Познакомившись с поэзией Александра Морозова, с его рассказами, повестями и романами, изданными в «Молодой гвардии», «Советском писателе» и в издатель-стве «Сказочная дорога», понимаешь, что стиль, много-мерность, глубина и фантастическая живость его творчества вовсе не случайны.
Многогранность его таланта имеет глубинные корни. Наверное, они и в генах предков, отмеченных высокими наградами российского Императорского двора, и в генах родителей – отважного морского летчика, встретившего в солнечной Ялте и полюбившего прекрасную, златокудрую свою супругу.
Семьей заложены в нем отвага, честность, верность долгу, так свойственные автору. А его богатая фантазия, зажигательность, феерические ассоциации, скорее всего, из детства.
Для писателя, многое в жизни испытавшего и постигшего, свойственна тяга к познанию глубин смыслов и об-разов. Наверное, сказывается и серьезное изучение трудов философов от древности до современности.
Поэтические произведения, вошедшие в этот небольшой сборник стихов, – разные и по объему, и по тематической направленности. Как море, как ветер, как любая другая стихия. Но каждое из стихотворений тонко, точно отражает исследуемое автором явление жизни, состояние души или событие.
При всей любви автора к древнегреческой, древнекитайской, классической немецкой философии, его прежде всего интересует современность.
Живые поэтические образы из дней минувших и сегодняшних характерны для его поэзии.
Читая сборник, невольно сравниваешь автора с мастером игры на музыкальном инструменте, будь то скрип-ка, валторна или фортепиано. А еще представляешь его бесстрашно «танцующим» в морских волнах «сёрфингистом», находящимся то на гребне, то в глубинных слоях мощной, далеко не всегда ласковой и нежной волны под названием «жизнь».
Живущий в гуще бушующих людских буден с их «смешными в своей серьезности расчетами», с уродливы-ми «банкомётными» раскладами и бандитскими силуэта-ми, поэт вдруг ощущает волну иную, подобную музыке захватывающего вальса, джиги, знойно обжигающего танго. Она уносит его (и читателя) в иной мир, соседствующий с буднично-деловым, – удивительный и богатый.
В мир настоящей поэзии.
Мария Ланевская
Часть I
Памяти Вл. Высоцкого
То не веер рассыпанных карт.Что там выпало? Дама пик?И нерусское слово «бард»…Но зато как по-русски погиб.Над полями и небоскрёбамиКрик повис: «Я в смертельном пике!»Ни оправдываться, ни расхлёбывать!Нету времени. Кончен викенд.Начинай же свою работу!Как темно на земле в понедельник,Не врубай только верхнюю ноту,Не ломись в этот спутанный ельник.Кони загнаны. Но погоня,Потрясённая, падает ниц.Что ж вы, кони, не вынесли, кони?Шпага снова отравлена, принц!25 июля 1980 г.
Ядерная зима
Не спрашивай, зачемДождлива эта осень,Куда уходит свет,Слепящий нас весной.Есть общая зима,Куда нас всех относит.Как страшно вьётся пыль,Как мчится вестовой.Не спрашивай, зачемМолчит над нами небоИ почему кричитДорога из камней.Есть общая судьба,Где был ты, как и не был.Закрой скорей глазаНа перекрёстке дней.Открой своё лицо,Не опуская взора.На белые поляЛожится чернота.Мы сделали не всёИ не решили спора.Так в чём же был вопрос?Спроси у мудреца.
Танго
Ему сказали: «Не танцуй!Здесь всюду панки.Вон ту смотри не приглашай, не подходи…Из-за неё вчера подрались на ПолянкеСерьёзные, с ножами сохачи».Но он не слышал.Ритмом пианиста,Всей юностью своейЗахвачен вдруг…Он, как во сне,К ней оказался близко…С рукой на талии,Ведя её на круг.А дальше… как в серийном детективе.На выходе спросили закурить.И дело не в физической лишь силеИ не в вопросе: «Бить или не бить?»За всё – цена.Ты горячей мустангаКрасотку вёл у бездны на краю.Вы оба знали,Что такое тангоИ сколько кровиУ очнувшихся в раю.Всего-то три или четыре такта,Но это танго, милый мой,Да, это танго.
Старик и ночь
В испуге детскомЖизнь свою итожа,Сравнение искалСреди ночи.Да ведь она – шагреневая кожаИ тает на глазах,Хоть закричи.Молчанье?Но она свернётся в точку,Где модус бытияВо всём – един.Я сбросил быПространства оболочку.На что мне рама,Если нет картин?И спрашиватьНикто меня не будет:А что в ядре? Протонов толкотня?И кто нас такКорёжит или любит?Кто искрой ослепил —Предчувствием огня?Так загорайся, Космос!Мы – в расчёте.Ты дал мне жизнь.Не удержать прошу.Сжигай дотлаРасписку за отсрочку.Да! Я – банкрот.Но всё-таки – не шут!
Прощай, моя жизнь!Лишь в памятиЕщё сохраняешь след.Прощайте, леса и пажити!Вас, видно, придумал поэт.Он бредил рассветом летним,Дал цвет небесам – перламутр.А после вскочить последнимВ трамвай не хватило секунд.Маршрут кольцевой разомкнут.Шагай по прямой один…В небесном дворце сто комнат,И рыцарь ждёт – паладин.Меня он, конечно, спросит,Зачем я придумал рай,Когда заблестела проседь,И как упустил трамвай.Ну что же, отвечу просто:Я выпал из жизни кольца,А по прямой – лишь апостолИдёт, не боясь конца.Я слишком долго катался,За стёклами видя всё то ж,А может, и сам я казалсяКому-то, глядящему в дождь,Всего лишь бредовым профилем,Концептом усталых глаз,
1
Сквозная тема у Борхеса: сновидец и сам кому-то снится.
