Творения, том 3, книга 1
Шрифт:
БЕСЕДА на слова апостола: "Ибо надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные" (1Кор.11:19)
1. Недавно это духовное зрелище наше было достаточно взволновано, когда я изображал вам словом Иерусалим плачущий и возвещающий о собственных бедствиях. Тогда я видел, как прискорбные очи ваши источали потоки слез, видел из этого сетования, что душа каждого была исполнена воздыханий и сокрушения. Приметив это, я тотчас прекратил такое прискорбное изображение, прервал свою речь, и удержал вопль, который готов был вырваться из сердца каждого. Душа, объятая печалью, не может ничего здравого ни говорить, ни слушать. Но почему теперь я напомнил вам об этом? Потому, что имеющее быть сказанным сегодня сходно со сказанным тогда. Как то направлено было к истреблению нашей беспечности в жизни и исправлению лености в действиях, - так точно и то, что мы скажем теперь о тщательном соблюдении догматов, может сделать нас более твердыми, во всем совершенными и достигшими, по слову божественного апостола, "в мужа совершенного, в меру полного возраста" (Еф.4:13). Тогда мы врачевали ваше тело, а теперь будем врачевать голову, тогда словами Иеремии, а теперь словами Павла.
Какие же эти слова Павла, которые предстоит нам объяснить сегодня? "Ибо надлежит быть", говорит, "и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные" (1Кор.11:19). Это - предмет не маловажный. В самом деле, если в виде совета Павел говорит: "надлежит быть и разномыслиям", то вводители ересей не виновны. Но это не так, не так; это - слова не советующего, но предсказывающего будущее. Как врач, видя больным человека, преданного объядению, пьянству и другим запрещенным делам, говорит, что это расстройство должно произвести горячку, - говорит не в виде закона или совета, но в виде предсказания о будущем, судя по настоящему; и как земледелец или кормчий, видя скопление облаков и удары грома с молнией, говорит, что эти облака должны произвести непогоду и сильный дождь, - говорит не в виде совета, но предсказания о будущем: в таком смысле и Павел употребила слово "надлежит". Так часто и мы, видя людей ссорящихся между собою и осыпающих друг друга тяжкими злословиями, говорим, что должно произойти между ними столкновение и заключение их под стражу, - говорим не в виде увещания или совета им - может ли это быть?
– но заключая по настоящему о будущем. Так точно и Павел не в виде совета говорит: "надлежит быть и разномыслиям", но предсказывая и пророчествуя об имеющем случиться. А что он не советует быть ересям, доказывают слова, которые сам он говорит: "но если бы даже мы или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема" (Гал.1:8).
Сам
– Павел говорит: это попущение нисколько не вредит тебе; если ты искусен, то еще более обнаружишься таким. Не все ведь равно стоять в правой вере тогда, когда никто не поставляет преткновений и не соблазняет, или быть твердым и непоколебимым среди нападений бесчисленных волн. Как напоры ветров, колебля дерева со всех сторон, делают их более крепкими, если они хорошо и твердо укоренились; так точно и души, утвердившиеся на основании правой веры, какие бы ни нападали на них ереси, не развращаются, но делаются более сильными. А что, скажешь, бывает со слабыми, легко развращающимися и падающими? И они подвергаются этому не вследствие нападения ересей, а вследствие собственной слабости; разумею слабость не естественную, а происходящую от воли, достойную осуждения, наказания и мучения, которую мы сами властны исправить. Поэтому когда мы исправляем ее, то получаем похвалу, а когда не исправляем, то подвергаемся наказанию.
