Ты будешь нашей мамой?
Шрифт:
Толпа ахнула, а потом взревела негодующим кличем. За такое преступление против всей расы изменчивых одного разбитого лица мало!
— Казнить! Казнить! Казнить! — яростно скандировали сотворенные, вознося вверх сжатые кулаки.
«Эх, отдать бы его сейчас им и полюбоваться на разорванные клочки… А как же обещание самолично оторвать голову… Достаточно, что в этот миг альв выступает в роли ярмарочного уродца…»
— Но! — Гайде покровительственно простер руки, утихомиривая подданных. — Он уже один раз избежал смерти от рук Олара! Он выжил при ранении! — и снова тишина. Традиции все знали сызмальства. —
Изменчивые бесновались остаток восхода и всю ночь. Сменяли друг друга на посту перед резиденцией, изредка будили спящих в доме сотворенных громкими выкриками наподобие «смерть убийце», но отдыхали не все. Гайде и Олар обсуждали предстоящий фарс:
— Ты всех собрал? — потягивая из бокала альвовское вино, произнес Высокий.
— Да. Все заговорщики прибудут в залу. Ты сможешь уничтожить их всех. Разом. Не раздумывай, мой мальчик, не жалей, — напутствовал убийца сына. Уверенный, что все делает правильно. Захваченный прилипчивым заклинанием наваждения. Замечательный подарочек от Гайде.
— Твой каро-ари, Кейссен, довольно интересен. Он может быть нам полезен еще? Где ты его нашел? — Олар уже в возрасте. Да и действие заклинания снижает его способности, превращая в чрезвычайно узколобое существо, а снять нельзя. Взбунтуется! Ему нужна замена, и альв вполне подходит на эту роль. То, что он не морф, огромный плюс. Другие расы более заслуживают доверия, чем представители собственной.
— Мы оба искали Сойварраша Аль Шо и Стихийника. Нам повезло случайно, — убийца явно преуменьшал свои заслуги. «Ах… Эта скромность… Может, рано отстранять опытного сотворенного от дел…» — Альв обессилел после схватки с безумным магом. Он был выжат полностью, поэтому нам удалось захватить его.
— А Стихийник? — жадно уточнил Правитель. — Он ускользнул? — бокал в руках лидера лопнул, раздавленный руками.
— Увы… — убийца не стал оправдываться. Шансы поймать неуловимую смерть еще не все исчерпаны. — С ним была только эни. Мы взяли ее с собой. Похоже, она имеет какое-то значение для Аль Шо.
— Творение… — прошептал Гайде. Потрясенный, откинулся на спинку кресла. Какая удача! Развлечение будет более пикантным, чем ему казалось вначале…
А в зале с низким потолком за крепко запертой дверью и решетками на окне синеглазая девушка улыбалась второму пленнику, и он отвечал ей. Мысленно успокаивая. Они тоже готовились…
Тридцать пять сотворенных. Почти поровну заговорщиков и сторонников. Среди последних магов не много, чтобы не вызывать подозрение, наоборот, глупые и ограниченные изменчивые готовые поддакивать любому слову Лидера. Поддерживать каждое действие, насколько некрасивым бы оно ни было, но именно они покинут залу живыми, а остальные полягут в ловушке, приготовленной Гайде. Прощения не будет. Раньше надо было думать о последствиях организованного заговора. Жаль, не все так дальновидны, как их Правитель.
Каменный помост. Жаровня с разложенными пыточными инструментами
Сойварраша и девушку ввели под конвоем из десятка Хранов, всей душой преданных Гайде. Эни бросили в угол, а мужчину заковали в кандалы между двумя столбами спиной к рядам стульев. Если бы не они, то сотворенный упал бы на колени, таким слабым он виделся окружающим.
— Все в сборе! — издевательски объявил Высокий. — Пожалуй, начнем. Чего тянуть…
— Прошу прощения, Гайде, но зачем все это? — изменчивый, приглашенный, показал на жаровню и инструментарий. — Мы собрались на суд, а не на… — он скривился от отвращения. «Ага, изменник…»
— Судить? — Лидер морфов подошел вплотную к посмевшему возразить сотворенному. — Кого?! — рявкнул он, не сдержав злобу.
— Но… Но… Вы обещали… — смятение подданного можно было осязать.
— Вы, видимо, уважаемый, не отдаете себе отчета в своих словах! — Гайде схватил собеседника за отвороты каи. — Я. Уже. Вынес приговор! И приведу в исполнение!
— Зачем мы тогда тут присутствуем? — заволновался предатель.
— Чтобы наблюдать и запоминать. Так будет с каждым… КТО ПОСМЕЕТ ПРОТИВИТЬСЯ МОЕЙ ВОЛЕ! ВАМ ЯСНО?!!! — закричал Правитель в бешенстве и… отпустил морфа. — Еще вопросы? — обратился он к шокированной выходкой публике. — Отлично. Приступим! — Гайде запрыгнул на помост и схватился за плеть…
Раз… Красная полоса наложена на старый памятный шрам… Два… Следующий кровоподтек пересекает первый… Три… Брызнула кровь… Четыре… Эти шрамы не свести никогда… Пять… Плеть взрезала кожу на руке и перебила сухожилие… Шесть… Гайде бьет изо всех сил… Семь… В углу рычит человечка… Восемь… И до нее дойдет очередь, когда альв не сможет закрыть глаза, ибо веки будут отрезаны…
Заговорщики переглянулись. Они ждали… Олар должен подать сигнал, чтобы аккумулировать силу, но он медлит. Создатель! Почему он медлит?! Почему его лицо такое удовлетворенное?! Альв же сдохнет на проклятых столбах! Как он не видит?! У сотворенного совсем нет сил… Что происходит? Их раскрыли? Предали? КТО?! Двадцать глаз немо вопрошали, а Олар лишь отрицательно покачал головой…
Гайде надоело махать рукой. Плечо заболело от непривычных упражнений. Он подал знак отвязать окровавленное тело и переместить на вертикальное ложе. Уже смоченное соленой водой. Да, пришлось прочитать записи его так называемого отца, чтобы почерпнуть полезных знаний, но практики не подвернулось…
Что? Он смеется? Эта тварь смеется? Альв хохотал. Распятый на жестком ложе в потеках его крови. Откинув мокрую от пота голову. Жутко. Безумно. Безостановочно.
— Заткнись! Заткни свою глотку, тварь! — не выдержал Гайде. Ему хотелось закрыть уши, а лучше вырвать поганый язык, чтобы альв захлебнулся собственной кровью! Изменчивый метнулся к столику и стал лихорадочно выбирать щипцы. Отобранные бросил в огонь и стал нетерпеливо ждать, метаясь по помосту… Смех резко оборвался.