Творения
Шрифт:
Радостен праздник Рождества Христова, но радостен для тех, кто ждет его, кто помнит, что Христос пришел для страдания, что Он принял зрак раба, что Он пришел на землю, чтобы нас поднять на небо, как говорят святые отцы. Вот потому-то Святая Церковь дает нам эти образы веры и надежды. Надо молиться им, чтобы они дали нам свое упование, свое покаяние, свою веру.
Когда будем слушать ветхозаветные псалмы, покаянные молитвы — вдруг услышим песни Рождества Христова, услышим голос Божией Матери. Святая Церковь верит, что поскольку мы соприкоснемся с верой ветхозаветных праведников, постольку заставит встрепенуться нашу душу весть о рождении Спасителя. Тогда мы вместе с Божией Матерью предстанем пред Его яслями и будем служить Ему. Если не будет этого,
Зовет нас Святая Церковь, помолимся и мы, чтобы иметь образец покаяния, сокрушения о грехах, послушания Богу, — чтобы войти и поклониться лежащему в яслех Богомладенцу Христу.
Источник: Московские Епархиальные Ведомости № 11–12/2004
Из проповедей в подготовительные недели Великого Поста
НЕДЕЛЯ О МЫТАРЕ И ФАРИСЕЕ
…Подход у людей к Богу бывает различен в том смысле, что один несет Ему свои добродетели, гордясь ими, а другой, как поучает Антоний Великий, возлагает на главу грехи свои и с этой повинной головой восходит к Богу.
Для нас, не имеющих и помину о тех делах, которыми богат фарисей и которым Церковь призывает нас подражать, для нас, находящихся еще в гордости житейской, в гордости мирской — ибо мы гордимся даже не духовными своими богатствами, а только внешними дарованиями и способностями, одеждой — для нас особенно важно в дни, когда Святая Церковь через эти притчи приготовляет нас ко входу в Великий пост, понять, что даже молитва наша тщетна, тщетны добрые дела наши, если они совершаются не для Бога, а для мира.
Ибо и фарисей, как говорит Евангелие, любит все делать напоказ, желает председательствовать на сонмищах и предвозлежать на пиршествах, проповедовать и учить. Таким людям, а в особенности нам, не имеющим и дел фарисеевых, надо помнить, что «тщетна молитва тщеславного», тщетно всякое доброе дело, делаемое напоказ, бесполезна и добродетель такого человека, ибо она остается без наград.
Тщеславие в своей основе есть «упование на свое тщание» и «отвержение Бога», «отгнание Его помощи». Ибо, делая что-либо напоказ, я совершаю это вовсе не для того, чтобы воздать должное Богу, возвратить ему приумноженный талант — «Это Твое», но для того, чтобы люди меня хвалили. Этим я только утверждаю свое «я», ибо люди мне нужны здесь только для того, чтобы они мне воздали хвалу. Это «видимый» идол, как говорят святые отцы. Я служу здесь не Богу, а людям, но им-то служу не для них, а для себя.
Фарисей уже отвергает Бога, он приходит и говорит: Благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю… (Лк. 18, 11–12). Стало быть, я хорош. Ты меня создал, я еще Тебя благодарю. Твоя помощь может быть нужна тому мытарю, но не мне, я еще кланяюсь Тебе, но Ты мне уже не нужен. Это отношение человека, который во главу жизни ставит свое «я», свою добродетель.
Нам необходимо знать, с чем мы войдем в Великий пост. Из внешнего делания — наложения на себя поста, хождения в храм, долгих стояний — может ничего не выйти. Ибо тот же самый пост можно предпринять для себя, для своего тщеславия, не для Бога, а для того, что я так делаю. Такой пост, особенно если он напоказ — тщетен.
Мытарь и фарисей несут в себе оба истинное делание, но они в самих себе исключают друг друга. Фарисей исполняет закон и закон трудный, ибо нелегко следовать всем предписаниям закона, хотя бы и Ветхого, но тщетно это, ибо у него нет смирения, ибо это есть утверждение своего «я».
А мытарь, может быть, ничего не делает, никакими добродетелями еще не преукрашен, он не едет, как фарисей, на колеснице добродетелей, но он имеет смирение, то есть уже истинное христианское делание.
