Ты моя тайна
Шрифт:
Ди, не показывай эмоций, ты неприступная крепость!
Возвращаю взгляд в тарелку и начинаю кушать этот шедевр.
Я была во многих местах и пробовала достаточно блюд, поэтому за эту кухню я с уверенностью ставлю пять баллов, а это ещё только первое блюдо.
Закончив с супом, я все же решаю вернуть своё внимание своему спутнику.
До сих пор не верится, что спустя столько времени, имея от него тайную дочь, сижу напротив него и ловлю на себе заинтересованные взгляды. Парень и не скрывает того, что я ему небезразлична.
—
Есть такое. Особенно в машине меня накрыло плохими мыслями, от которых было сложно избавиться.
Я все продолжаю справляться с чувством давящей вины.
— Много думаю о том, что увидела в больнице… — говорю частичную правду. — У тебя хорошие родители, если они помогают больным детям.
Между нами возникает минутная тишина.
Я наблюдаю за тем, как меняются эмоции на лице парня. От искренней доброй улыбки, до непонятной мне тоски. Он явно что-то хочет сказать, но не уверен, стоит оно того или нет.
— Это все из-за меня, — удивляет меня своими словами.
— В каком смысле?
Не понимаю, к чему он клонит. При чем тут он и помощь детям?
По телу проносится холодок, когда я ловлю его серьезный, холодный взгляд, который сложно удерживать.
Его пальцы до белых пятен сжимают столовый прибор и этот жест говорит мне о том, что сейчас произойдёт непростой разговор.
— Возможно, в это сложно поверить, судя по тому, какой я сейчас, но у меня проблемы со здоровьем.
Резко вздыхаю, не веря в то, что он только что произнёс.
Ловлю панику. Неужели у него что-то серьезное? Это может передаться его детям?
Это передалось Юле?! Она у меня итак имеет не самое лучшее здоровье, а тут ее отец говорит мне о том, что болен?
— В каком плане… — говорю с хрипом в голосе.
Я настолько испугана, что, взяв бокал с вином, не думая опрокидываю его залпом, чтобы немного прийти в чувства.
— Я могу тебе рассказать, но хочу, чтобы такая информация осталась только между нами.
Ох. Зачем он меня так пугает? Он же не знает, что я переживаю больше не о нем, а о своей девочке.
Это тяжело воспринимать, тем более после нашего похода в больницу.
— Эм… — мнусь я на мгновение. — Хорошо.
Боже, пусть это будут менее серьезные проблемы, чем о том, что я сейчас думаю! Только бы не онкология.
— Мой отец, он… — замолкает, глаза отводит, а я готова ударить кулаком о стол, чтобы продолжал. — Диан, он бывший наркоман.
Глава 25
Кто? Кто…
Трясу головой, чтобы осознать открывшуюся мне новость.
Так, это не онкология, уже не так страшно, как могло показаться. Но…
— Ого, — говорю шокировано. — По нему и не скажешь, но как это связано с…
— Дослушай, — перебивает меня парень. — Если говорить кратко, то он детдомовский пацан, по молодости связался с криминалом, подсел на наркотики, на жёсткие наркотики. Однако хорошо мог подняться из-за своего непробиваемого характера и острого ума. Встретил маму, завязал с преступными делами. Первые три беременности закончились печально, а на четвёртый раз уже получился я.
Так. Это все понятно. Печально такое слышать, я такого точно не ожидала, от такой, на вид, идеальной семьи. Но я и моя семья выглядит вполне идеально, а на самом деле там много подводных камней, о которых никто не знает.
К нам в этот момент подходит официант и приносит второе блюдо, которое выглядит безумно привлекательным, но вот я пока не дослушаю до конца, мне этот стейк в горло не влезет. Так же он подливает нам в бокалы вино и быстро уходит.
— Дальше… — прошу я, прокручивая в руке ножку бокала.
— Я родился недоношенным, врачи даже говорили, что мало шансов, что я долго не проживу, как ты могла уже понять, это из-за ошибок отца.
Наркотики. Я не очень разбираюсь, но, конечно, слышала, что, принимая их, у детей могут возникать различные патологии.
Свою маленькую я тоже не доносила, мне сказали это могло произойти из-за моих переживаний.
— Да, я понимаю.
Мальцев тоже нервничает, рассказывая мне свои секреты, и я удивлена тому, что он раскрывает мне свою душу. Почему-то уверена, что говорит о себе такие подробности не каждой девушке, вот только, как реагировать на эти признания, я не понимаю. Должна ли я его поддержать, или просто выслушать.
Я выслушаю и сделаю свои выводы.
— Но я выжил, хотя у меня был такой слабый иммунитет, что лет до шести мы с мамой просто не вылезали из больниц, — нервно проводит рукой по волосам и продолжает свой рассказ. — У меня были проблемы со многим: с сердцем, почками, поджелудочной, даже каждая обычная простуда заканчивалась осложнениями. Помимо этого, я был неспокойным ребёнком. Мама, помню, постоянно плакала и боялась, что я могу их оставить…
Это все ужасно. Я ее как мама понимаю. Когда твоё дитя болеет, ты не можешь ни есть нормально, ни спать.
Сама помню своё состояние, когда ты просто лежишь и смотришь на ребёнка, проверяя его дыхание и сердцебиение, когда ты держишь рядом телефон в случае, если что-то произойдёт.
Нет ничего хуже, чем эти переживания. И ты свою жизнь готов отдать, лишь бы ребёнку стало лучше.
В эти непростые моменты и осознаёшь, что такое настоящая, всепоглощающая любовь.
— Именно поэтому твои родители вкладывают деньги и силы в помощь больным деткам?
— Да, ты правильно поняла, — горько хмыкает Юлиан. — Меня лечили в самых лучших клиниках страны и заграницы, вкладывали большие деньги и, как видишь, на данный момент я здоров, как бык, меня смогли вытянуть. Сейчас в нашей жизни все идеально, даже несмотря на то, что ма хочет ещё ребёнка.
— Но боится… — заканчиваю я за него.
Я бы тоже боялась, после стольких неудач. Но если у меня в жизни все будет хорошо, то я хочу еще себе сыночка, однако это будет совсем нескоро.
— Естественно, через такое сложно проходить.