Творец Бога
Шрифт:
Дэш громко ахнул, точно от удара в живот.
Кира взглянула на него и понимающе кивнула:
– Добро пожаловать обратно, в мир слабоумных.
На лице Дэвида застыло безутешное выражение.
– Я чувствую, будто меня ослепили, – прошептал он.
Кира кивнула.
– Через десять минут все покажется сном, и ты перестанешь так переживать.
Дэш порылся в памяти. Сохранил ли он хоть что-нибудь? Он успокоился, когда понял: некоторые идеи, придуманные в разогнанном состоянии, все еще с ним, хотя сейчас их логика была недоступна
Он снова задохнулся.
Затем вспомнил еще один удивительный вывод, к которому пришло его сверхинтеллектуальное альтер эго: он влюблен в Киру Миллер.
– Что случилось? – встревоженно спросила Кира.
Дэш обернулся к ней. Он смотрел в ослепительные голубые глаза женщины и сейчас, когда его альтер эго высветило все чувства, понимал: это правда. Он влюблен. Или, по меньшей мере, увлечен Кирой. Вся его сущность грелась в ее лучах. Она была наркотиком, к которому Дэш пристрастился без собственного ведома или согласия. Награда захватывающего дух интеллекта была высока, но и у примитивного мозга была своя награда.
– Ничего, – прошептал Дэвид. – Извини.
Кира казалась озадаченной, но ничего не сказала.
Дэш знал: он может вечно смотреть на ее прекрасное лицо. Кира действительно была необыкновенной женщиной. Но сейчас нет времени для этих иррациональных порывов. Нужно сосредоточиться только на одном – на выживании.
Дэвид оторвал взгляд от женщины и стал смотреть на дорогу.
– Как твоя голова? – озабоченно спросил он.
– Кажется, лучше, – неуверенно ответила Кира.
Дэш подозревал, что она врет, но решил не развивать тему.
– Не пройдет много времени, как Сэм узнает, что случилось на явке, и нацелит сюда спутники, – сказал он. – Поэтому в ближайшей перспективе наша задача – оказаться как можно дальше отсюда.
Будто подчеркивая свою точку зрения, он прибавил газу.
– А что с последующей перспективой?
– Нам нужно выправить игру. Пришло время для радикальных действий. И тут не обойтись без Коннелли.
В ответ Кира достала мобильный телефон, двойник которого остался у полковника, и раскрыла его.
– Ты уверена, что сигнал нельзя расшифровать? – просил Дэш.
– Абсолютно уверена, – сказала она.
Женщина нажала кнопку быстрого набора и передала телефон Дэвиду.
Полковник взял трубку на первом гудке, и мужчины поздоровались.
– Какого черта с вами случилось? – с беспокойством спросил Коннелли.
Дэш нахмурился.
– Простите за радиомолчание. Мы вляпались в неприятности, но сейчас все в порядке, насколько я знаю. Будем считать, что мы говорим по закрытому каналу. Какая у вас ситуация?
– Мы все еще у моего друга-доктора, – незамедлительно отчитался Коннелли. – Меня заштопали, накачали кровью и болеутоляющими. Я хорошо поспал и уже пришел в форму. А Мэтт быстренько ввел меня в курс дела.
– Понял, – ответил Дэш. – Сейчас я намного лучше понимаю, с чем мы имеем дело.
– Насколько плохо?
– Я бы предпочел иметь дело с тем заговором с вирусом Эбола, о котором вы мне рассказывали.
Дэвид не стал дожидаться ответа полковника.
– Тем солдатам на поляне сказали, что вы продались. Дезинформация коснулась только этих парней или уже пошла в общий доступ?
– Сначала – вряд ли, но сейчас уже не знаю. Они отравили весь колодец. Военные считают меня предателем и сделают все необходимое, чтобы меня взять.
– Понял, – произнес Дэш. – Вы доверили этому врачу свою жизнь. Есть в Брэгге кто-нибудь еще, кому вы можете доверить жизнь? Человек, который имеет доступ к вертолетам и может их пилотировать?
Коннелли задумался и ответил:
– Да.
Дэвид вздохнул.
– Давайте я попробую по-другому. Человек из Брэгга, который безгранично вам доверяет. Человек, который поверит, что вас подставили, и рискнет ради вас карьерой и жизнью.
Мориарти наверняка подготовил на Коннелли убойный и непрошибаемый компромат. Не всякий человек поставит веру в друга выше компрометирующей информации, пришедшей с самой верхушки военного командования.
– Насколько я вообще могу быть уверенным, – после долгой паузы ответил полковник. – Но, думаю, скоро мы будем знать точно.
– Перед отлетом забросьте в вертолет все оружие и военное снаряжение, которое удастся добыть, – сказал Дэш. – Мы не знаем, что нам пригодится, поэтому чем больше, тем лучше… Не хочется излишне давить на вас, – помолчав, продолжил он, – но нам жизненно важно заполучить «вертушку». Я выдам полный отчет, когда мы увидимся, но поверьте – на кон поставлено все.
– Понял, – мрачно ответил Коннелли.
– Удачи, полковник, – сказал Дэш. – Наберите меня, когда будете в воздухе, и мы договоримся о точке встречи.
– Конец связи, – сухо произнес Коннелли и отключился.
Глава 38
Дэш выбрался на магистральное шоссе и ехал по нему минут десять, пока не заметил круглосуточный магазин. Помятый четырехдверный «Крайслер» с толпой мальчишек, изрыгающий хип-хоп на громкости, способной порвать барабанные перепонки, разминулся с машиной Дэша, оставив парковку у магазина пустой.
Они вошли в безлюдный магазин. Кира торопливо открыла флакон самого сильного обезболивающего и запихнула в рот двойную дозу. Дэш купил десяток глазированных пончиков, которые не уступали по плотности нейтронной звезде. Он прикончил два еще до того, как подошел к кассе, пожирая их с такой жадностью, будто от этого зависела его жизнь. Ему срочно требовалось компенсировать глюкозу, потребленную перестроенным мозгом, а гликемический индекс пончиков – скорость передачи глюкозы в кровеносную систему – давно вошел в легенды.