Ты родишь мне ребенка
Шрифт:
Так у меня появился свой собственный помощник, он решал за меня все вопросы, которые только могли появиться на кончике языка. Я даже не слышала его, не видела, не ощущала. Но он всегда оказывался там, где нужен был: подвести в город, купить продукты по списку, отвезти и привезти педиатра, патронажную сестру.
Только одно никак не удавалось сделать: добиться даже с его помощью встречи с Игорем. Муж как будто воздвиг вокруг себя кирпичные монолитные стены, через которые было невозможно пробраться. Может быть, дело в том, что он не мог говорить, и не хотел объясняться с кормящей
Общаться со мной он не планирует. По крайней мере пока.
И от этой неопределенности ненависть к нему наливалась во мне все большей силой…
Глава 46
Спустя три месяца я, наконец, решилась на поступок, о котором думала каждый день с того часа, когда узнала, что Камал умер.
— Я хочу съездить на мусульманское кладбище, — сказала утром Сергею. Это поручение он воспринял до того спокойно, что мне в который раз показалось, будто этот человек знает гораздо больше, чем показывает.
— Машина будет готова через десять минут, — только и сказал, даже не уточняя, куда конкретно я хочу поехать, для чего мне это, как долго меня не будет.
Но за три месяца я так привыкла к такому поведению, что уже ничему не удивлялась, а лишь благодарно принимала его неоценимую помощь. Как будто настоящий дух помогал мне все это время.
Во время пути я подвязала платок, укачала Наиля. Ехала и думала о том, что скажу, когда окажусь на месте. Какие слова найду? И найду ли? Перед глазами проносились разные картины моего прошлого, но только в одном случае они были полными, красочными и фактурными – когда они напоминали о Камале.
Ко встрече с ним я готовилась так долго, и все равно чувствовала себя будто на иголках.
По приезду вручила люльку с Наилем Сергею, а сама подошла к воротам. Там меня уже ждали – Сергей всегда все продумывал до конца, и организацию даже таких вещей, как посещение кладбища, продумал от и до.
Мужчина проводил меня до места, и я встала у надгробного камня.
Присела на корточки. Потрогала землю.
Но, странное дело, не почувствовала такого душевного волнения, как в то время, когда в красках представляла нашу встречу. Будто бы закончился шторм, и волна отошла обратно, погребая под собой все, что было, что есть и что будет. И на песке даже не осталось моих следов.
— Здравствуйте, Оксана. — От неожиданности я подскочила, поправила платок, который соскользнул с головы и воззрилась на того, кто посмел нарушить мое уединение.
— Юлдаш! — сразу узнала того, кто оказался рядом. Мужчина улыбался, глядя с теплой улыбкой на меня. — Как вы тут…
Но тут же осеклась: Юлдаш был помощником, правой рукой Камала, и потому, скорее всего, тоже пришел сюда, чтобы побеседовать с ним о том, что не случилось, о том, как все должно было быть.
— Я рад, что с вами все в порядке, — покачав головой, сказал он. — Но так и должно быть. Ведь вы
Я потупила глаза. Мне отчего-то захотелось поделиться с ним своей болью, своими невысказанными словами, слезами, но сделать этого, конечно же, не могла – было не время и не место для изливания души.
— На самом деле, не совсем, — потеребила край рукава длинного платья. — После той аварии много чего случилось, верно?
— Все так, — кинул он. — Я сам занимался организацией похорон, по мусульманским традициям – на следующий же день. Сделал все, как велено. Счета Асылхана арестовали, хоть и не все. Сейчас расследование по его делу остановлено, думаю, уйдет в архив. Все, кто хотел нажиться на его беде, это уже сделали, и большего уже не будет.
Он помолчал и вдруг сверкнул глазами:
— Как ваш муж, Оксана? Как он?
Я пожала плечами.
— Он не хочет говорить со мной, не пускает к себе. Но я твердо решила развестись, думаю, пришло время жить без лжи.
Такая неожиданная откровенность зацепила его, и потому Юлдаш чуть склонился ко мне, будто бы желая сказать великий секрет:
— Не спешите. Не нужно отпускать то, что не хочет уходить.
— Ох, Юлдаш. — если бы он только знал, из-за чего возникло такое решение! Если бы он только знал!
Мужчина проводил меня до ворот, а там навстречу уже шагнул Сергей. Мужчины пожали друг другу руки, как давно знакомые люди и я удивленно посмотрела сначала на одного, потом – на другого. Но оба сделали вид, будто бы не понимают, о чем я. Мне же не удалось задать этого вопроса – проснулся Наиль, и я поспешила нырнуть в автомобиль на пассажирское кресло сзади, чтобы покормить малыша.
Когда мы отъезжали, я с грустью смотрела на огромный кованый забор и вдруг увидела, что по железному, изрытому железу, покрытому ржавчиной и грязью, пробирается тонкий зеленый росток. Вопреки всем невзгодам он тянулся ввысь, пытаясь ухватиться тонкими усиками за любой выступ, подходящую опору, и шел вперед, старательно используя все то, что могло его убить, себе во благо.
Эта картина пробуждения и победы жизни над смертью отчего–то потрясла меня. Как во сне я зашла в дом, подогрела чайник, налила себе ароматную заварку, несколько раз невидящими глазами глянула в холодильник. И не сразу поняла, о чем говорит Сергей:
— Сегодня меня не будет, Оксана. Вы меня слышите?
— А? Да, да. —только потом я удивилась его решению взять внезапный выходной. После двух с лишним месяцев постоянного нахождения рядом в любое время дня, он вдруг говорит о том, что уходит?
— Я вернусь только через три – четыре дня, — сказал он и внимательно оглядел меня с головы до ног, будто бы решая, сообщить мне что-то новое или нет. Но видимо проверки не прошла, и Сергей, закрыв дверь, ушел.
Я осталась наедине со своими мыслями и вдруг поняла, что мое тело пронзает предчувствие каких-то перемен. Дрожь прошла по всему телу, пальцы похолодели. Свет мигнул несколько раз, будто бы подтверждая мои тревожные мысли, но через мгновение-другое снова горел в своем обычном режиме, но я уже знала: прошлое наступает, и совсем скоро оно похоронит и меня под своими осколками.