2. А чтобы ты убедился, что внимательным ничто не может причинить вреда, я постараюсь показать это и другим образом. Что может быть злее и преступнее диавола? Но и этот злой, коварный и имеющий великую силу, напав на Иова со всеми своими кознями и истощив весь колчан стрел своих на дом и тело праведника, не только не ниспроверг его, но сделал еще более славным. Так Иов не получил тогда никакого вреда от самого диавола; а Иуда, как нерадивый и беспечный, не получил никакой пользы и от общения со Христом, но остался предателем, после многих увещаний и внушений; причиною то, что не желающего (делать добро) Бог не принуждает и же заставляет, как Он поступил и с ним. Таким образом, если мы будем бодрствовать, то и диавол не может повредить нам; если же не станем бодрствовать, а будем беспечными, то и от полезного никогда не получим пользы, но даже потерпим величайший вред. Таково зло - беспечность. Так иудеи от пришествия Христова не только не получали пользы, но даже потерпели вред; впрочем не от Христа, а от собственной своей беспечности и нерадения. Об этом послушай, как говорит сам Христос: "если бы Я не пришел и не говорил им, то не имели бы греха; а теперь не имеют извинения во грехе своем" (Ин.15:22). Видишь ли, что пришествие Его лишило их прощения и отняло у них оправдание? Таково зло - не быть внимательным к себе и не настраивать себя, как должно. Тоже можно видеть и на телах; того, кто страдает зрением, и самое солнце обыкновенно помрачает, а здоровому и мрак не может вредить. Не напрасно я распространяюсь об этом, но потому, что многие, вместо того, чтобы обвинять собственную свою беспечность и исправлять свое нерадение и бесчувственность, не делают этого, но всячески изыскивают для себя разные оправдания и говорят: если бы не было диавола, то мы не погибли бы; если бы не было закона, то мы не грешили бы; если бы не было ересей, то мы не падали бы. Это - ложные оправдания и предлоги твои, человек! Внимательному ничто никогда не вредит, равно как спящему, беспечному и не заботящемуся о своем спасении ничто не приносит пользы. Это самое выражает и Павел, когда говорит: "дабы открылись между вами искусные", т.е. не смущайтесь и не бойтесь, ереси нисколько не могут повредить вам. Таким образом очевидно, что, если бы даже речь была об ересях, и тогда изречение его не представляло бы затруднения; оно есть пророчество, а не совет, предсказание, а не увещание; и слово: да означает следствие, а не причину. Но что теперь у него речь не о догматах, а о бедных и богатых, о ядении и неядении, о невоздержании и пресыщении богатых, и о забвении ими бедных, для этого позвольте повторить сказанное им несколько выше; иначе слова его не могут быть для вас ясными. Когда апостолы начали сеять слово благочестия, тотчас обратились три тысячи, а потом пять тысяч человек, и у всех их "было одно сердце и одна душа". А причиною такого согласия, скрепляющею любовь их и столько душ соединяющею в одно, было презрение богатства. "И никто ничего из имения своего не называл своим, но всё у них было общее" (Деян.4:32). Когда был исторгнут корень зол, - разумею сребролюбие, - то превзошли все блага и они тесно были соединены друг с другом, так как ничто не разделяло их. Это жесткое и произведшее бесчисленные войны во вселенной выражение: мое и твое, было изгнано из той святой церкви, и они жили на земле, как ангелы на небе: ни бедные не завидовали богатым, потому что не было богатых, ни богатые не презирали бедных, потому что не было бедных, "но всё у них было общее; и никто ничего из имения своего не называл своим"; не так было тогда, как бывает ныне. Ныне подают бедным имеющие собственность, а тогда было не так, но, отказавшись от обладания собственным богатством, положив его пред всеми и смешав с общим, даже и незаметны были те, которые прежде были богатыми, так что, если какая может рождаться гордость от презрения к богатству, то и она была совершенно уничтожена, так как во всем у них было равенство, и все богатства были смешаны вместе. И не отсюда только, но и из самого способа отдачи имущества можно видеть их благочестие. "Ибо все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам Апостолов" (Деян.4:34,35). Не сказано, что они отдавали в руки апостолов, но "полагали к ногам Апостолов" их, выражал этим уважение, почтение и благоговение, какое они имели к апостолам. Они считали это дело не отдачею, а больше получением. Это особенно и значит презирать богатство, это собственно и значит питать Христа, когда ты делаешь это не с высокомерием и гордостью, когда ты отдаешь так, как бы этим оказывая благодеяние больше самому себе, чем принимающему. Если же ты не так расположен, то и не давай; если ты не считаешь этого более получением, нежели отдачею, то и не делай подаяния. Об этом свидетельствует Павел и в другом месте, где он говорит так: "уведомляем вас, братия, о благодати Божией, данной церквам Македонским, ибо они среди великого испытания скорбями преизобилуют радостью; и глубокая нищета их преизбыточествует в богатстве их радушия. Ибо они доброхотны по силам и сверх сил - я свидетель: они весьма убедительно просили нас принять дар и участие их в служении святым" исполнили они (2Кор.8:1-4). Видишь ли, как он удивляется им более за то, что они с благодарностью, прося и умоляя, щедро отдавали свое имущество?
