Твоя навеки
Шрифт:
— Нет, я в девчоночьи игры не играю.
— Да пожалуйста, — бросила София. — Вы чувствуете запах эвкалипта? — Ее щеки раскраснелись. — Если бы я потерялась на море, и до меня каким-то чудом донесся этот божественный запах, я разрыдалась бы от желания попасть домой.
Она мелодраматично вздохнула.
Санти сделал выдох, пуская дым колечками.
— Я согласен, потому что этот запах всегда напоминает о лете.
— Я не слышу никакого запаха, все перебивает запах «Мальборо», — пожаловалась Мария, отгоняя рукой дым от
— Не надо сидеть внизу, — парировал он.
— Нет, Санти, это тебе не надо наверху!
— Ладно-ладно, — примирительно сказал он, и его светлые волосы упали на лоб. Они втроем улеглись на ветках, с нетерпением ожидая появления первых звезд на сумеречном небе.
Пони фыркали и переступали с ноги на ногу в тени развесистого дерева, терпеливо отмахиваясь от мух и москитов. Наконец Мария предложила отправиться домой.
— Скоро совсем стемнеет, — взволнованно проговорила она, седлая своего пони.
— Мама убьет меня, — вздохнула София, живо представляя, как разъярится Анна.
— И всю вину снова переложат на меня, — застонал Санти.
— Ну, Сантьяго, ты взрослый, ты должен заботиться о нас.
— Если твоя мама выйдет на тропу войны, Софи, то ее ничто не остановит. Мне бы не хотелось иметь к этому отношение.
Анна была известна своим крутым нравом.
София вспрыгнула на пони и уверенно повела его сквозь темноту.
На ранчо они отдали пони старому Жозе — старшему гаучо. Прислонившись к забору, он потягивал матэ из серебряной бомбильи. Жозе сидел с видом человека, который привык ждать и, для которого время имело второстепенное значение. Он с легким неодобрением покачал седой головой.
— Сеньорита София, ваша мама звонила нам весь вечер, — сообщил он. — Время такое опасное, что надо быть осторожным.
— Дорогой Жозе, не нужно так волноваться, ты ведь знаешь, что мне все сойдет с рук! — И она со смехом убежала вслед за Марией и Санти.
Как и ожидала София, Анна была в бешенстве. Увидев дочь, она выскочила, словно черт из табакерки. Анна махала руками так, как будто не могла себя контролировать.
— Где ты была?! — требовательно спросила она, и лицо Анны как будто бы слилось с цветом ее рыжих волос.
— Мы поехали покататься и забыли о времени. Я прошу прощения.
Августин и Рафаэль, ее старшие братья, лежали развалившись на диванах и насмешливо посматривали на сестру.
— Над чем вы смеетесь? Августин, не подслушивай! К тебе это не имеет ни малейшего отношения.
— София, какая же ты лживая, — не унимался он.
— Рафаэль, Августин, это не предмет для шуток, — отрезала мама, волнуясь.
— Немедленно отправляйтесь в свою комнату, сеньорита София, — добавил Августин.
Анна не была настроена шутить. Она взглянула на мужа, ожидая от него поддержки, но Пако обратил все внимание на сыновей, обсуждая предстоящий матч. Дедушка О'Двайер громко храпел в кресле, да от него бы все равно нечего
София нисколько не смутилась и ушла в кухню. Как она и надеялась, Соледад оставила ей тарелку горячего супа и вкусное жаркое.
— Пако, почему я никогда не могу рассчитывать на твою поддержку? — упрекнула Анна своего мужа. — Почему ты всегда принимаешь ее сторону? Я не могу справиться с этим сама.
— Моя любовь, ты так устала. Отчего бы тебе не отправиться в постель пораньше?
Пако взглянул на ее мрачное лицо. Он искал в ее чертах следы той девушки, на которой женился, и не мог понять, почему Анна боится быть самой собой. Где-то в пути он потерял ее и сомневался в том, что ему когда-нибудь удастся найти ее снова.
Ужин прошел в неловком молчании. Анна хранила обиженное выражение лица. Рафаэль и Августин обсуждали с отцом завтрашний матч так, словно мамы не было за столом. Похоже, все забыли, что отсутствовала София. Пустое место за большим обеденным столом уже становилось привычным делом.
— Роберто и Франциско Побито — наши главные соперники, — сказал Рафаэль с набитым ртом.
Анна хотела сделать ему замечание, но вовремя сдержалась, напомнив себе, что ее сыну уже двадцать три года.
— Они будут сидеть на хвосте у Санти, — подняв взгляд, обронил Пако. — Он лучший игрок в команде. Это означает, парни, что на вас лежит большая ответственность. Вы понимаете, о чем я говорю? Августин, тебе придется постараться. Очень постараться.
— Не беспокойся, папа, — ответил Августин, переводя взгляд маленьких карих глаз с отца на брата и желая продемонстрировать свою искренность. — Я не подведу вас.
— Надеюсь, потому что иначе я выставлю на поле вашу сестру.
Пако наблюдал, как сын недовольно поморщился, трудясь над телячьей отбивной. Анна громко вздохнула и покачала головой, но Пако даже не заметил этого. Поджав губы, она продолжала есть, храня молчание. Анна не без сопротивления приняла тот факт, что ее дочь играет с мальчиками в поло, однако мирилась с ним только до тех пор, пока это оставалось внутрисемейным делом. Про себя Анна решила, что только через ее труп София выйдет на поле, где будет играть семья Побито.
В это время София нежилась в теплой ванне, наполненной искрящейся белой пеной. Она лежала и думала о Санти, понимая, что думать так, как думала она, греховно и неправильно, ведь речь шла о ее кузене. Падре Джулио, наверное, сурово осудил бы ее, если бы знал, какие мысли приходят ей в голову и что все ее тело отзывается на них страстным желанием. А ее мать, наверное, только перекрестилась бы и добавила, что такого рода страсть противоестественна. Для Софии же не существовало желаний более естественных.