Тверская область: исторические заметки
Шрифт:
В Петрограде же тем временем начались погромы и грабежи, участились случаи мародерства. Восставшие убивали сотрудников полиции и армейских офицеров (те, как правило, оставались верны властям). Вечером мятежники разгромили Петроградское охранное отделение.
Царь осознал всю серьезность происходящего, когда было уже не то что поздно – бесполезно. Столица находилась под контролем революционной толпы, а Совмин во главе с князем Голицыным, по сути, расписался в своем бессилии. Тем не менее, формально Николай II по-прежнему оставался главой государства, а в его распоряжении была армия, насчитывающая миллионы солдат – не будем забывать, государь еще был и Верховным главнокомандующим. Поначалу в Ставке шла речь об усилении верных
Ситуация была фактически патовой: Российская империя вела боевые действия на фронте, а в самом ее сердце произошел государственный переворот. Штурм большого города войсками означал лишь одно – полномасштабную гражданскую войну. С другой стороны, сохранялась опасность того, что петроградское восстание распространится на соседние города, где находились воинские гарнизоны – Петергоф, Стрельня, Ораниенбаум, Кронштадт с его военно-морской базой. А наиболее страшной и непредсказуемой по своим последствиям была вероятность перетекания мятежа на армейские фронтовые части.
Но не будем забывать и о том, что отправленным на подавление мятежа войскам необходимо было время – не менее двух-трех дней. Это было слишком много, а ситуация в столице могла еще больше осложниться в любой момент. Тем временем Родзянко пытался хоть как-то сохранить в России монархию, предложив великому князю Михаилу Александровичу временно взять на себя властные полномочия, распустить Совет министров и потребовать от его царствующего брата манифеста об «ответственном министерстве». Но Михаил Александрович отказался, несмотря на уговоры председателя и других думцев.
Известно, что императору советовали немедленно принять решение о назначении нового главы правительства. Однако Николай II отложил этот вопрос до своего прибытия в Царское Село…
Смена власти
События продолжали развиваться самым стремительным образом, а царь по-прежнему медлил. Члены кабинета министров разошлись по домам, тем самым фактически завершив свою политическую карьеру, и недавно созданный Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов легко мог подхватить власть, которая буквально валялась на земле. Опасаясь этого, Временный комитет Госдумы проявил инициативу и в ночь на 28 февраля официально объявил о присвоении себе властных полномочий.
Утром генерал Хабалов, который пытался все это время подавить мятеж, телеграфировал в Ставку, что большинство находящихся в Петрограде войск перешли на сторону мятежников или сохраняют нейтралитет. Все вокзалы уже находились под контролем восставших, поезда не ходили, а по городу передвигались вооруженные шайки, стреляющие по прохожим.
К полудню революционеры взяли Петропавловскую крепость, гарнизон которой перешел на их сторону. Генералу Хабалову мятежники предъявили ультиматум, требуя освободить Адмиралтейство. Угроза была нешуточной – в распоряжении бунтовщиков теперь находилась крепостная артиллерия, и сопротивляться было бы сродни самоубийству. Хабалов перевел остатки верных царю войск в Зимний дворец, но и тот вскоре был занят вооруженными частями, посланными Временным комитетом и Исполкомом Петросовета.
А пока государь поездом направлялся из фронтовой Ставки в сторону столицы, революция уже по факту свершилась, и первые мятежники стали появляться в Царском Селе. В руках самопровозглашенного органа власти оказался железнодорожный телеграф и все Министерство путей сообщения. Начальникам станций предписывалось немедленно сообщать о поездах с вооруженными солдатами, движущихся в сторону столицы, задерживать их и не пропускать вплоть до распоряжения Временного комитета. А благодаря телеграмме, разосланной комиссаром Бубликовым, о восстании в Петрограде узнали по всей стране. Стоит, конечно, отметить, что речь в данном случае идет
Новая власть быстро освоилась, а ее полномочия 1 марта (14-го по новому стилю) уже были признаны Францией и Великобританией. В тот же день восстала Кронштадтская военно-морская база, а из Москвы пришла телеграмма, гласившая о том, что в Белокаменной тоже «полная революция». Начались аресты высших офицеров и царских министров – в частности, был заключен под стражу Владимир Сухомлинов, военный министр империи. Стоит отметить, что его арест был произведен, по большому счету, с целью предотвращения самосуда – пожилого генерал-адъютанта считали главным виновником «Великого отступления» русских войск в 1915 году.
И вновь я не могу не указать возможную историческую развилку. Пока государь безуспешно пытался пробиться в Царское Село и был вынужден остановиться в Пскове, с ним встретился Главнокомандующий Северным фронтом генерал Николай Рузский. Доложив о беспорядках в Москве, офицер посоветовал Николаю II учредить новое правительство, ответственное перед Госдумой. Однако Романов не мог принять вариант с конституционной монархией – мол, такой государь лишь царствует, но не управляет. Конечно, это не стоит воспринимать только лишь как желание сохранить за собой единоличную власть – Николай говорил еще и об ответственности монарха. По сути, он был прав: в случае перехода на конституционную модель русский царь был бы лишь красивой вывеской, а все властные полномочия перешли бы к «ответственному министерству». Но давайте говорить откровенно: для отечественной монархии в 1917 году это был единственный выход. Николай II как правитель был слаб, а его позиция по отношению к разросшемуся мятежу великолепно эту слабость подчеркивала. Император, конечно, готов был пойти на некоторые послабления – в частности, сделать Родзянко премьер-министром и даже позволить ему частично сформировать кабинет. Но это были бы, как мы понимаем, лишь полумеры. И похоже, что и тогда это понимали все, кроме самого царя.
А тем временем в Петрограде Родзянко и его соратники уже сами наметили состав будущего правительства. Во главе его должен был встать князь Георгий Евгеньевич Львов. В ночь на 2 марта в Таврическом дворце прошли переговоры представителей разных политических партий – Временный комитет всерьез обсуждал состав нового правительства и условия сотрудничества с ним других сил.
Однако в революционном Петрограде уже сложилось своего рода двоевластие, и серьезным конкурентом Временного комитета был Петросовет. Утром 2 марта последний опубликовал собственный указ, не согласованный с думцами, о подчинении себе Петроградского гарнизона. Тем самым Временный комитет лишался возможности использовать военных в своих интересах. А в решении политических дел солдаты теперь должны были подчиняться не офицерам, а собственным выборным комитетам и Петросовету. Фактически в руках последнего была сосредоточена реальная власть – почта, телеграф, телефон и железные дороги, а также войска. И Временное правительство, учрежденное Временным комитетом Госдумы, как справедливо отмечали современники, могло существовать до тех пор, пока это было интересно Петросовету.
Вопрос же монархии уже был «поставлен ребром» – когда генерал Рузский проинформировал Родзянко о результатах разговора с императором, председатель ответил, что уже поздно. Он подчеркнул, что государь не отдает себе отчета о происходящем, и «страшнейшая» революция будет погашена только при уступках, могущих «удовлетворить страну». Николаю II было предложено отречься от престола в пользу несовершеннолетнего сына Алексея Николаевича при регентстве великого князя Михаила Александровича. В противном случае под вопрос ставилось существование уже самой России как государства – не будем забывать, что продолжалась Первая мировая, а действующая армия разваливалась.