3. Поэтому мы удивляемся и Аврааму, - не только потому, что он заколол тельца и замесил муки, но и потому, что он с великим удовольствием и смиренномудрием принимал странников, выходя им на встречу, услуживая им, называя их господами, полагая, что он нашел сокровище бесчисленных благ, когда видел проходящим какого-нибудь странника. Таким образом, бывает двойная милостыня, когда мы даем, и притом даем с охотою: "доброхотно дающего", говорится в Писании, "любит Бог" (2Кор.9:7). Если же ты раздашь, хотя бы тысячи талантов, с гордостью, надменностью и тщеславием, то погубишь все, - подобно тому как фарисей, который отдавал десятую часть из своего имущества, но превозносился и надмевался этим, вышел из храма, погубив все. Не так было при апостолах, но с радостью, с веселием, и, считая величайшим для себя приобретением, верующие приносили деньги и считали вожделенным для себя, если апостолы удостаивали принять их. Как те, которым поручаются высокие должности и которые отправляются жить в столичные города, совершенно продают все свое имение и таким образом переселяются, так точно поступали и тогдашние люди, получив призвание на небо, в высшую столицу и в тамошнее царство. Они знали, что небо - истинное их отечество; и потому, обращая в деньги свое имущество, препровождали его туда чрез руки апостолов. Подлинно, крайне безумно допускать чему-нибудь из нашего имущества оставаться здесь, тогда как мы сами спустя немного времени должны переселиться отсюда; а что останется, то будет ущербом. Итак, пусть все наперед препровождается туда, где потом и мы будем жить всегда. Это представляя, верующие и отдавали все свое имущество, и совершалось двоякое доброе дело: они облегчали бедность нуждающихся, и свое имущество делали большим и безопаснейшим, перелагая сокровища свои на небо. От такого закона и нрава происходил тогда в церквах дивный обычай: все собравшиеся верные не тотчас уходили домой по выслушании учения, после молитв, после приобщения таин, по отпуске собрания, но богатые и более достаточные, принося с собою из дому хлеба и яств, приглашали бедных, устрояли общие трапезы, общие угощения, общие вечери в самой церкви, так что и от общения в трапезе, и от благоговения к месту, и от всего у них скреплялась любовь, и происходило для них великое удовольствие и великая польза. Бедные получали не малое утешение, и богатые великое благоволение как от питаемых, так и от Бога, для которого они делали это - и таким образом, приобретши великую благодать, уходили домой. От этого обыкновения происходило бесчисленное множество благ, а главное: в каждом собрании дружба их делалась более или более пламенной, после того как и благодетельствующие и благодетельствуемые соединялись между собою с таким дружелюбием. С течением времени коринфяне стали нарушать этот обычай; богатые, угощаясь между собою, презирали бедных и часто не ожидали приходящих позже, замедливших и задержанных житейскими нуждами, какие бывают у бедных. От этого случалось, что они, приходя поздно, со стыдом удалялись, так как трапеза была уже снята, потому что те спешили, а эти опаздывали. Поэтому Павел, видя в этом обстоятельстве много зол как в настоящем, так и в будущем, - потому что у богатых было презрение к бедным и великое пренебрежение, а у бедных недовольство и вражда к богатым, и много другого, что могло произойти от этих зол, - исправляет это дурное и прискорбное обыкновение. И посмотри, с каким благоразумием и кротостью он приступает к исправлению. Вначале он говорит так: "не хвалю вас, что вы собираетесь не на лучшее, а на худшее" (1Кор.11:17). Что значит: "не на лучшее"? Предки, говорит, и отцы ваши продавали свои имущества, поместья и владения, имели все общим и питали великую любовь друг к другу; а вы, которые должны были бы подражать им, не только не делаете ничего подобного, но и то единственное, что имели, потеряли, т.е. вечери, совершавшиеся в собрании. Потому он и говорит: "вы собираетесь не на лучшее, а на худшее". Те предоставляли в пользу бедных все свое имение, а вы, доставлявшие им только трапезу, и этой лишили их. "Во-первых, слышу, что, когда вы собираетесь в церковь, между вами бывают разделения, чему отчасти и верю" (1Кор.11:18).
