Ты просто бомба, детка
Шрифт:
Шли последние минуты перед началом, и в роскошную ложу, где среди бордового и театральной позолоты нас уже ждали мистер и миссис Завельски, мы добрались практически в последний момент.
— Папа недоволен, — открыв дверь и бросив взгляд внутрь, шепнул мне на ухо Генри.
Я вздрогнула от слова «папа», как от пощечины, но тут же облегченно выдохнула. Конечно, Генри имеет в виду своего отчима, именно его обязательно нужно называть «папа». Седовласый благородный Кшиштоф Завельски повернул голову, здороваясь. Лично я по его виду ни эмоций, ни настроения прочесть не могла. Всегда выдержанный, всегда
На столике рядом с его креслом лежала программка и отключенный телефон. Такую же программку держала в руках его супруга, мать Генри, стройная изящная блондинка, настолько молодо выглядевшая, что была похожа на старшую сестру своего сына. В отличие от мужа, она поднялась с места и поспешила обнять меня.
Блистательная Миранда Завельски была моим идеальным примером или ночным кошмаром. Тут с какой стороны посмотреть. Худенькая до точенности, хоть помирай от зависти. Никаких моих выдающихся бедер и слишком крупной попы, которая раздражала Генри.
Колье на ее шее стоило состояние, а муж смотрел с восхищением и гордостью. Великолепная пара.
— Вы задержались, — пробормотал ее муж. Кшиштоф всегда славился своей пунктуальностью, граничащую с педантичностью. Он привстал, когда я подошла ближе, чуть согнулся удерживая программку, чтобы поцеловать мне руку. — Шерон, ты шикарно выглядишь, нашему сыну невероятно повезло.
Я зарделась от похвалы, собственно, именно поэтому я и выбрала сегодня шелковое платье от Каролины Эрреры из последней коллекции. Знала, что чета Завельски оценит. Когда покупали наряд в бутике вместе с Генри, ему понравилась другая модель, более строгая, но я тогда впервые в наших отношениях проявила настойчивость и взяла то, что приглянулось лично мне. Второй раз я пошла ему наперекор из-за подруги, увы, этот разлад стал более неприятным, прямо чувствовалось как со вчерашнего дня между нами ширится пропасть. Платье мне простили, а вот Хлою — категорически нет.
— Как я рада видеть тебя, — Миранда действительно выглядела обрадованной. — В перерыве обсудим новые занавески, я специально сфотографировала их на телефон, они восхитительны. И самое главное — нашла нового косметолога, он делает маски самой Перис Хилтон. Той самой! Представляешь?
Не уверена, что мне уже нужен косметолог, да и в занавесках я не разбираюсь, но общаться с Мирандой было приятно. Она порхала словно бабочка, распространяя вокруг себя хорошее настроение. А как мастерски изящно во всем соглашалась с мужем… Чтобы потом тихо сделать по-своему.
Мы сели по местам, свет погас и раздались аплодисменты. Зрители приветствовали дирижера оркестра, с изящного взмаха палочки которого, зазвучали первые ноты бессмертной «Аиды». Прекрасное место, величественная музыка…
И настойчивое гудение моего телефона. Кто-то пытался прорваться через вибро-режим. Я поспешно взяла трубку и нажала отбой.
Сейчас не время и не место для разговора, постараюсь
Первые ноты отозвались мурашками по коже. На сцене военачальник Радамес пообщался со жрецом, а затем, оставшись в одиночестве, запел о своей любви к невольнице — красавице Аиде. Музыка волной полилась в зал, закружила голову.
То ли полумрак так на меня подействовал, то ли берущий за душу тембр, но я вновь вдруг очутилась посреди шумного бара, услышала другой, более низкий, бархатный голос. Почувствовала, как уверенные пальцы касаются моих бедер, ласкают, даря фейерверк наслаждения. Дыхание сбилось, и огненная спираль начала закручиваться внизу живота, разнося тепло по всему телу.
Нота за нотой. Признание в запретных чувствах.
От вкрадчивых звуков в темноте зала я трепетала, сжимая коленки. Мелодия усилялась, звенела нотами, и я летела вместе с ней, теряя ощущение реальности, едва дыша, чувствуя, как гулко стучит пульс в моей крови.
И не сразу сообразила, когда в моей сумочке, лежавшей на коленях, снова завибрировал телефон.
Вздрогнув, сжала пальцы, впиваясь ногтями в ладони, что угодно, только бы прийти в себя. Что со мной происходит?
Выдохнув, я покосилась на четкий профиль Генри и украдкой вынула телефон, чтобы посмотрела на экран. Хлоя. Хм.
Коснулась кнопки и отправила автосообщение «Перезвоню позже», однако убирать не стала. Что-то подсказывало мне, что подруга звонит не просто так. Она бывает бесцеремонной и даже беспардонной, но позвонить несколько раз, зная, что я в опере вместе с четой Завельски — даже для нее это перебор.
Телефон дернулся. Сообщение. Бесконечную минуту я терпела, пытаясь вникнуть в арию гонца, но осознав, что итальянский все же не мой конек, снова покосилась на экран.
«Говнюк выслал те самые фото на мою работу!!! Всем сотрудникам и моему боссу по рабочим контактам!!!! Шерри, мне плохо»
Едва прочитала, как назойливый гаджет снова задергался в беззвучных конвульсиях и, скользнув по гладкой ткани платья свалился мне под ноги. Я быстро протянула руку, подняла его, выпрямилась и столкнулась с укоризненным взглядом Генри. На его лбу залегла недовольная складка, губы поджались
— Выключи немедленно телефон, — колючий шепот Генри царапнул ухо.
— Хлоя пишет, — едва слышно ответила я, прикрывая сумочкой экран, с которого улыбалась симпатичная шатенка с густой копной волнистых волос. — У нее серьезные проблемы.
Чувствуя себя виноватой, я погладила его по руке, и он сверху накрыл мои пальцы ладонью. Прижал.
— У этой… Хлои все время что-то случается.
Младший Завельски замолчал, не опустившись до нравоучений. Потом меня ждет неприятный разговор, даже не сомневаюсь.
К нам развернулась его мама.
— Все хорошо дорогой?
Пока Генри ей что-то успокаивающе отвечал, я быстро прочла последнее сообщение. Черт-черт-черт! Сжала зубы, с трудом удерживая возглас.
«Прости меня, подруга, за все. Не знаю как жить дальше» -
— Генри, — я положила руку ему на плечо. — Извинись за меня перед родителями, ладно? Мне надо идти.
— Сядь на место, Шэрон.
— У Хлои срыв, я не прощу себе, если что-то случится. Не злись на меня, пожалуйста.