Ты мне не сестра
Шрифт:
В глаза смотрит, а потом грудь, взглядом обжигает. И соски, давно набухшие, словно просят ласки, пульсируют болезненно. Ждут своего хозяина.
Макс наклоняется, ставит увитую венами руку возле головы и продолжает толкаться членом в мою ладонь. А ртом сосок накрывает, жадно посасывает, в следующий миг кусает.
Я вскрикиваю, сжимаю его член сильнее. До его животного рыка, который бурю во мне только усиливает.
Второй сосок он не оставил без внимания. Долго вылизывал, так что между дрожащих
Вот уж точно живая, горящая, стонущая.
И жаждущая, чтобы этот мужчина срочно оказался во мне.
И Макс понимает. Между нами не нужны лишние слова. Последнее движение языком, и вот я на животе. Через секунду задыхаюсь от захвата шеи и слышу в ухо:
— Ты отдохнула?
Не могу сообразить, о чем он. Сознательность давно отправилась в пешее, оставив мне только тактильный кайф и чувственный голод.
Но неведение быстро кончается, стоит ощутить резкий толчок. До смачного шлепка яйцами о половые губы.
— Господи… — вскрик и рука на губах.
— Это всего лишь я.
Безумный темп. Выбивающий из меня ударами молота стоны. Вытрахивающий все лишние мысли. Тону в нем. В атмосфере, подобной шторму. Музыке, отдающейся в вибрирующих стенах и наркотике в крови. Остро. Слишком остро. С ума сойти. Еще! Еще Макс!
Еще трахай, сбивая дыхание. Еще сжимай грудь толкаясь с меня со скоростью взбешенного быка. И легкая боль внутри прокатывается по телу. Создает настоящий спектр чувств, главным из которых любовь. плещется во мне вином. Опьяняет. Дурманит. Сводит с ума.
И я все больше теряюсь в этом. Закрываю глаза и окончательно отдаюсь мощным, на грани работы станка, фрикциям. Сколько их. Десять или сотня. Я заблудилась. Меня здесь нет. Но стоит Максу сменить угол, задрать мою ногу как можно выше, удобно расположившись между и пальцами коснувшись сокровенного, как меня кидает в кипящую лаву.
И я кричу в его руку, чувствую, как член внутри становится огромным, твердым. Пульсация усиливается.
— Блять, Лана… охуенно, — начинает его трясти, а меня колбасить. Потому что оргазм приходит именно тогда, когда нужно, капканом сжав член внутри.
И я дрожу, плачу и чувствую, как Макс ревет зверем мне в волосы, орошая влагалище горячей влагой.
И я вроде бы уже засыпаю. Улыбаюсь и не хочу двигаться. Но Макс поднимает меня на руки, куда-то несет и заставляет рассмеяться словами:
— Гигиена прежде всего.
Эпилог
Мы очень любили Купчино. Провели там очень много чудесных дней. Не менее чудных ночей.
Там в роддоме, правда, под надзором московского гинеколога родилась наша дочка, Лена.
Имя выбрал Максим, потому что, по его словам, ничего прекраснее он не видел. А если кто-то и хотел сказать слово против, быстро умолкал, если Макс поднимал, острый, как лезвие взгляд.
Но время шло, дети росли, и постоянно мотаться в город мы уставали.
И приняли решение перебраться в Москву. А в Купчино приезжать на выходные.
Первое время я разумеется занималась оформлением двух уровневой квартиры, обустройством. А потом в один прекрасный момент поняла, что делать мне собственно больше нечего.
Скука навалилась неожиданным грузом, я стала раздражительной и нервной. И даже секс, регулярный и качественный даже спустя семь лет брака не помогал избавиться от мысли, что я совершенно бесполезная.
Жалуясь Васе и Майе — подругам, которые не видели проблемы в праздном образе жизни, я настаивала, что мне просто необходимо чем-то заняться.
Сначала я думала устроиться учителем, но Макс, жуя очередное французское блюдо, приготовленное мной, от нечего делать, сказал, что идея плохая.
— Почему? — насупилась я.
— Потому что мне не очень хочется заминать очередное дело об убийстве какого-нибудь учителя физкультуры или что еще хуже, ученика.
«Он же не мог говорить серьезно», — думала я, замечая в его словах, а главное взгляде ревнивые искры, а вслух сказала:
— Ну не могут же в меня все разом влюбиться.
— В зеркало посмотри, детка, — пробормотал Максим с набитым ртом, поцеловал меня в щеку. — Ну хочешь, давай съездим в путешествие?
— Мы были там в прошлом месяце! Я хочу быть полезной! Чем-то заниматься! — уже кричала я, и тут резко посмотрела на Максима. Идея была гениальной. Он даже попятился.
— Что?
— У тебя на работе наверняка требуется помощь. Точно! Буду в договорах копаться, кофе тебе приносить. Ты же постоянно говоришь, что скучаешь по мне.
— И мне очень нравится по тебе скучать, ухмыляется он. – А с твоим появлением работа в офисе резко приостановится.
— Что? И там все в меня влюбятся?
— Нет, — качает он головой и уже идет в прихожую, а я за ним. – Просто начальник будет весь рабочий день трахаться, а сотрудники слушать твои крики и дрочить.
Пф-ф, — закатила я глаза.
— Да, кто тебе даст-то?
— Да, кто тебя спрашивать-то будет? — смеется он и кричит: — Демьян. Давай бегом! Тренер ждать не будет.
Мои мальчики ушли, а я снова осталась, правда в компании четерех-летней дочки, обдумывать чем бы мне заняться.
— Мама грустит? – спросила малышка, пока крутилась перед зеркалом в новом платье принцессы Бель.
— Да, заяц. Мама грустит.
— Затем грустить, — рассмеялась эта лиса и потянула меня наверх. – Давай лучше тансевать.
И это было еще гениальнее!