Ты мой Бог!
Шрифт:
– Что вы, как я могу забыть такое. Для вас только самое лучшее.
– ответила она ему в том же духе. Ривье лишь закатил глаза и прошёл к своему креслу.
– Значит самое лучшее?! А если я захочу что-нибудь другое?
– и вроде бы он говорит обычным тоном, но что-то такое в его взгляде заставляет бабочек в животе Любы снова кружить.
– Всё что пожелаете. Разве могу я перечить правителю Дельмары и по совместительству лучшего друга нашего величества?!- демон подошёл к ней в притык, усмехнулся и поцеловал в щёку.
– Ты неисправима.
– Вы оба неисправимы! – подал
– Люба, будь рядом с Ривье и не отходи от него.
– Рене, я ведь его помощница и должна буду помогать.
– Пока.
– Что пока.
– не поняла Люба.
– Пока, помощница.
– Эй. Ты что, в наглую решил украсть у меня помощницу? Прям средь бела дня? – воскликнул эльф шутя. Но дальше разговор продолжить не получилось. Появился правитель Шардера, вампир Густав со своим помощником, тем самым лордом Эмилье, что тогда в коридоре приставал к ней. Надо отдать должное, за его выдержку. Он сделал вид, что она пустое место. А вот сам правитель мило улыбнулся и поздоровался со всеми. Любе так вообще руку поцеловал. Странно всё это как-то…
– Люба, выглядите великолепно. На сегодняшнем собрании вы будете украшением.
– проговорил Густав. А говорят, что они терпеть не могут людей и тех, у кого смешанная кровь. По их правителю этого точно не скажешь. Может это не он правитель, а этот лорд Эмилье?
Король Эдмунд появился практически сразу же, после появления вампиров. Он тоже был не один, а со своими двумя помощниками. Одному из них было лет пятьдесят как минимум, и у него был такой добродушный вид. Он чем-то походил на её отца. При мысли о родных в сердце снова защемило. Как они там? Она так по ним соскучилась…
– Люба?
– тихо позвал Рене.
– Да?
– Всё хорошо?
– и такой у него был обеспокоенный вид. Она благодарно ему кивнула. Всё-таки он замечательный, добрый, заботливый и очень внимательный.
Последним появился Кирен со своим братом и вместе с ними пришёл тот самый парень со светлыми волосами, отливающие слегка розоватым. Он был всё такой же загорелый, немного отстранённый, но что-то поменялось в его взгляде. Может там появилась надежда? При виде Любы он даже застыл на месте. На Кирена и Аргона Люба не смотрела.
– Привет!
– улыбнулась она ему искренне, от всей души. Она не знает его, но почему-то рада ему. Ей хочется видеть его улыбку. Может, потому что просто не может видеть в глазах кого-либо столько боли? А у него её было так много…
– Доброе утро!
– ответил парень, и тоже улыбнулся. У него была такая очаровательная улыбка, от которой на щеках проступали милые ямочки на щеках. Боже, да его просто не узнать. Кирен, что стоял рядом, был мрачней тучи. Похоже мир перевернулся с ног на голову. Только его брат был невозмутим.
Наконец все расселись и собрание началось. Эдмунд держался молодцом. Назвал преимущества такого союза, что они могут дать остальным государствам. Может это и не самые важные выгоды, но всё-таки значимые. К нему присоединился Риьве и дополнил его. Предложил каждому от лица государства отправить помощников, вместе с его эльфами и демонами от Рене, чтобы они сами смогли убедиться в перемене людей, их развитии и полезных ресурсах. Далее начались небольшие споры, вопросы, а также были ещё предложения. Люба всё быстро записывала, ведь раз эти вопросы встали сейчас, то и в дальнейшем они никуда не денутся. Да и предложений неплохих было достаточно. Однако кое-что поразило Любу. Против людей был Кирен, и она даже знала почему. На самом деле ведь он так не считал… Неужели тем самым он мстит ей.
– Слушайте, мы столько лет прожили без их участия. Нам какое до них дело? Почему мы должны им доверять?
– Эдмунд не знал, что на это ответить, да и что тут скажешь. Вот Люба и не сдержалась.
– Прошу меня извинить за вмешательство. Однако совсем недавно вы думали иначе! Более того, вы чуть не женились на человеческой девушке, так как она была преданной вам и была самым лучшим вариантом из всех предложенных.
– Даже так?
– встрепенулся Густав.
– Но как видите, я не женат. Понял, что это глупо и бессмысленно. Ведь ничто не изменит людей. – ответил этот инкуб. Рене покачал головой, давая Любе понять, что не надо, но девушка уже не могла это просто так оставить.
– Здесь я с вами согласна. Люди никогда не изменятся, и так и будут доверчивыми и слепыми в своей преданности …
– Не вижу причин для спора. И у невесты осталась обида, и у жениха. Личные дела на то и личные. В любви не без эмоций.
– решил прервать их спор Аргон.
– Вынужден с вами согласиться.
– его поддержал Рене. Лорд Эмилье криво усмехнулся, а Люба наконец пришла в себя и ей стало так стыдно перед демоном и Ривье. Выяснять отношения с бывшим не просто на глазах у всех, но и при настоящем возлюбленном. Ну как она могла до такого опуститься? Вот же дура. Ну, где были её мозги, когда она так вспылила? Да, тот был не прав, да она хотела помочь королю Эдмунду, но не таким ведь путем. Надо исправлять!
– Я так же поддержу правителей. Личные чувства и эмоции никак не должны сказываться на делах государственных, мне ли об этом рассуждать? Я была там, я общалась с подданными короля Эдмунда. И ничего из того, что им приписывают, я не увидела. Да, были некоторые моменты, не скрою, но это есть и в каждом государстве. Не увидев и не проверив, нельзя делать выводы. Вы мудрые правители и понимаете это куда лучше, чем кто-либо.
– склонив голову, девушка дала понять, что закончила свою речь, после чего села. Густав даже похлопал на её речь. Кажись он был прав, она прям-таки сегодняшний гвоздь программы. Уж выступила, так выступила. Да и Кирен тоже хорош. Двое дураков.
– Благодарим вас Любовь.
– ответил Рене.
– Она права. Прежде чем делать какие-либо выводы, надо во всём убедиться самим. Потому мы и предлагаем отправить вам кого-либо из своих подданных, чтобы всё узнать. – когда демон посмотрел на Любу, она виновато опустила глаза. А ведь он хотел её украсть на весь день. Надо будет перед ним извиниться.
Однако не только Любе было неловко. Кой-кому очень не понравился такой выпад, а именно, самому инкубу. Он всё собрание сверлил её взглядом. Ох, чувствует она, это ещё не конец.