Твоя, только твоя
Шрифт:
Она действительно это знала. Клей без конца говорил об академии. Он собирал морские карты, атласы, книги о далеких землях и часами просиживал за ними. Он часто говорил о своем дедушке, охотно повторяя Мэри Элен рассказы о героизме адмирала Тигарта, которые слышал от матери. Престарелый дед был одним из его кумиров. Другим его кумиром был молодой морской офицер Дэвид Глазго Фаррагу, который был родом из местечка Кноксвилль, штат Теннесси, и которому, по мнению мальчика, была уготована великая судьба. Клей очень надеялся, что когда-нибудь
– Да, сэр, меня ждет военно-морской флот и дальние плавания! Смело вперед, к мысу Доброй Надежды, а оттуда вокруг света!
Он замолчал, потом мечтательно вздохнул и добавил:
– Ты сама можешь стать речным лоцманом!
– Я? – удивленно вскинула брови Мэри Элен. – Я не могу. Я же девочка! Какой ты глупенький!
– В самом деле?
Он вскинул брови, прикидываясь удивленным. Потом выразительно посмотрел на ее перепачканное лицо, на спутанные космы светлых волос.
– Да? Значит, ты сумела меня провести!
Он засмеялся и закрыл лицо руками, защищаясь от нее. Мэри Элен стукнула его и показала ему язык. Клей никогда не думал о Мэри Элен как о девчонке. Она была ему другом. То же самое было и с ней. Клей был ее приятелем, доверенным лицом, товарищем ее игр.
Много лет они вместе ходили в школу, вместе учились и играли, то есть вели себя так, словно были существами одного пола.
Но, наконец, наступил день – сначала он наступил для Клея, потом для Мэри, – когда они поняли, что принадлежат к разным полам.
Это открытие Клей сделал совершенно неожиданно в самый первый день нового года. Было очень холодно. Клей вышел из дома, чтобы встретить Мэри, которую он давно не видел, – Преблы отправились в Южную Каролину, чтобы провести Рождество с родителями Жюли, и должны были вернуться к вечеру 1 января 1845 года.
Когда на усыпанной галькой подъездной дороге Лонгвуда показалась знакомая карета, Клей выбежал навстречу.
Мэри Элен первой появилась из кареты. Ее светлые локоны сияли в лучах неяркого зимнего солнца. Девочка радостно соскочила на землю и побежала навстречу Клею. Она сделала это точно так же, как делала тысячу раз прежде. И так же, как прежде, обняла его за шею и звучно чмокнула в загорелую щеку.
Мэри крепко стиснула его и спросила:
– Ты скучал по мне?
Внешне Клей прореагировал точно так же, как всегда, когда его импульсивная подружка выражала свою симпатию.
Он сделал кислое лицо и устроил настоящий спектакль, старательно стирая кулаком со щеки ее поцелуй.
– Вовсе нет! – ответил он. – Я был очень занят.
Но сердце его не слушалось. Оно забилось неровно, пропустив несколько тактов.
Мэри Элен радостно хихикнула, схватила обеими руками Клея за руку и потащила в дом со словами:
– Нечего прикидываться! Я же знаю, что ты скучал по мне, так же как я по тебе! Скажи, что скучал, не то я тебя ущипну!
В конце концов, он усмехнулся:
– Ну, может, самую малость.
Клей долго не мог
К тому времени, когда Клею исполнилось пятнадцать, он уже был по уши влюблен в Мэри. Но он не сказал ей о своей любви. Он никому не сказал об этом. Он тщательно хранил свой секрет. Он будет хранить его долго – до тех пор, пока Мэри не повзрослеет и не поймет, что любит его, – если это вообще когда-нибудь случится.
Если нет, этот секрет умрет вместе с ним.
Последующие дни и недели Клей провел в сладком мучении. Они с Мэри по-прежнему проводили все время вместе, но теперь все изменилось.
По крайней мере, для него.
Каждый раз, когда она ему улыбалась, называла его по имени, дотрагивалась до него, мальчик чувствовал, как у него слабеют колени, и он с трудом преодолевал желание заключить девочку в объятия и прижать к своему неистово колотившемуся сердцу.
Наступило лето. С ним пришли новые мучения.
– Пошли купаться! – позвала его Мэри Элен в первый же теплый день, когда он пришел в Лонгвуд.
– Ах, нет… наверное, не стоит, Мэри…
– Но почему? Клейтон Террел Найт, я хочу знать, почему нет? – настаивала Мэри Элен.
Она не верила своим ушам. Ее прелестное личико с детским недоумением обратилось к другу.
– Мы ведь каждый год ходим купаться, как только потеплеет!
– Да, конечно, но… – Он замолчал.
– Что «но»?
Клей посмотрел в ее темные глаза, от которых так трудно было отвести взгляд, и покачал головой:
– Ты не поймешь!
– Я же не тупая, ты попробуй, объясни!
Он нервно рассмеялся. Мальчик не собирался объяснять ей настоящую причину. Вместо этого он сказал:
– Мэри, я просто не хочу идти, вот и все.
– Ну, ты и неженка, – беззаботно заявила она. – А вот я все равно пойду освежиться!
И тут же рванулась прочь. Клей схватил ее за руку и потащил назад.
– Ты прекрасно знаешь, что тебе не разрешается купаться одной!
– Знаю! – И Мэри Элен улыбнулась ему одной из своих самых ослепительных улыбок. – Поэтому, хочешь, не хочешь, тебе придется пойти со мной! Пожалуйста! Ну, пожалуйста, Клей!
И они пошли купаться на свое любимое место, на берегу. Они нашли его, пять лет назад. Здесь, за водоворотом, могучая Миссисипи образовала небольшую лагуну, укрытую в тени деревьев. Место было тихое, уединенное и находилось в трех четвертях мили от пристани вверх по течению. Дети считали ее своей. От реки их отделял отрог утеса Чикаро, и здесь им не была видна река, но и их никто не мог видеть. Устье лагуны было скрыто кустарником.