Одному Святому Отцу встретился диавол и сказал ему: «Во всем я подобен тебе, кроме одного: ты не спишь, и я бодрствую, ты постишься, и я ничего не ем, но ты побеждаешь меня смирением». Христово учение познается не делами, а смирением. Я могу накормить кого-нибудь во имя Божие, не приписывая ничего себе, и я буду иметь в этом случае истинное христианское делание. А если я буду делать то же самое, но по каким-либо другим соображениям, для каких-нибудь других целей, каковы бы они ни были, дело это будет делом не Христовым, а сатанинским.
Иди, обучайся и у фарисея, и у мытаря, говорит Святая Церковь: у одного учись его делам, но отнюдь не гордись, ибо дело само по себе ничего не значит и не спасает, но помни, что и мытарь еще не спасен, а является только более оправданным перед Богом, чем украшенный добродетелями фарисей.
Только если так пойдем, мы можем рассчитывать, что не напрасен для нас будет Великий пост. Ибо все мы, верно, не раз жалели, что тщетно мы иждиваем не только все житие наше, но в особенности пост. Каждую минуту можно проверить себя — кто ты таков — проверить на молитве. Христос не напрасно дал образы фарисея и мытаря на молитве, а не в делах. Молитва есть зеркало душевного устроения. Посмотрим на себя, на нашу молитву, и увидим, кто мы такие. И когда мы на молитве не будем благодарить Господа за свои успехи, а будем думать о массе своих грехов, которые один святой отец изобразил для поучения братии в виде огромного мешка песку, невидимого нам, так как он находится за нашей спиной, а не о грехе брата нашего во Христе, который он уподобил маленькой корзиночке, несомой перед собой: если наш духовный взор мы будем направлять на свои грехи и, вставая на молитву, будем просить о помиловании, как рабы неключимые, а не как служащие, которые по обязанности раскланиваются с начальством — тогда и молитва наша покажет нам наше устроение.
Смиряйте себя в эти дни, посмотрите на себя, на свою душу, какие в ней гадости, мерзости, обратите ваше внимание на те страсти и грехи, которые мы в себе носим и лишь стараемся скрыть от окружающих — только при этом условии можем мы идти к Господу, как блудные кающиеся дети, и просить, чтобы Он был милостив к нам грешным.
Пусть каждый из вас за эти дни выправит свою молитву, потому что без молитвы, без покаяния мы не христиане.
Умоляю вас, подумайте об этом. Мы обычно не так делаем. Если нет у нас дел, мы создаем их себе в мечтах и мечты начинаем считать за действительность. А мы должны смиряться. И если будем смиряться, тогда если и скорби придут к нам, мы будем только благодарить Господа: «Слава Тебе, потому что Ты смирил меня».
Нам необходимо заняться своей душой. Пусть и мытарь, и фарисей не пройдут мимо нас. Давайте, повинуясь Святой Церкви, подражать делам фарисея, но все хорошее приписывать не себе, а Богу, а все гадкое и скверное считать за свое.
Тогда не с пустыми руками войдем мы в Великий пост, и от всего сердца будем вместе с творцом Великого Канона — преподобным Андреем Критским — взывать: «Помилуй мя, Боже, помилуй мя».
Аминь.
НЕДЕЛЯ О БЛУДНОМ СЫНЕ
От недели о Мытаре и фарисее Святая Церковь ведет нас к неделе о Блудном сыне. Состояние, в котором находится мытарь, когда он взывает к Богу о помиловании и не только не помышляет о своих добродетелях, а не смеет возвести глаз своих к небу — это состояние еще глубже раскрывается в образе блудного сына.
Господь нас создал, мы в Господе живем и умираем без Него настоящей смертью. Мы поступаем обычно, как блудный сын, который, получив от отца имение, ушел от него на страну далече, думая, что со своими полученными дарованиями он проживет своими силами. Но в духовном отношении это есть смерть, ибо, по словам святых отцов, в Боге мы живем. Когда блудный сын возвратился, то отец сказал другому сыну, негодовавшему на радостный прием, оказанный брату: брат твой сей был мертв и ожил (Лк. 15, 32). Вот в состоянии отчуждения от Бога самое главное — это то, что мы не сознаем себя находящимися во грехе и забываем, каковы мы по самой природе.