4. Посмотри опять, как благоразумно он делает исправление. Не сказал: я не верю, или: я верю, но употребил среднее выражение: "отчасти и верю"; не вполне верю, и не вполне не верю; тому или другому быть, это совершенно в вашей власти. Если вы исправитесь, то я не верю; а если останетесь такими же, то верю. Таким образом он и не обвинил их, и обвинил; не обвинил совершенно, чтобы дать им надежду на исправление и время для покаяния, и не оставил без обвинения, чтобы они не остались при той же беспечности. Я еще не вполне поверил, говорит он, - потому что это, конечно, означают слова: "отчасти и верю". Так говорил он, желая расположить их к обращению и исправлению, чтобы они отклонили и его - верить, хотя отчасти чему-нибудь подобному касательно их. "Надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные". Скажи же: какие это ереси? Здесь слушайте со вниманием; не о догматах говорится в словах: "надлежит быть и разномыслиям между вами", но о несогласии при трапезах. Сказав, "надлежит быть и разномыслиям", он прибавил и то, в чем состоят эти ереси: "вы собираетесь, так, что это не значит вкушать вечерю Господню" (1Кор.11:20). Что значит: "вкушать вечерю Господню"? "Не значит", говорит, "вкушать вечерю Господню" разумея ту вечерю, которую Христос преподал в последнюю ночь, когда все ученики были вместе с Ним. На этой вечери Господь и рабы все возлежали вместе; а вы все - рабы, и между тем поступаете несогласно и отделяетесь друг от друга. Он не изгнал и предателя, - потому что и Иуда был тогда вместе с ними, - а ты отгоняешь брата. Вот почему апостол и говорит: "не значит вкушать вечерю Господню", называя Господнею вечерею ту, которая совершается в согласии и при общем собрании всех. "Ибо всякий поспешает прежде других есть свою пищу, так что иной бывает голоден, а иной упивается" (1Кор.11:21). Не сказал: один алчет, другой ест; но названием опьянения более трогает их. И там и здесь, говорит, неумеренность. Ты расторгаешься от пресыщения, а тот истощается от голода; ты употребляешь больше, чем нужно, а тот не получает и необходимого. Это двоякое зло, происходящее от нарушения равенства, он и называет ересями, потому что они враждебно были расположены друг к другу и производили распри, и один алкал, а другой упивался. Хорошо сказал он: "вы собираетесь". Для чего, говорит, вы сходитесь? Для чего это схождение, для чего общее собрание, если трапеза не бывает общею? Блага, которые мы получили, Господни: пусть же они и предлагаются нераздельно одинаковым с нами рабам. "Разве у вас нет домов на то, чтобы есть и пить? Или пренебрегаете церковь Божию и унижаете неимущих?" (1Кор. 11:22)? Ты думаешь, говорит, что оскорбляешь только брата; но это оскорбление распространяется и на место, потому что ты пренебрегаешь целой церковью. Церковью называется оно потому, что принимает всех вообще. Для чего же суетность дома твоего ты вносишь в церковь? Если ты презираешь брата, то постыдись места, потому что и церковь оскорбляется этим. И не сказал: лишаете неимущих, или: не жалеете неимущих, но что? "Унижаете неимущих", - выразил невоздержание их самым сильным образом. Бедного, говорит, не столько озабочивает пища, сколько оскорбление. Посмотри, как кротко он оправдывает бедного и как сильно укоряет богатых. "Что сказать вам? похвалить ли вас за это? Не похвалю" за это? Что это значит? После объяснения гнусности поступка, следует легкая укоризна; и весьма справедливо, - чтобы они не сделались более бесстыдными. Прежде, чем показать гнусность поступка, он высказал решительный приговор: "не похвалю"; а когда обстоятельно доказал, что они виновны во многих прегрешениях, он употребил легкую укоризну, предоставляя самим высказанным доводам и объяснениям произвести сильнейшее обличение. Потом