Ты мне брат. Ты мне враг
Шрифт:
– Вот бы сейчас на борт – и в теплые края, на море, – прошептал кто-то из укрытия.
– А чем тебе здесь не курорт? – съязвил его товарищ. – Люди, между прочим, большие деньги платят, чтобы по этим горам полазить, а ты вот бесплатно этим занимаешься.
– Да иди ты, – раздался тот же голос, – меня от этих гор уже тошнит! И вообще – я всегда море больше любил.
– А, ну тогда тебе в морскую пехоту надо было идти, сейчас бы небось про горы думал.
Ерков решил больше ничего не говорить, он уже и так еле сдерживал острые приступы смеха.
На горизонте все было без изменений, ничего примечательного
Батяня расхаживал взад и вперед по площадке, вертя в руке мобильник. Он немного нервничал. Майор, очевидно, ожидал звонка, но его до сих пор не было. Лавров поглядывал в сторону своих людей, затем сквозь бинокль осматривал окрестности, снова вглядывался в дисплей на своем телефоне, который не выпускал из рук. Вдруг дисплей засветился и ладонь ощутила слабую вибрацию. На экране высветился номер абонента, выходившего на связь. Майор дал отмашку:
– Куницкий! Начинай!
– Слушаюсь, командир, – ответил тот и склонился над ноутбуком.
Его пальцы быстро забегали по клавишам. У Куницкого был сосредоточенный взгляд, глаза бегали из стороны в сторону, он одним махом прочитывал бегущие по экрану строки. Каждое движение выдавало в нем профессионала. Куницкий быстро перескакивал с одного приложения на другое, сверяя потоки цифр. Шелест клавиатуры был неслышен в непрекращающемся завывании ветра. Спустя несколько секунд связист махнул головой. Это был условный знак, означающий, что работа закончена.
Батяня одобрительно посмотрел на связиста и поднес телефон к уху.
– Слушаю, – произнес он.
В трубке послышался голос. Майор внимательно слушал, периодически поворачиваясь спиной к ветру.
– Да я знаю, – вновь односложно ответил десантник и остановился, выслушивая очередной монолог.
– Ты уверен, что на свадьбе нет посторонних? – медленно проговорил Батяня после некоторой паузы и посмотрел вниз, в сторону взлетно-посадочных полос. – Только родственники… А… и один важный гость…. Я понял. Что ж, это теперь его проблема…
Лавров замер и нажал на кнопку «закончить разговор». После этого спрятал телефон в карман и, подойдя к связисту, присел рядом с ним.
Глава 40
Тбилисский аэропорт жил своей обычной, насыщенной жизнью. Множество народа толпилось у терминалов, ожидая рейсов. В зале с табличками, на которых были написаны имена, фамилии, названия фирм и прочие данные, находились встречающие. Наверху, в зале ожидания, стояли кресла, на которых можно было отдохнуть и почитать газету. Огромное, на всю стену, окно выходило на летное поле, и каждый мог наблюдать, как огромные крылатые машины взлетают в воздух или идут на посадку. На летной площадке находилось около десяти самолетов. Среди них были и огромные гиганты-аэробусы, и небольшие, компактные самолеты, в основном предназначенные для чартерных рейсов. Обслуживающий персонал сновал туда-сюда, занимаясь своими обязанностями. В последнее время, когда авиакатастрофы участились, большее внимание здесь стали уделять техническим осмотрам.
Вдали от всех, на самом краю летного поля, расположился маленький частный самолет, являвшийся собственностью Виктора Лачина. Он находился на приличном расстоянии от остальных самолетов, и здесь было относительно тихо и спокойно. Рядом с ним стоял черный лимузин. Автомобиль был огромным, но на фоне самолета, широко расставившего свои крылья, размеры авто несколько скрадывались. В салоне лимузина сидели двое – сам владелец самолета и Тенгиз Георгадзе.
– Проедь в сторону, – приказал Лачин водителю. – Из-за шума поговорить нельзя. А у меня еще несколько важных звонков.
Водитель с готовностью кивнул и проехал чуть вперед. Хозяин лимузина сквозь открытое стекло наблюдал за огромным летным полем. Он заметил, как в сторону его самолета не спеша приближался заправщик.
– Ну, наконец-то! Еле тащится, черт бы его побрал, – брюзгливо проговорил Лачин. Развалившись на обитом кожей сиденье, он затянулся сигаретой.
– Давно пора, – отреагировал сидевший рядом Георгадзе, щелкая зажигалкой и закуривая.
Заправщик, подъехав к самолету, остановился. Из него вышел крепкого телосложения мужчина. Между тем водитель принялся подготавливать самолет олигарха к заправке. Лачин наблюдал за его четкими и отлаженными действиями. Когда все было готово, топливо стало поступать, заполняя бак горючим. Водитель отошел немного в сторону, укрывшись за заправщиком. Он осторожно оглянулся, словно желая удостовериться, что за ним никто не следит. Затем достал из кармана телефон и, помедлив несколько секунд, нажал кнопку вызова. Разговор не продолжался долго.
– Да, майор, свадебный подарок почти готов, – закончив этими словами сообщение, водитель сделал несколько шагов вперед и вскочил на подножку заправщика.
Лачин и Георгадзе все так же сидели в лимузине. Было заметно, что оба нервничают. Лачин постоянно косился в сторону самолета, а его спутник продолжал курить одну сигарету за другой.
– Прекрати, сколько можно курить? Все продымил тут. Так и до пенсии не протянешь! – прикрикнул на него олигарх.
Чувствовалось, что у Лачина пошаливают нервишки. Георгадзе сделал очередную затяжку и с улыбкой посмотрел на собеседника:
– Да чего ты нервничаешь? Как говорится, нервные клетки не восстанавливаются. Все будет отлично, поверь мне.
Олигарх, глубоко вздохнув, немного помолчал.
– Да, ты прав, что-то сегодня я не в своей тарелке. Ну, ничего, все будет просто замечательно, – он подмигнул и открыл мини-бар, расположенный прямо у него под рукой.
Зазвенело содержимое «волшебного ящичка», и, пошарив немного, хозяин машины извлек оттуда бутылку коньяка и две рюмки.
– Предлагаю за это выпить, – произнес он.
Коллега был явно не против. Лачин налил коньяк в обе рюмки и проговорил:
– Надеюсь, нам повезет!
После этого залпом осушил содержимое и причмокнул губами.
– Да, за везение, – подтвердил Георгадзе, в точности копируя действия олигарха.
Лачин хотел тут же налить по второй, но телефонный звонок прервал его действия. Он поднял трубку и некоторое время слушал молча. Выражение его лица медленно менялось и становилось все менее уравновешенным. Георгадзе, наблюдая за ним, почувствовал неладное и принялся делать знаки, пытаясь выяснить, с кем идет разговор. Но олигарх пробормотал ругательство и, выйдя из машины, принялся ходить вокруг нее. Георгадзе, вздохнув, последовал за ним. Они выглядели довольно смешно, словно связанные невидимой веревочкой, но Тенгиза действительно волновало: кто же на другом конце провода? Лачин принялся кричать: