Шрифт:
1
Олег
— Тебя там что, бесплатно еще и ублажили, светишься как яйца у кота. — ржет Павлик и сплевывает.
— Ага, и тебе советую, хоть раз сходить. — говорю с укором, так как он из тех, у кого при себе никогда нет денег. Но друзей вроде как не выбирают, протягиваю ему одну пачку.
— Брат! Ты же знаешь, как только будут, сразу отдам! Все до копейки! — привычно клянется.
— Конечно отдашь! — рявкаю я.
Хочу что бы он замолчал, и дал мне отойти. Не знаю что это было, но меня будто оглушило. Прямо посреди скучного, серого, плохо пахнущего и шумного зала. Будто
— Ей, Вар! Ты тут? — толкает в плечо Смол.
— Да тут я! — сбрасываю руку друга. — Проспался наконец?
— Это ты у нас робот! После ночи без сна, как огурец. Я не из тех.
— Да я уже понял! Считал? — спрашиваю бегло, пока остальной народ за пивом отошел.
— Да, тысячу восемьсот.
— Нормально! — резюмирую, в уме просчитывая сколько еще не хватает.
— Если бы ищейки не разогнали, можно было и трешку срубить.
— Да! Не будь у тебя такие длинные ноги, срубил бы суток пятнадцать!
— Меня тогда уже лучше на дольше, что бы отчим остыть успел, а то опять мамка ныть будет, что провоцирую.
— Когда у Вадимовича быть надо? — перебиваю к главному переходя.
— В десять, внутри.
— Понял. Тогда до вечера! — бьем кулаки и прощаемся.
После того как мы с Деном позарились на одно дело, сидеть здесь до первой зари уже не интересно. Пацанов не сильно в свои планы посвящаем. Ибо сейчас как стервятники налетят, со своими советами не прошенными. Как всё решиться — так и скажем, там уже не скроешь.
Пока домой иду, думаю какую отговорку на этот раз придумать, чуть ли не пальцы заламываю моля, чтобы домашние на ночных были. Но войдя в дом отчетливо ощущаю знакомых запах жареной еды.
Нет, не обломится мне сегодня.
— Где снова всю ночь лазил? Соседи камеру ставить хотят, думают что вор какой-то по ночам лазит. Мне уже стыдно им в глаза смотреть! — кричит мать из кухни, после того как выглянула в коридор и убедилась, что пришел её любимый сын.
Разводить беседу, объяснять и оправдываться не имеет никакого смысла. Я понял, когда молчишь — это заканчивается быстрее. Поэтому присев на хилый ДСП разуваюсь и иду в ванную. По дороге слышу как звонкий голос стреляет, словно пулями, об универе и что-то походу еще приплетает… но я уже не слышу, включив на полною мощность воду, мою руки, лицо и шею.
Вот сейчас и я чувствую что выдохся, если бы еще так живот от голода не сводило…
— На столе котлеты с макаронами! — летит мне в дверь вместе со стуком.
— Спасибо. — тут же отвечаю, так как запах жареного просочился и сюда.
Раньше, когда был брат, мы всегда ели вместе. Ждали друг друга. Мама из обычного обеда или ужина целый званный пир устраивала. Я и тогда не сильно понимал всех этих телодвижений вокруг обычного приема пищи. Сел-поел-свободен. Нет же, мы должны были поговорить, поулыбаться, обсудить… Мне лично вообще всё равно было, главное, чтобы моих сказанных слов хватило и меня отпустили, распинался один Макс, вываливая до мельчайших
Поэтому сейчас, когда сижу и ем в одиночестве, в очередной раз вспоминаю и радуюсь, что никто теперь в рот не заглядывает, собственно, как и не спрашивает, как прошёл мой день.
Помыв посуду, прохожу в свою комнату, у меня есть несколько часов. Ложусь, жмурю глаза, заставляя сознание провалиться в сон, но оно снова и снова заставляет вернуться в те несколько минут в магазине, когда пялился на клетчатую юбку и длинные ноги, но стоило кассирше ко мне обратится с просьбой показать документ, как девчонка повернулась, вскинула свои глаза и парализовала меня током. Нереальная, возбуждаюсь дико, мурашки по ногам пробегают такие, что хочется ими стену выбить. Наваждение какое-то.
И вместо того, чтобы отдохнуть перед очередной веселой ночкой, думаю о том, как её разыскать. Кажется, если способ не найду, она так и будет преследовать меня. Я ничего о ней не знаю, ни имени, ни даже голоса не слышал. Хоть бери и в полицию иди с розыском, фоторобот зато хороший смогу составить, кажется мой мозг будто сфотографировал её и при любой возможности выдает рандомные фотки тех пары секунд, что видел незнакомку. Вспоминаю примерное время, захожу в телефон и сверяю с уведомлением из банка о списании денег за сигареты. Было похоже, что она совсем малышка, школьница. Но я здесь всю жизнь живу, её раньше не видел. Новенькая? Снова шальные мысли голову дурманят и от важного отвлекают, но как их заглушить?
В нашем районе только две школы, определить из какой она, труда не составит. Смол, конечно, будет в бешенстве, но я себя знаю, всё равно с меня толку нет, пока голова другим забита, в данном случае — другой.
Проворочавшись, теряясь в догадках Кто она и Откуда, уснуть так и не получается. Одеваюсь и прислушиваясь к двери выхожу. Отец пришёл, снова на дира своего ругается. Тот машину новую только ему одному не выдал, отцу обидно, уже год грозиться уволится, да только отработав там пятнадцать лет, всё только такими претензиями дома на кухне и заканчивается.
— А ты куда? — басит отец, замечая меня при полном параде у двери.
— На работу.
— А нормальную найти не можешь?
— Пока нашёл только такую. — шнурую кроссы и выхожу, снова обрывая родителя. Ничего нового он мне точно не скажет, а я уже опаздываю, придется пробежаться.
Через пятнадцать минут встречаю у входа Смола, он же Денис Смоляков, мой лучший друг и в будущем — партнер.
Выкурив по сигарете, заходим в пыльное и прокуренное дешевым табаком помещение. — Пацаны! Заходите! — радо приветствует нас Александр Вадимович, владелец сего безобразия. На лице всё доброжелание и радость, снова бухой. Мы пожимаем друг другу руки и присаживаемся напротив.
— Пацаны, — окидывает нас взглядом, словно фокус наводит, — Тут такое дело… я же вам его пообещал, — разводит руками описывая пространство, — Но появились еще покупатели, и сумму больше, чем я вам озвучил, предложили. — я подаюсь вперед стиснув зубы, но рядом сидящий друг, призывает жестом подождать.
— Ты дослушай, острый какой! — ко мне обращается, заметив выпад. — Я свои обещания сдерживаю! Не сосунок! Но сроки придется сократить. Люди там не простые. А я и так хотел поскорее со всем этим разгрестись. У вас будет три недели.