Творчество и потенциал. Выпуск 4
Шрифт:
Все это длилось несколько секунд.
– У меня только один вопрос… – Незваный визитер отнял руки от женской шеи. – Почему ты тогда не выдала меня?
Девушка судорожно схватилась за горло. Она стала растирать и разминать место, где только что были мужские пальцы, будто кожа смялась и ее непременно надо было расправить. Глаза метались по лицу молодого человека.
Кто он?.. Сумасшедший, маньяк, грабитель?.. Что он спросил?.. Она его не знает.
Нет! Она его знает…
– Эжен?.. Это же ты… Вы?! Эжен?..
Он почувствовал приятную слабость в теле, которая всегда настигала его после приступа агрессии. Нина же, бледная и испуганная, стояла, боясь пошевелиться. Она прокручивала в голове варианты развития событий.
Он пришел убить ее, и надо срочно звать на помощь?..
Этот выросший мальчик – избалованный и заносчивый отпрыск де Сен-Роша, ее первое и странное рабочее место в Париже… во Франции, куда она стремилась и сумела попасть, как только стало возможным уехать из Советского Союза легально. Эту подвернувшуюся вакансию она привыкла считать тем, что на ее родине называют «первый блин комом».
Нина с брезгливостью вспоминала об этом мальчике еще некоторое время после увольнения и приложила немало стараний, чтобы забыть.
Он стал высок, красив и еще более надменен, чем был в отрочестве.
И стал опасен.
– Мне ваша жизнь не нужна. Я еще никого не убивал, мадемуазель, и… не хотел бы начинать с вас.
На языке вертелся ехидный вопрос – не пришел ли он просто, чтобы поздороваться, но Нина все еще была напугана и благоразумно промолчала.
Эжен явно ожидал от нее какого-нибудь словесного выпада, а когда не услышал, сказал:
– Я оскорблений не забываю! Предлагаю вам за них со мной расплатиться… Вы поможете мне встретиться с отцом. Я нашел его, но совершенно не представляю, каким образом наладить с ним контакт.
– Я?! Мне… помочь вам?.. – Нина прочистила горло, потому как голос ее был таким же сдавленным, как несколько минут назад ее шея. – И как вы это представляете?..
Эжен стоял напротив нее в расслабленной позе. Вдруг он резко поднял руку к ее лицу. Девушка вздрогнула. Юноша усмехнулся, поднял вторую руку, уже медленнее, и стал медленно стягивать перчатки прямо перед носом Нины.
– Вы боитесь меня… Иначе бы сразу отказали и стали бы звать на помощь. – произнес Эжен рассудительно, самым будничным тоном, глядя Нине в глаза, как если бы проводил лабораторные опыты или оповещал больного о его диагнозе.
Нина вряд ли представляла, как подавленно она сейчас выглядит. Она всеми силами старалась бороться с паникой, которая полностью ее охватила и заставила тело предательски дрожать.
Почему она была так беспечна и легко открыла дверь, даже не поинтересовавшись, кто за ней стоит?..
Последние несколько лет Нина жила спокойно, чувствуя себя самостоятельной. Ей было за что уважать себя. Она всего добилась сама. Приехала в Париж без денег и знакомств, выдержала все перипетии трудного периода адаптации.
У нее была работа – Нина слыла очень хорошим переводчиком-синхронистом, и она даже побывала замужем. Причем, в отличие от подружек с похожей биографией, муж был не фиктивный – тут ей опять повезло: веселый парень, художник, инфантильная личность, живущая на деньги мамы и в доме мамы. Их брак был спонтанным решением, они быстро это поняли и разъехались. Разводиться он не хотел: экономил на налогах, и Нине это было на руку – она могла работать, хотя не имея гражданства, зато будучи замужем за французом.
И вот она стояла сейчас перед этим почти подростком… и боялась.
Нина перебирала в голове возможные варианты выхода из сложившейся ситуации. Она вспомнила, что буквально на днях видела по телевизору, как психолог рассуждал о грамотном общении с неадекватными людьми, маньяками… Он говорил уверенно что-то важное и конкретное, но она слушала его рассеянно, увлеченная книгой, которую читала. И все же…
– А… ваша мама? Она… Может, логичнее ей это сделать… в смысле, познакомить вас с отцом?
Эжен холодно посмотрел на нее. Нине показалось, что его серые глаза стали совсем прозрачными.
– Вы дома готовите? – Он повернул голову в сторону дверей, ведущих в комнаты из прихожей.
– Что?..
– У вас еда есть? Я бы что-нибудь съел… – Эжен направился в сторону одной из дверей. – Кухня здесь?
– Да… – только и смогла сказать Нина.
– Идите сюда и дайте мне поесть. – Эжен вошел в кухню, и голос его слышался слабо. Он, вероятно, понял это и стал говорить громче: – Моя мать умерла. Это ведь естественно… Люди умирают. А вы меня спросили о ней, чтобы отвлечь, вызвать во мне человеческие чувства? Я об этом читал… давно. Это не работает. Есть статистика!
Тут Эжен выглянул из двери кухни и улыбнулся Нине так открыто и доброжелательно, что все случившееся несколько минут назад могло сейчас показаться розыгрышем, шуткой… чем угодно, только не реальностью.
– Я не маньяк, мадемуазель! – Юноша вышел из кухни.
В его руках блестел нож, взятый, несомненно с кухонного стола. Он был похож на подростка, который зашел в кухню сделать себе бутерброд.
Эжен, все так же улыбаясь, посмотрел на нож в своей руке, сделал шаг к Нине и добавил совершенно серьезным тоном:
– Я же объяснил вам, зачем пришел… Черт!
Нина сползла по стенке и упала на пол без чувств в шаге от входной двери в квартиру.
Эжен подошел ближе, наклонился, внимательно посмотрел на девушку, затем на входную дверь… Дверь оказалась не заперта.
Он тут же устранил эту оплошность, захлопнув ее.
Римма Байтимирова
Родилась в г. Орске Оренбургской области России.
По первому высшему образованию – инженер-строитель, по второму – юрист. Всю жизнь посвятила своей семье, воспитав двоих прекрасных сыновей и с удовольствием работала – в основном по первой профессии.