Ты бы вышла за меня замуж ещё раз?
Шрифт:
– Не уходи… не уходи… останься, – просил, а в мыслях просто умолял.
Я не успел насладиться тобою, слышишь?! Я не успел насладиться твоею любовью!
Я задыхался, меня всего трясло, хотелось завыть, как раненый волк. Такая теплая, такая родная и только моя. Сжимал ее крепче, но она не отвечала, снова не отвечала, и это меня убивало. Я хотел, чтобы она тоже меня обняла, хотел, чтобы она забрала свои слова обратно, хотел, чтобы она вернулась ко мне. Я не готов отпустить, хоть и обещал.
– Давай все забудем, все сначала начнем?! Слышишь? Я сделаю все, что ты захочешь, как захочешь, только останься.
Я переступил через свою гордость и теперь просто умолял ее сказать мне хотя бы пару слов, которые смогут спасти нашу любовь. Она молчала и ничего не отвечала. Решился заглянуть ей в глаза и увидел в них столько боли, что стало не по себе. Заправил одной рукой ее волосы за ушко, которые мне снова мешали увидеть ее лицо полностью и заметил, что она тихо начинает плакать, смотря прямо мне в глаза.
– Маленькая моя, ну же, не молчи.
– Зачем ты пришел?! Зачем ты делаешь мне снова больно?! – бьет меня агрессивно в грудь своими слабыми кулачками, пытаясь вырваться.
– Девочка моя, не бей так сильно, твои слова и так режут без ножа.
Почувствовал, как все остатки надежды разбиваются.
– Я тебя люблю, – сказал, пытаясь прижать к себе ближе ее голову.
– Не люби! Не хочу больше твоей любви! – выкрикнула и толкнула меня сильнее, и теперь между нами небольшое расстояние.
Поднял руки, показывая, что больше не трогаю, что я сдаюсь, и, опустив голову, почувствовал, что тоже плачу. Все внутри немеет, боль отпускает, и я с чувством полного краха в последний раз говорю то, что чувствую:
– Я тебя очень люблю! И всегда буду любить!
На этих словах, не глядя больше ни на кого, взял со стула свой пиджак и собрался уходить, но перед дверью все же остановился.
– Сегодня вечером тебе привезут документы на развод, если подпишешь их, то, можешь быть уверена, я исчезну из твоей жизни навсегда.
На этих словах ушел, забирая с собой еще одну порцию боли и разочарования.
Глава 5.
Маша
День сменялся ночью, а зима – весной. Я окрепла в физическом плане, но душа так и осталась покалеченной. И никакие слова матери, что все будет хорошо, что все обязательно наладится, не помогали. Днем я чувствовала пустоту внутри, а ночью пустота заполнялась невыносимой болью в душе. Просыпалась со слезами на глазах и засыпала точно так же. Так прошли первые два месяца после того, как я подписала все документы на развод. Щедрость Руслана при разводе не знала границ. Миллионы в американской валюте, и еще он мне подарил целый «ОКЕАН», тот самый торговый центр, который свел наши с ним пути.
Я отказалась от всего этого, мне ничего не нужно было от него. Исключением был только он сам, но я не смогла быть такой эгоисткой, чтобы позволить ему остаться без будущего. А будущее всегда за нашими детьми, точнее, теперь за его детьми, которые у него обязательно будут.
Адвокат Азимова очень доступно объяснил мне: если я не возьму то, что дает мне при разводе Руслан, он продаст «Океан» и все сотрудники при этом потеряют свои места. По сути, он вынудил меня согласиться на его щедрость, но и я кое-что отстояла. В итоге мы договорились о том, что торговый центр я все же оставляю себе, а деньги он нехотя, но все же забирает.
Помню как-то приехала ко мне Полина и спросила, что я собираюсь делать дальше с «Океаном». Я пожала плечами – безразличие и чувство апатии не позволяли трезво думать, мне было достаточно знать, что за всеми работниками, включая моих девочек, с которыми я раньше работала, остались их рабочие места. Она попыталась достучаться до меня, пыталась уговорить выйти на работу, но я не была готова услышать ее. И тогда Полина взяла с меня обещание, что спустя два месяца я все же приду и возьму все в свои руки, потому что она не может вечно здесь оставаться, ей нужно помогать брату с новыми компаниями, которые Руслан покупал и активно расширял.
Я чувствовала себя жутко некомфортно в первый день, когда вышла на работу. Все смотрели на меня, как на какую-то редкую обезьянку, которую впервые в жизни увидели. Это заставляло нервничать. Тихие шепотки работников, которые я умудрялась различить, заставляли меня в некоторых из них разочаровываться. Одни, не стыдясь, обливали меня грязью в курилке, другие говорили, что я молодец, урвала такой жирный кусок мяса и теперь до конца жизни жить мне в шоколаде. Кто-то говорил, что я безмозглая дура, раз упустила такого мужчину. Я все это могла видеть, слышать прямо из своего кабинета, потому что невидимые камеры, оказывается, есть почти в каждом помещении этого торгового центра и даже за его пределами.
Забавно, но в этом же кабинете примерно год назад случился наш с Русланом первый поцелуй. Для меня он был неожиданным, пугающим и просто украденным. Мне было не по себе находиться здесь. Пока «Океан» приносит мне только отрицательные эмоции и разочарование. Мне хотелось убежать, что я и сделала спустя пару часов нахождения здесь.
– Маша, ты куда?!
– Прости, Полин, мне нужно подышать свежим воздухом, я… я вернусь, хорошо?! – не дожидаясь ответа, развернулась и понеслась к лифту, который почти уже успел закрыться, но тут, в самый последний момент, поперек выставленная ладонь приостановила закрытие створок и позволила мне протиснуться внутрь.
– Спасибо, я думала, что уже все, не успела, – поблагодарила, не смотря на человека, который только что помог мне.
После того как узнала, что обо мне говорят практически все сотрудники, мне больше не хочется никого из них видеть и тем более разговаривать, но воспитание все же берет свое, и я благодарю позади стоящего мужчину. Мы с ним, кстати говоря, совсем одни тут.
– Что, красивая, даже не посмотришь на меня? – бархатный и спокойный голос раздался позади меня, и я обернулась, чтобы понять, кому принадлежит этот до боли знакомый голос.