Ты мне не босс!
Шрифт:
Катерина сонно поднимает голову с плеча Антонины, на котором успела задремать, и с интересом осматривает окрестности. Добро пожаловать в самое сердце провинциального захолустья, стерва.
– В этом доме у нас две квартиры, они находятся друг над другом, одна на третьем этаже, вторая на четвертом, – гордо сообщает Тоня, косясь на мокрое пятно от королевских слюней на своем плече.
– Чур мне на третьем, – кричит Катерина и смачно зевает, глядя на панельную пятиэтажку. – Я ведь правильно понимаю, лифта здесь нет?
Хочется поинтересоваться, как она умудрилась такой сочный зад себе накачать с
Водитель с готовностью хватает ее чемоданы из багажника и довольно бодро тащит эти баулы к подъезду, в то время как Антонина спохватывается:
– Ой, подождите! У меня же ваши заказы. Николай Олегович переслал мне списки всего необходимого, которые вы составили.
– Я сейчас чемоданы отнесу и вернусь, – вздыхает водитель.
На третьем этаже мы останавливаемся у коричневой двери, и, вручив ключи Катерине, Тоня сообщает:
– Завтра в восемь мы за вами заедем и отправимся в автопрокат, я забронировала вам два автомобиля.
– Давайте в девять хотя бы, – предлагаю. – Мы сейчас пока обустроимся, уже полночь будет.
– Да, конечно, – кивает девушка и тут же обращается к Катерине: – Вы же не против?
Та лишь пожимает плечами, а меня это почему-то дико бесит. Надо бы напомнить обеим девушкам, кто здесь босс! Но это, пожалуй, завтра. Сегодня я настолько вымотан дорогой, что даже чемодан не разбираю. Наскоро принимаю душ и как есть, в полотенце, заваливаюсь на кровать. Однако стоит мне только прикрыть глаза, тишину вокруг прорезает истошный вопль. И я бы многое отдал, чтобы списать это на буйных соседей и неблагополучный район, но, кажется, я слышу в этом крике уже знакомые стервозные нотки.
Глава 4. Катерина
Водитель заносит чемоданы в прихожую и обещает вскоре вернуться с моим заказом, а Антонина с Вяземским продолжают любезничать на лестничной клетке. Устал он, видите ли, из-за перелета. А два не хотел? Я еще от первого не отошла, а пришлось лететь во второй раз и потом больше часа трястись по трассе.
У меня даже нет сил, чтобы придирчиво оглядеть свое жилище. Тараканы не бегают, и ладно.
Сбрасываю туфли и открываю чемодан, чтобы найти любимый шампунь и кондиционер для волос. Надеюсь, мне не придется задержаться здесь дольше, чем на пару недель. Запасы к этому времени истощатся, а на то, чтобы найти любимые бренды в местных магазинах, я даже не надеюсь.
– Можно? – Голова водителя просовывается в незапертую дверь. – Это, я так понимаю, ваше.
Он ставит на пол два огромных пакета с эмблемой сетевого супермаркета и уже собирается уходить, когда я его останавливаю:
– Здесь, наверное, какая-то ошибка. Я не заказыв…
– Я заказывал, – раздается раздраженный голос Демида с лестничной клетки. – Это мой заказ.
– Прошу прощения, – тушуется водитель и протягивает мне небольшой пакет с одинокой пачкой кофе внутри. – Я почему-то подумал, что большой список составили вы.
В любой другой момент я бы закатила глаза от этого шовинистского высказывания, но сейчас я лишь усмехаюсь:
– Да, путешествовать с ручной
И еще до того, как этот умник успеет съязвить в ответ, я захлопываю дверь перед его носом, выдавив из себя любезное, но не искреннее «спокойной ночи».
Несмотря на то, что у меня глаза слипаются от усталости, я провожу под душем добрые полчаса. Логичнее было бы вымыть волосы и сделать укладку непосредственно перед рабочим днем, но я не могу не смыть с себя всю «копоть» дороги, поэтому усердно тру кожу кофейным скрабом, наношу на лицо маску и послушно жду положенные десять минут, перед тем как смыть кондиционер с волос.
Из душа я выползаю абсолютно без сил, поэтому, даже не снимая полотенца, падаю поверх покрывала и прикрываю глаза. Лежу так несколько минут, уставившись в глянцевый натяжной потолок, и только когда моя разгоряченная после душа кожа начинает подмерзать, нехотя вытягиваю из-под себя пушистое покрывало, сбив при этом подушку на пол.
– Твою ж мать, – ругаюсь сквозь зубы и сползаю с кровати. Поднимаю подушку и, на свою беду, заглядываю под кровать. Слегка хмурюсь, рассматривая небольшой комок красной ткани на полу, и за каким-то чертом тяну его на себя.
В следующий момент из моего горла вырывается истошный вопль, когда я понимаю, что у меня в руках находятся красные стринги, а маленький прозрачный пакетик рядом – это вовсе не пакетик.
Отбрасываю находку в сторону, но вопить при этом почему-то не прекращаю. В красках представляю, как придется ампутировать руку, потому что ни одно мыло мира не сможет отмыть эту грязь и чужие бактерии, которые, безусловно, уже успели поскакать вверх по моей ладони и распространиться по всему телу.
К тому моменту, как кто-то начинает тарабанить в мою дверь, я успеваю мысленно наградить себя всеми венерическими болезнями, о которых могу вспомнить. Интересно, здесь есть круглосуточные частные лаборатории? Или, вообще, хоть какие-то? Помню, в детстве бабушка меня пугала, что в ее деревне для того, чтобы попасть к врачу, надо было ехать за семьдесят километров. Может, стоит искупаться в том самом злополучном озере, которое пострадало от утечки химических отходов с завода? Уж лучше светиться в ночи, чем умереть от сифилиса в свои двадцать пять.
– Ты чего орешь? – набрасывается на меня Вяземский, когда я, наконец, открываю ему дверь.
– Потому что в этой квартире раньше был бордель! – возмущаюсь я, всячески стараясь удержать свою челюсть на месте. Этот гад заявился сюда в одном полотенце на бедрах и теперь смущает меня своим идеальным рельефным прессом. Ну почему он не мог быть таким же «пухляшом», как его брат? Мало того, что высоченный, как небоскреб, так еще и кубики себе накачал. Он будто заранее разузнал мои «слабые места» и сейчас специально демонстрирует мне себя во всей красе. Зад я его еще утром заценила, а теперь получается, что и перед у него вполне ничего. Вкупе с высоким ростом, который для меня, с моими метр восемьдесят, в мужчинах просто «маст хэв», его внешность стремится к отметке «идеально». Жаль только, что характер у него скотский. Такое не перекроешь ни рельефным животом, ни внешностью модели нижнего белья.