обращает речь к таинственной трапезе, желая возбудить в них еще больший страх. "Ибо я от Самого Господа принял то, что и вам передал" (1Кор.11:23). Какая здесь последовательность? Ты говоришь об общей вечери, а между тем напоминаешь о страшных тайнах? Да, говорит, если эти духовные тайны, если эта страшная трапеза предлагается всем вообще, и богатому и бедному, не больше пользуется ею богатый и не меньше бедный, но всем одна честь, один доступ, и, пока все сподобятся и причастятся этой духовной и священной трапезы, предложенное не уносится, но все священники стоят, ожидая и беднейшего и нижайшего из всех, то тем более должно так поступать при чувственной трапезе. Вот почему он и напомнил о той вечери Господней. "Ибо я от Самого Господа принял то, что и вам передал, что Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взял хлеб и, возблагодарив, преломил и сказал: приимите, ядите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое; сие творите в Мое воспоминание. Также и чашу после вечери, и сказал: сия чаша есть новый завет в Моей Крови" (1Кор.11:23-25).
5. Далее, сказав многое о тех, которые недостойно причащаются тайн, сильно укорив и обличив их, и научив, что принимающие кровь и тело Христовы без внимания и как случится подвергнутся наказанию одинаковому с убийцами Христа, он опять обратил речь к предложенному предмету и сказал: "посему, братия мои, собираясь на вечерю, друг друга ждите. А если кто голоден, пусть ест дома, чтобы собираться вам не на осуждение" (1Кор.11:33,34). Посмотри, как незаметно он осудил их чревоугодие. Не сказал: если вы алчете, но: "а если кто голоден", чтобы каждый, стыдясь быть виновным в этих грехах, предварительно исправился. Заключил он речь угрозою наказания, сказав: "чтобы собираться вам не на осуждение", т.е. не в осуждение и на позор. Это не пища, говорит, это не трапеза, которая соединена со стыдом для брата, с презрением к церкви, объядением или чревоугодием. Это - не радость, а наказание и мучение. Вы навлекаете на себя великое осуждение, оскорбляя братьев, пренебрегая церковью, делая святое место частным домом чрез ядение пищи отдельно между собою. Выслушав это, и вы, возлюбленные, заграждайте уста тем, которые без внимания пользуются словом и учением апостольским, исправляйте тех, которые употребляют Писания во вред себе и другим. Вы узнали, о чем говорится в словах: "надлежит быть и разномыслиям между вами", именно о несогласии, бывшем при трапезах, так как "иной бывает голоден, а иной упивается". А вместе с правою верою будем являть и жизнь соответствующую догматам, оказывая великое человеколюбие к бедным, великое попечение о нуждающихся; будем производить духовную куплю и не искать ничего больше того, что нужно. В этом богатство, в этом приобретение, в этом неистощимое сокровище, - чтобы передать все имущество свое на небо и затем быть уверенным в сохранении отложенного. От милостыни мы получим двоякую пользу: ту, что уже не будем бояться за отданное имущество, чтобы разбойники, воры или негодные рабы не похитили его, и ту, что отложенное не будет оставаться бесплодным; но, как корень, посаженный в тучную почву, приносит ежегодно зрелые плоды, так и серебро, помещенное в руки бедных, не только каждый год, но и каждый день приносит нам духовные плоды, дерзновение пред Богом, прощение грехов, близость к ангелам, чистую совесть, радость духовного торжества, непостыдную надежду, дивные блага, которые уготовал Бог любящим Его и с теплою и пламенною душою ожидающим милости пришествия Его, которого да сподобимся все мы, прожив богоугодно настоящую жизнь, равно как и вечной радости спасаемых, благодатью и щедротами истинного Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава, со Отцом и Всесвятым Его Духом, во веки веков. Аминь.
