Ты будешь моей
Шрифт:
— Чуть не убил того, кто в тебя из бутылки эту херню вливал. Меня полоснули в процессе, а я просто нихера не чувствовал, прикинь? Накрыло. Сидел на нем и бил, — Ян сжимает и разжимает правую руку, кожа вокруг ссадин натягивается.
— Что тебя остановило? — осторожно спрашиваю, накрыв своей ладонью его сжатый кулак.
— Оттащили. Вчетвером, блять, — он усмехается, а я в ужасе.
Ни секунды не сомневаюсь, что все действительно могло бы закончиться констатацией смерти.
— У тебя теперь
— Да нам повезло походу. Там у следака дочь подсадили на какое-то дерьмо, он теперь звереет при одном упоминании. Раскатает, короче, в пыль и Пашу этого сраного, и шакалов его. Распишет все так, будто они между собой закусились. Эти вякать не будут, в камерах им еще подробнее объяснят, что к чему.
Я пользуюсь моментом и быстро задираю на Яне футболку. Повязка тянется от одного бока к другому, там буквально десяти сантиметров не хватает, чтобы она точно по всей площади от начала до конца легла.
В некоторых местах проступает кровь. Морщусь и сглатываю вставший в горле ком.
— Чудо… — звучит с осуждением. — Ну вот кто тебя просил?
— Тебе очень больно?
— Умираю тут, не видно что ли?
И как с ним разговаривать…
Меня начинает опять клонить в сон. Все-таки я из плоти и крови, восстановление точно займет какое-то время. Хоть бы за неделю оклематься.
Но, едва закрыв глаза, я подскакиваю на месте с мыслями о сестре. Сколько вообще сейчас времени? Диана же там места себе не находит — телефон мой остался в клубе или выпал где-то по дороге, я не помню, а сама старшая сестра шляется неизвестно где.
— Ты куда так подорвалась? — пальцы Яна забираются под толстовку, и я моментально покрываюсь мурашками, когда его подушечки чертят что-то непонятное по позвонкам.
— Что ты делаешь?.. — оборачиваюсь, спрашивая, стоит ему опуститься по голой спине к кромке белья.
Хорошо, что трусики все же остались на мне. Иначе Ян мог бы увидеть характерный шрам, от созерцания которого в его голове возникла бы куча вопросов.
— Тебе же приятно, — он не отнимает руку, продолжает нагло гладить меня, пользуясь своим положением.
Ему досталось, и я сейчас не могу применять силу.
— Нужно позвонить Диане, — объясняю ему свои мотивы. — Она наверняка волнуется за меня…
— Я уже все уладил. Мелочь в курсе, что ты проводишь горячие выходные с самым лучшим мужиком на свете.
— С кем?
— Со мной, естественно.
Нет, я сейчас не посмотрю на его боевую рану…
— Не напрягайся так, голова еще сильнее болеть будет. Шучу я, ложись обратно уже. Мирон ее предупредил обо всем, сама там потом что-нибудь придумаешь, если не захочешь рассказывать правду.
— А сколько сейчас? — заползаю под одеяло, стараюсь дышать ровно, потому что от резкого
— Около пяти. Есть не хочешь?
Получается, я проспала больше двенадцати часов… Что ж, после такой дозы запрещенных веществ это не слишком удивительно, я могла бы проваляться в постели и дольше суток.
Оглядываюсь по сторонам, чтобы получше разглядеть обстановку. Замечаю мелкие детали, вроде наручных часов на тумбочке и приоткрытой двери гардеробной. Она не слишком, но все же заполнена одеждой.
Ян здесь живет?
Я не задумывалась о том, где он остановился в Питере. И еще я не думала над тем, что он задержался в этом городе, хотя, насколько я поняла, изначально он собирался остаться на открытие и пару дней после него.
— Детка, отвисни. Что там говорит твой желудок, закажем что-то в номер или он от одного вида еды устроит фонтанированное представление?
— Вроде бы меня больше не тошнит, — пытаюсь прислушаться к себе. В животе только тянет немного, но, думаю, после такой ночи это нормально. Мне и правда стоит что-то пожевать, так хоть получится быстрее в себя прийти.
— Вот это твое «вроде бы» очень обнадеживает. Ладно, что ты хочешь? Яичницу с беконом? Может, жареный кусок мяса?
Я утыкаюсь в подушку, представив все это в голове. Бр-р, кажется, с отсутствием тошноты я погорячилась…
— Тут еще у них какая-то рыба была под соусом из жирных сливок и с чесночным картофелем…
— Ты что, специально издеваешься?! — меня осеняет.
— Всего лишь проверяю, — Ян хохочет. — Окей, я понял, ничего жирного, жареного, с маслом…
Я пихаю его ногой.
— Драчунья, — укоризненно качает головой. — Тогда что? Вообще, мы с Мироном после пьянки обычно догонялись лапшой быстрого приготовления. Она просто на ура заходит после бурной ночи. Но ты вряд ли оценишь сейчас, — скептически хмыкает он.
— Не знаю, может, йогурт какой-нибудь? И булочку…
— Отлично, прям так и попрошу шеф-повара — нам бы булку с йогуртом, — он тянется к телефону.
Ян садится на край кровати, набирая несколько цифр на гостиничной трубке, а я разглядываю его спину.
Футболка вообще ничего не скрывает, наоборот, подчеркивает каждую мышцу. Он определенно стал больше, заматерел, что ли. На затылке колючий ежик в несколько миллиметров. Почему-то хочется ощутить его под пальцами прямо сейчас…
— Да-да, посоветуйте что-нибудь для одной пьянчужки… Так, чтобы ее не вывернуло от запахов…
Вот ведь засранец!
Я одним резким движением сталкиваю Яна с кровати, чтобы он своей задницей прочувствовал всю степень моего негодования. Костров шипит, продолжив разговор, и одними губами уже в мою сторону шепчет, что мне конец.