполне смирная и вряд ли многих покалечит, если, конечно, вы не ринетесь на нее, будто собрались зарезать, как свинью… Центурион? Как насчет первым наглядно показать, чего мы от них добиваемся?
Марк подарил Силию цепкий взгляд. Дупликарий не выдержал и опустил голову, а сотник направился к лошади, на ходу оценивая ее силу и стараясь разгадать характер. Принял из рук кавалериста удила, поближе притянул голову животного, что-то негромко произнес на ухо и ласково потрепал по морде. Когда кобыла вроде бы перестала нервничать из-за появления незнакомца, Марк медленно шагнул к седлу, не переставая гладить холку и что-то говорить ровным, мягким тоном. Ухватившись за передний защитный рог, он одним махом – будто и не было на нем боевых доспехов – вскочил в седло, после чего обратился к добровольцам, которые не спускали с него глаз:
– Солдаты! Следите внимательно! Вы видите, что я сижу уверенно, но без натяжки, позволяю седлу свободно прогибаться под моим весом. Тогда защитные наседельные дуги постоянно прикрывают мои бедра, какие бы кульбиты ни выделывала лошадь. Есть и другая причина никогда не напрягать поясницу и ноги. Мало того, что это позволит надежно сидеть верхом и не сваливаться, так еще и делать это в течение длительного времени, потому что при любой иной посадке вас скоро скрючит от боли! Что же касается лихой скачки стоя, то подобные трюки советую приберечь для настоящей битвы.
Пока он говорил, кобыла стояла смирно, а после легкого понукания перешла на бодрую рысцу. Проделав полный круг, молодой сотник перекинул ногу поверх гривы и ловко спрыгнул на землю. Дупликарий Силий неохотно кивнул, поджав губы в прохладной улыбке.
– Очень хорошо, центурион. Приятно видеть офицера, который понимает лошадей. Посадка у тебя и впрямь легкая, ничем не уже любого из нашей алы. Хотелось бы, конечно, поглядеть, как ты управляешься с пикой, однако на сегодня с тебя хватит. Ну а теперь попрошу кого-то из вьючных мулов показать свои способности…
Поверх презрительного ворчания старшего кавалериста хлестнул жесткий и властный голос, так что даже декурион Феликс вскинул бровь.
– На пару слов, дуплекарий!
Неохотно подволакивая ноги, Силий приблизился к Марку и настороженно прищурился.
– Центурион?..
– Смотри вот сюда. Не оглядывайся.
С этими словами Марк дернул Силия за руку, разворачивая к лошади, после чего показал пальцем на подпругу, словно хотел что-то уточнить.
– А теперь слушай внимательно. Вокруг нас, дуплекарий, стоят тунгры.
Кавалерист нахмурился, не вполне понимая, к чему клонит офицер, в чьем голосе уже прорезались явственно угрожающие ноты.
– И что с того?
Марк только вздохнул, качая головой.
– Я так и думал. Ему невдомек, с кем он имеет дело… Что ж, тогда позволь тебя просветить. Если ты и впрямь служил в Петриане, то, думаю, не забыл историю с утраченным орлом?
Дупликарий еще хорохорился, но сейчас в его голосе ощущалась неуверенность. Этот незнакомый офицер, к тому же вроде бы из всамделишных кавалеристов, намекал на нечто крайне неприятное.