БЕСЕДА о милостыни, произнесенная после того, как он (св. Златоуст) в зимнее время прошел и увидел на площади бедных и нищих, лежащих без призрения
1. С ходатайством праведным, полезным и почетным для вас предстал я сегодня пред вами: уполномочили на него меня, не другой кто, а живущие в нашем городе бедные, не словами, не голосами или мнением общественного совета, но жалким и самым горестным видом своим. Проходя чрез площадь и по улицам, и поспешая в ваше собрание, я видел много лежащих среди дороги людей, из которых одни без рук, другие без глаз, иные покрыты струпьями и ранами, и выставляли на вид те особенно члены, которые нужно бы закрывать по причине находящегося на них гноя, и почел крайне бесчеловечным - не сказать об них любви вашей, особенно когда, сверх сказанного, побуждает нас к этому и самое время года. Правда, и во всякое время нужно говорить о милостыне, потому что мы и сами имеем великую нужду в милости создавшего нас Господа; но особенно (это необходимо) в настоящее время, когда такая большая стужа. Летом бедные получают великое облегчение от самого времени года: тогда они безопасно могут ходить и нагими, потому что солнечные лучи служат им вместо одежды; они могут сидеть прямо на мостовой и спокойно проводить ночи под открытым небом; не имеют такой нужды ни в обуви, ни в вине, ни в большом количестве пищи, но довольствуются водою из источников, насыщаются одни самыми дешевыми овощами, другие небольшим количеством сухих семян, так как самое время года предлагает им готовую трапезу. А не менее этого, есть тогда для них и другое облегчение - в удобстве заниматься работами: в их-то особенно содействии нуждаются и строители домов, и возделыватели земли, и плавающие по морям. Что для богатых поля, дома и другие источники доходов, то для бедных - их собственное тело, и весь доход их от собственных рук, а больше ни откуда. Таким образом, летом они получают некоторое облегчение, в зимнее же время против них со всех сторон великая война и двойная осада, потому что внутри голод съедает их утробы, извне стужа сжимает и делает окоченелым тело их. Поэтому (зимою) они нуждаются и в большем количестве пищи, и в более теплой одежде, и в кровли, и постели, и обуви, и во многом другом; а что всего хуже, не имеют возможности заниматься и работами, потому что не позволяет время года. Итак, когда у них и наибольшая нужда в необходимом, а, сверх того, нет и работы, потому что никто их, несчастных, не нанимает и не приглашает в услужение, вот мы, взамен нанимающих, употребим в дело руки милосердных, взяв в сотрудники себе в этом деле Павла, истинного покровителя и попечителя бедных. Действительно, он так печется об них, как никто другой. Разделившись с апостолом Петром касательно учеников, он не разделился в попечении о бедных, но, сказав: "подали мне и Варнаве руку общения, чтобы нам идти к язычникам, а им к обрезанным", присовокупил: "только чтобы мы помнили нищих, что и старался я исполнять в точности" (Гал.2:9,10). И точно, во всех своих посланиях он заводит об них речь, так что не найдешь ни одного, в котором бы не было подобного увещания. Знал он, хорошо знал, как важно это дело, поэтому и присовокупляет наставление о бедных ко всем другим увещаниям и убеждениям своим, как бы полагая на здании прекрасную кровлю. Так сделал он и здесь: побеседовав о воскресении, и исправив все прочее, он обратил, наконец, речь к милостыне, и сказал: "при сборе же для святых поступайте так, как я установил в церквах Галатийских. В первый день недели каждый из вас пусть отлагает у себя и сберегает, сколько позволит ему состояние, чтобы не делать сборов" и пр. (1Кор.16:1,2). Смотри на мудрость апостола, как благовременно он коснулся этого предмета. Наперед напомнил о будущем суде и страшном оном судилище, о славе, которою облекутся праведные, и о вечной жизни, а потом уже предлагает слово и о бедных, чтобы слушатель, одушевившись приятными надеждами и сделавшись благорасположеннее, принял это наставление с большим усердием, когда в нем будет жив страх суда, и душа станет услаждаться ожиданием будущих благ. В самом деле, кто в состоянии любомудрствовать о воскресении и весь перенесся в будущую жизнь, тот почтет за ничто все настоящее, - и богатство, и обилие, и золото, и серебро, и драгоценные одежды, и удовольствия, и роскошный стол, и все прочее, подобное этому, а кто считает все это за ничто, тот весьма легко примет на себя попечение о бедных. Поэтому и Павел хорошо (сделал, что), приготовив наперед ум коринфян рассуждением о воскресении, предложил потом и увещание.
