Ты не поверишь 2. Страстный год
Шрифт:
– О политике, о футболе, о женщинах, да о чём угодно!
– воздел руки к небу Глинников.
– Вадим, не мне тебя учить, сам разберёшься.
– Ну да, ну, да, - пробормотал Вадим, соображая что-то.
– Илюша, а ты не можешь приехать?
– Он с надеждой глянул на парня.
– Слава всё-таки тебе по возрасту ближе, чем мне.
– Демчог произносил это, запрятав чувство собственной важности подальше.
– Нет, нет, - замахал на Вадима Илья.
– Сам кашу заварил, сам и разгребай, я не хочу быть избитым и закопанным в деревне. «Тем более, что никакой каши нет, ты себе всё придумал, - мелькнула у Глинникова мысль, но он не стал произносить её
– А то огребусь ещё.
– Инстинкт самосохранения у Ильи был хорошо развит.
– Девушка не моя, так что смысл впрягаться? Да, она меня продинамила, но так что с того? Секс, он ведь сила огогооо какая! Так что, пусть Демчог сам со Славой разберётся. Может, Князев ему ударит разок, мозги и вправятся», - решил про себя Илья и отказался участвовать в компании Вадима.
– Илюша, спасибо тебе большое, должен буду!
– И Вадим захлопнул ноутбук и побежал в дом, чтобы отряхнутся от земли и предложить Славе свою кандидатуру в рыбаки. Князев согласился взять с собой Демчога, мысленно удивившись такому рьяному желанию Вадима ехать. Дело в том, что Слава раз пять предлагал Вадиму ехать с ним, но Демчог бормотал что-то невразумительное и отказывался. Поэтому решено было завтра с утра ехать на рыбалку. Вечером Вадим довольный лёг на свой скрипучий кухонный диван, на котором спал, и провалился в сон.
Демчог сладко спал, как вдруг услышал какой-то шорох. Он открыл глаза и осмотрелся: никого. В этот момент шорох повторился снова, на этот раз ближе к двери. Сознавая, что только дебилы в фильмах ужасов идут на звук, Вадим слез с дивана и, прихватив полено, вышел на улицу. Было ещё темно, по чистому небу были разбросаны миллионы ярких крупных звёзд. Тут Вадим снова уловил шорох, на этот раз - в кустах. Сжимая полено, он направился к кустам. Тут из кустов показалась чья-то голова, но в темноте Вадим не разобрал, чья именно. Он подошёл ближе и услышал голоса. От звуков этих голосов у него перекосило лицо: голоса принадлежали Соне и Славе. Вадим оскалился. Тут из кустов послышался Сонин возглас восторга.
«Сексом занимаются. Сейчас я им сопли на кулак намотаю!» - И Демчог с решительным видом двинулся вперёд, но его опередили: Слава с Соней вынырнули из кустов, вытаскивая что-то из зарослей. Демчог юркнул за стайку и затаился, прислушиваясь.
– Проклятые комары!
– послышался голос Сони.
– Тут такое небо хорошее, без светового загрязнения, мечта астронома!
– А я что тебе говорил, - услышал Вадим Славу.
– Ничего, сейчас за спреем сходим и продолжим.
«Наблюдать звёзды? Не может быть?
– подумал Вадим, уходя к дому.
– Пиздят! Знают, что я тут!»
Демчог был как всегда за последние две недели не прав. Слава с Соней просто вышли воспользоваться пребыванием в деревне, с её чудесным звёздным небом. Соня в детстве увлекалась астрономией и поэтому потащила Князева на улицу, хотя тот не особо сопротивлялся. Они пробыли на улице ещё полчаса, а потом пошли спать, собираясь завтра на рыбалку. Демчог же ещё долго ворочался, бормоча проклятия, которые через стенку слушал дед Сони и от души смеялся в подушку. Он-то всё понимал.
На следующий день самого утра шёл сильный прямой дождь. Рыбалка была отложена на пару дней, и все сидели дома. В половине первого баба Шура отправила Вадима и Соню на крытый сновал, чтобы они принесли поесть коровам Зорьке и Белочке, которые из-за дождя не пошли гулять. Шлёпая по лужам, прикрываясь старым зонтом деда, Вадим с девушкой добрались до сеновала. Оказавшись внутри, оба скинули пахнущие нафталином дождевики и принялись сгребать в мешки сено. У Демчога работа всё никак не шла, а Соня, хоть и работала быстро, как будто думала что-то. Она то принималась еле слышно говорить что-то, то начинала жестикулировать над сеном. Наконец, очевидно, придя к какому-то окончательному решению, она пошла к Вадиму и без предупреждения толкнула его на стог сухого, тёплого сена.
– Софья, вы что?
– хотя Вадим понял, что за этим последует, он всё-таки спросил.
– Как что?
– Соня села на Вадима.
– Экстремальный секс на сеновале. Дверь открыта, так что нас может увидеть кто угодно.
– Зачем же тогда?
– Вадим смотрел на привычные движения Сони.
– Просто так, - ответила Соня. «Напоследок, надо же старика осчастливить», - мелькнула у девушки мысль. Она привстала и тут же снова села на Вадима.
Вскоре сеновал огласился приглушёнными криками и стонами. Вадим лежал звёздочкой и тяжело дышал, пропуская через свои лёгкие аромат сена и прибитой пыли. Соня, красная и мокрая, одевалась.
– Демчог вставай, коровы кушать хотят.
– С этими словами она схватила свой мешок и направилась к дому. Неожиданно в доме обнаружится мокрый, с прилипшими к голове волосами Славик, который на минутку, в перерыве между ливнями вылез на улицу, собираясь отнести Борису Николаевичу бензопилу. Слава прошёл уже половину пути, как вдруг его захлестнул дождь и, так как возвращаться не было смысла, Князев большими шагами добежал до дома Панаевых. Теперь он сидел и сушил свои короткие тёмные волосы полотенцем, любезно предоставленным ему Александрой Степановной. Юля сидела тут же за столом и внимательно смотрела на реакцию Сони на Славика. Этим же занимался и дед, притворявшийся спящим на диване. Было понятно, что не один Вадим развил наблюдательную деятельность.
Когда Вадим вернулся и застал в доме Славу, то, пробурлив что-то малопонятное, отправился к себе. Сев на старый диван, Вадим довольно потянулся. У него только что был хороший, на пять с плюсом, секс и его подозрения насчёт Славика улетучились.
«Глупый малый, - думал Вадим.
– Думает, что всё, а ничего!» - И с этими мыслями Вадим лёг и задремал. Он не принял во внимание, что последнее время ему случалось часто ошибаться.
========== Рыбалка ==========
Играй, играй, рассказывай,
Тальяночка, сама
О том, как черноглазая
Свела с ума.
Играй, играй, рассказывай,
Тальяночка, сама
О том, как черноглазая
Свела с ума.
Играла музыка в открытой настежь машине, которая стояла в тени деревьев на берегу реки. Приветливо дымился мангал, на котором весело шипел шашлык, над которым стоял Борис Николаевич, обмахивая жарящееся мясо куском картонки и брызгая на него водой. Слава тем временем распаковывал рыболовные снасти, Соня набирала хвороста для костра, а Юля расстилала покрывало, старательно придавливая его края камнями. Вадим, насупившись, смотрел на всех из-под шляпы. Его укачало в машине, и он боялся, как бы не блевануть. Насчёт Сони и Славика он успокоился, хотя иногда его всё же посещали вредные для спокойствия мысли. После акта на сеновале, в Демчоге укоренилась мысль, что Соня безраздельно принадлежит ему, поэтому мог спокойно смотреть на разматывающего снасти Славика.