И не сказал: о милостыни же, бедным или к нищим, но: "для святых", научая этим слушателей почитать и бедных, когда они благочестивы, и презирать богатых, когда они небрегут о добродетели. Так он и царя назвал нечестивым и беззаконным, когда тот был врагом Божиим, и бедных - святыми, когда они скромны и честны. Нерона он называет тайною беззакония, говоря: "тайна беззакония уже в действии" (2Фес.2:7), а бедных, не имеющих и насущного хлеба, но питающихся подаянием, назвал святыми. А вместе с этим он и коринфянам тайно внушал не высокомудрствовать и не гордиться получением такого повеления, как будто бы они подавали (милостыню) людям низким и презренным, но твердо знать и уверять себя, что, удостаиваясь иметь общение в скорбях бедных, они получают величайшую почесть.
2. Между тем стоит труда рассмотреть и то, кто эти святые, потому что Павел упоминает об них не только здесь, но и в другом еще месте, говоря так: "а теперь я иду в Иерусалим, чтобы послужить святым" (Рим.15:25). Об этих же самых святых упоминает и Лука в Деяниях, когда, по поводу угрожавшего великого голода, говорит: "тогда ученики положили, каждый по достатку своему, послать пособие братьям, живущим в Иудее" (Деян.11:29). И в том месте, о котором я выше сказал, (об них же Павел говорит): "только чтобы мы помнили нищих, что и старался я исполнять в точности" (Гал.2:10). Когда мы, (говорит), разделились между собою, и я (взял) язычников, а Петр иудеев, то с общего согласия положили, чтобы это разделение не касалось бедных. В самом деле, когда они проповедовали, то проповедовали - один иудеям, а другой язычникам; но когда заботились о бедных, тогда уже (делали) не так, чтобы один заботился только о бедных из иудеев, другой - о бедных из язычников; нет, каждый из них имел великое попечение и о бедных, бывших между иудеями. Потому и говорит (Павел): "только чтобы мы помнили нищих, что и старался я исполнять в точности". Кто же эти бедные, о которых он говорит здесь и в послании к Римлянам и к Галатам, за которых просил и македонян? Это - бедные из иудеев, жившие в Иерусалиме. А почему он так заботится об них? Разве не было бедных и нищих в каждом городе? Почему же он к ним именно посылает и об них просит всех? Не без основания, не без причины и не по какому-либо пристрастию, но с доброй и полезной целью. Впрочем (для объяснения этого) надобно начать речь несколько издалека. Когда дела иудеев пришли в упадок, и они, распяв Иисуса, произнесли сами против себя этот приговор: "нет у нас царя, кроме кесаря" (Ин. 19:15), и уже подпали под власть римлян, - тогда они и не могли управляться сами собою, как прежде, и не были совершенными рабами, как теперь, но стояли в ряду союзников, и, хотя платили царям подать и от них принимали себе начальников, однако во многом пользовались и своими законами, и наказывали своих преступников по отечественным постановлениям. И что они действительно платили подать римлянам, это видно из того, что, искушая Иисуса, (иудеи) спрашивали: "позволительно ли давать подать кесарю, или нет?"; а Он, повелев им показать монету, отвечал: "отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу" (Мф.22:17-21). А Лука говорит, что и при храме (Иерусалимском) были военачальники и тысяченачальники. Это достаточно доказывает, что иудеи были подвластны римлянам. А что они пользовались и собственными законами, видно из следующего. Они побили камнями Стефана, не приводя его в судилище; умертвили Иакова брата Господня, распяли самого Христа, тогда как судья признал Его совершенно невинным и (хотел) отпустить. Поэтому-то он и умыл руки, сказав: "невиновен я в крови Праведника Сего" (Мф.27:24); и когда увидел, что они сильно настаивают, то не произнес сам приговора, но уклонился, а они, воспользовавшись собственною властью, сделали потом все. Часто нападали они и на Павла.